Сталин шутит. Лучшее и новое - Арсений Александрович Замостьянов Страница 39

Сталин с досадой еще раз проворчал:

– Когда очнется этот хлюпик, скажите ему, что «плохо» относится не к фильму, а к записке. Это ж надо – свалился без чувств! Товарищу Сталину весь мир говорит – «плохо». Не падает же товарищ Сталин от этого в обморок.

В 1947-м во время отсутствия Сталина (он был в отпуске на юге) был готов фильм об отце русской авиации – основоположнике аэродинамики Н. Е. Жуковском. Как раз исполнялось столетие со дня рождения ученого, а Сталин за тем, чтобы достойно отмечали юбилеи отечественных гениев, следил строго. Посылать ленту вождю времени уже не оставалось. И. Г. Большаков показал ее членам Политбюро.

Они фильм одобрили. После этого Большаков рассудил, что выпустить картину к юбилею важнее, чем соблюсти формальность, и она пошла в прокат.

Вернувшись в Москву, Сталин устроил заседание и вызвал Большакова.

– Кто Вам разрешил показывать фильм?

– Мы посовещались и решили…

– Так-так, посовещались и решили. Сначала посовещались и потом решили. А может, сначала решили, а потом посовещались?

Недовольно повторяя на разные лады «посовещались-решили», Сталин зачем-то вышел из кабинета. Настала тишина. Большаков, конечно, сильно переживал. Никто не двигался, все смотрели на дверь. Она открылась, Сталин вошел, оглядел присутствующих, улыбнулся и сказал:

– И очень правильно решили.

В Кремле шел показ фильма «Смелые люди», снятого в 1950 году: война на Северном Кавказе, фашистская оккупация, партизаны, лихие кубанские кавалеристы… Сталину понравилось, как артист Алексей Грибов скачет на лошади. «Хорошо скакать умеет», – похвалил он.

– Товарищ Сталин, это всего-навсего рирпроекция, – пояснил И. Г. Большаков.

– Что такое рирпроекция?

– Грибов сидит на табуретке и подпрыгивает, а сзади подложен фон.

Сталин расстроено молвил:

– И вы хотите на какой-то табуретке обскакать Голливуд?

Солист Большого театра, знаменитый лирический тенор Козловский обратился к Сталину с просьбой разрешить ему поехать за границу:

– Я никогда не был за рубежом. Хотел бы там отдохнуть. А меня не пускают.

– Почему?

– Наверное, думают, что я не вернусь.

– Неужели Вы действительно сбежите?

– Что Вы, товарищ Сталин, мне родное село дороже, чем все заграницы, вместе взятые.

– Вот и поезжайте отдыхать в родное село.

Народный артист СССР Борис Николаевич Ливанов купался в славе, притом заслуженной. Имел ордена и медали, был пятикратным лауреатом Сталинской премии. Но заявление о приеме в партию не подавал. Поведение вроде бы нелогичное. И вот однажды при встрече Сталин в долгом разговоре наедине спросил его, отчего артист даже не пытается вступить я ряды коммунистов.

– Иосиф Виссарионович, я очень люблю свои недостатки, – ответил Ливанов.

Позднее актеру передали: «Товарищ Сталин сказал: приятно было поговорить с мыслящим артистом».

Анастас Микоян вспоминал:

«Спрашиваете, какой был Сталин? Умный, интересный, волевой человек, преданный партии. Шутить любил. Однажды сидим мы с Аллилуевой на вечеринке, о детях разговариваем, а Сталин говорит: „Товарищи члены Политбюро, смотрите, Микоян за моей женой ухаживает. Если я его убью, он сам будет виноват“. В следующий раз стараюсь сесть подальше от Аллилуевой, а она подходит и что-то спрашивает. Сталин говорит: „Видите, Микоян снова за моей женой ухаживает“… Говорю Аллилуевой: давайте вместе не садиться, не будем раздражать товарища Сталина. Она смеется… Садимся в следующий раз в разных концах стола. Сталин говорит: „Видите, Аллилуева и Микоян в разных концах сели – маскируются. Все-таки я его убью“.»

Анри Барбюс вспоминал: «В том же, если можно так выразиться, ряду, что и смех Сталина, – его непревзойденная ирония. Он пользовался ею постоянно. Сталин охотно выражал свои мысли в забавной или насмешливой форме».

Любопытную историю рассказывал поэт Демьян Бедный:

«Накануне июльского выступления, в 1917 году, в редакции „Правды“ днем сидим мы двое: Сталин и я. Трещит телефон. Сталина вызывают матросы, кронштадтские братишки. Братишки ставят вопрос в упор: выходить им на демонстрацию с винтовками или без них? Я не свожу глаз со Сталина… Меня разбирает любопытство: как Сталин будет отвечать – о винтовках! По телефону!..

– Винтовки?.. Вам, товарищи, виднее!.. Вот мы, писаки, так свое оружие, карандаш, всегда таскаем с собою… А как там вы со своим оружием, вам виднее!..

Ясное дело, что все братишки вышли на демонстрацию со своими „карандашами“.

Но он умеет прятать иронию. Когда в ответ на одно его замечание Эмиль Людвиг воскликнул: „Вы даже не подозреваете, как вы правы“ – Сталин вежливо сказал: „Как знать, может быть, и подозреваю“. Наоборот, когда тот же писатель спросил его: „Допускаете ли вы параллель между собой и Петром Великим?“ – он без всякой иронии ответил: „Исторические параллели всегда рискованны. Данная параллель бессмысленная“.

Он смеется громко далеко не всегда, когда к этому есть основания».

В 1937 году Сталин получил такое письмо:

«Сегодня в редакцию „Правды“ явился Демьян Бедный и принес мне поэму под названием „Борись или умирай“. Под заголовком поэмы подпись: „Конрад Роткемпфер. Перевод с немецкого“. В конце – перевел Демьян Бедный. В этой поэме ряд мест производит странное впечатление (эти места в прилагаемом экземпляре обведены красным карандашом). Особенно странными кажутся строки: „фашистский рай. Какая тема! Я прохожу среди фашистского эдема, где радость, солнце и цветы…“, а также строки: „Кому же верить? Словечко брякнешь невпопад, тебе на хвост насыплют соли“. И совсем странны строки заключительной части: „Родина моя, ты у распутья, Твое величие превращено в лоскутья“.

Когда я указал Демьяну Бедному на эти и некоторые другие места поэмы – он охотно согласился их вычеркнуть. Он предлагал даже напечатать ее без его подписи – просто как перевод с немецкого. К концу разговора выяснилось, что никакой поэмы Конрада Роткемпфера не существует и самое имя этого якобы автора выдумано. Поэма написана Демьяном Бедным. Как он объяснил, – это своеобразный литературный прием.

Экземпляр этой поэмы прилагаю. Прошу указания.

Л. МЕХЛИС».

Сталин внимательно прочитал вещицу Демьяна и ответил так:

«Тов. Мехлис!

На Ваш запрос о басне Демьяна „Борись иль умирай“ отвечаю письмом на имя Демьяна,