Белая роза - Маке Огюст Страница 7

В те времена главным событием во Франции стал отъезд короля Карла VIII в Неаполитанское королевство. Со всей страны воинские контингенты, запасы продовольствия и вооружений направлялись в Дофине, где был назначен общий сбор французской армии. Таким образом, ничто уже не мешало герцогине в осуществлении ее планов и в перемещениях по стране.

О каком друге шла речь в послании? Если это был один из ее агентов, то вряд ли он осмелился бы использовать слово "друг" в отношении гордой особы королевских кровей. Но и ошибки быть не могло, так как послание содержало секретный знак, используемый в переписке герцогини с королем Шотландии. Маргарита в нетерпении быстро покоряла пространство и при этом страстно желала, чтобы и время также бежало быстрее.

Когда она в сопровождении капитана въехала в городские ворота Суассона, уже наступил вечер. День был праздничный, и все жители прогуливались вокруг больших башен, похожие на пчел, вьющихся вокруг ульев. В церкви уже сияли оконные витражи, а из открытых дверей храма вырывался запах ладана и смешивался с запахом роз, которыми дети усеяли церковную площадь.

На главной улице Маргарита отпустила поводья. Она не подавала виду, но постоянно ощущала, что от самых въездных ворот за ней кто-то неотступно следит. Неожиданно чей-то голос тихо произнес:

— Поверните налево.

Она послушно двинулась в указанном направлении. По пустынной и темной боковой улочке добрались до небольшой площади, и голос невидимого сопровождающего произнес:

— Это здесь.

Тут же герцогиня заметила, как ранее не видимый человек вышел из тени и открыл ворота во въездной арке. Заскрипели мощные петли. Лошади, привлеченные соблазнительным запахом корма, весело вбежали в раскрытую арку. Маргарита спешилась во дворе, утопающем в виноградных лозах и бутонах распустившихся роз. Уже совсем стемнело. Провожатый тихо свистнул и появился лакей, осветивший для герцогини ступени небольшого каменного крыльца, где ее ожидала какая-то женщина. Она стояла на пороге комнаты, стены которой были обтянуты фламандской кожей.

Маргарита вошла в эту комнату, и лакей немедленно исчез, закрыв за собой дверь. В этот момент незнакомая дама вскрикнула и бросилась в объятия герцогини, которая тут же распознала ее свежее лицо, лучезарную красоту, аромат молодости и шотландский акцент, столь милый ее уху и ее сердцу.

— Кэтрин Гордон! — воскликнула герцогиня вне себя от радости. — Это ты, моя графиня, дитя мое, это ты, ты!.. Ах! Впервые за столько лет мое сердце так забилось от счастья! Кэтрин!.. моя шотландская роза, моя дорогая крестница!.. О, ну что же ты… обними меня еще раз!

Суровая герцогиня держала в объятиях юную девушку и покрывала поцелуями ее лицо. Она вся трепетала, рыдания вырывались из ее груди. Сердце Маргариты было настолько переполнено воспоминаниями о семье и любимой родине, что она с готовностью отдала бы любой город в своих владениях, если бы это помогло с потоком слез излить накопившуюся боль.

Кэтрин тоже испытывала огромную радость и волнение. В свои шестнадцать лет девушка была чиста и нежна, словно ангел. И вот теперь она смеялась и плакала одновременно.

— Как же так! — сказала герцогиня, усадив, наконец, девушку подле себя, почти себе на колени. — Как же так, ты явилась сюда прямо из Шотландии!.. Одна проделала столь долгое путешествие?.. Дитя мое!.. Видно, что ты нашей породы, за наружностью нимфы скрывается львица! И король Яков отпустил тебя одну?.. Какая неосторожность!.. Сразу видно, что он так же молод, как и ты.

— Он сам отправил меня к вам, дорогая крестная.

— Но этим он подверг тебя большой опасности.

— Наш любимый Яков знает, какая я храбрая, и только такой смелой и надежной душе он мог доверить то, что я должна вам сказать.

— Ты привезла важные новости, дитя мое? — нежным голосом спросила герцогиня, сжимая в своих руках холодные руки Кэтрин и заглядывая в самую глубь открывшейся перед ней чистой души.

— Вам судить, насколько они важны… Но сначала скажите, не слишком ли вы устали с дороги? Ваши покои готовы. Я вас жду здесь уже два дня. Пожалуйста, распоряжайтесь здесь, как в собственном доме.

— Я совсем не устала, и ничто, имеющее отношение к этой жалкой жизни, меня не заботит. Я думаю только о тех словах, которые ты собираешься произнести. Видишь, как я бледна… Моя душа там, в Англии. Кэтрин, скажи же, наконец, что я вновь увижу родину. Скажи, что мы увидим, как Йорки одержат верх, и тогда за одну минуту ты мне доставишь столько радости и блаженства, сколько не получишь и за десять сроков царствования.

Кэтрин слегка покачала головой. Взгляд ее светлых лазоревых глаз вдруг словно затянуло тучей, вроде тех, что вызывают сильное волнение на голубых озерах Ирландии.

— Дорогая крестная, — грустно прошептала она, — пока я вам этого сказать не могу! И я не говорила, что привезла хорошие новости. Те новости, что я собираюсь вам сообщить, очень серьезны и, скажем так, связаны с весьма важными событиями.

— Ну, значит, несчастья падут на нас, — вздохнула герцогиня. — Но несчастья, о которых дитя сообщает дрожащим голосом, души избранных, то есть королевские души, упорством и трудом могут обратить в счастье, иными словами, в успех. Говори, любимое мое дитя. Говори, видишь, я готова услышать самые страшные вести. И минуты довольно, чтобы радость сменилась отчаянием и безнадежностью.

— Пока не все так безнадежно, мадам, — сказала Кэтрин. — Но я видела, что король Яков очень опечален. И кстати, вы не спрашиваете, одна ли я прибыла из Шотландии во Францию.

— Я не спрашиваю об этом, Кэтрин, потому что знаю, что это невозможно. К тому же я знаю, как дружен король с верным Гордоном. Король наверняка направил с тобой свиту, способную где угодно постоять за тебя.

— Я прибыла в сопровождении лишь двух человек, — сказала девушка с невинной улыбкой, при виде которой Маргарита содрогнулась.

— Двух человек… — прошептала она. — Уж не рыцари ли они Круглого стола?

— Нет, это моя кормилица и секретарь, который сроду не держал в руке шпаги.

— От твоих слов меня бросает в дрожь. Кто он такой?

— О, вы никогда не догадаетесь.

— Так не томи меня… Кто этот непобедимый герой, которому король доверил наше самое ценное сокровище?

— Это очень преданный человек. Он рисковал жизнью в этом путешествии, и теперь, когда мы в безопасности, он умрет, если вы не проявите готовности взять его под свою защиту.

— Назови его имя.

— Фрион.

— Этот француз? Личный секретарь короля Англии? — воскликнула герцогиня, и ее глаза вспыхнули от удивления и радости.

— Он самый, — сказала Кэтрин.

— Столь важный перебежчик… И он готов выдать нам секреты своего хозяина?

— Все!

Герцогиня была так довольна, что даже захлопала в ладоши. Но внезапно в ее глазах промелькнула озабоченность.

— Погоди, — проговорила она с волнением в голосе. — А вдруг это ловушка. Уж не Ланкастер ли послал нам этого человека?

— Вы не поверите, что такое возможно, когда выслушаете Фриона. Во всяком случае, король Яков в это не поверил. Да и тот, кто ставит такие ловушки, сам же первый в них попадает.

— Объясни, что ты имеешь в виду, девочка моя.

— Вот, что поручил мне передать вам король Яков. Король Англии отказывается короновать свою жену Елизавету, потому что боится ее популярности. В народе отмечается большое недовольство. Шотландия намеревается выступить против Ланкастера и собирает армию.

— А какой есть для этого повод, дорогая Кэтрин? — серьезным тоном произнесла герцогиня. — Не хватает повода. Ведь Генрих VII сильный политик, если он и решит ублажить свой народ, то потом сдерет с него за это двойную цену. Если на него немного надавят, то он коронует Елизавету, и тогда народ Лондона воздвигнет в его честь триумфальные арки. Он играет с именем Йорков, словно кот с дохлой мышью. Ему слишком хорошо известно, что он может больше не опасаться этого имени!

Сказав это, Маргарита тяжело вздохнула.