Луи Фердинанд Селин - Из замка в замок

Луи Фердинанд Селин

Из замка в замок

Черт, как не хочется выходить из дома… а придется… не сегодня, так завтра… хотя бы за объедками для Бебера… а уж если идти к Landrat, то нужно навестить и мадам Боннар… я вам уже говорил, что это моя самая старая больная, ей уже 96 лет, она такая хрупкая и слабая… но какая доброта!… какая утонченность! какая память! Легуве*{Габриэль Легуве (1764-1812) – французский писатель и поэт, эпигон классицизма. Малларме в "Искусстве для всех" сетует на то, что "Цветы зла" напечатаны в книгах, как две капли воды напоминающих те, что печатают прозу виконта дю Террайля и стихи Легуве.}, о, она знала наизусть все его стихи… всего Мюссе… всего Мариво… мне нравилось бывать у нее, говорить с ней, она была просто очаровательна… я искренне восхищался ею… должен сказать, что люди, в том числе и женщины, вовсе не кажутся мне заслуживающими восхищения… но в данном случае я ничего не мог с собой поделать… не знаю, может быть, позже еще Арлетти*{Арлетти – актриса, приятельница Селина} произведет на меня такое же впечатление… не знаю, может быть… самое волнующее и таинственное в женщинах заключается вовсе не в их чреве… клиники Бодлока и Тарнье, все родильные дома мира до отказа забиты женщинами… которые корчатся в родовых муках, стонут, вопят, истекают кровью! в этом нет ничего таинственного и волнующего! но порой в женщинах встречается какая-то утонченность, "braquemard, amur et ton coeur"** {кинжал, любовь и твое сердце (старофр.)}… вот она по-настоящему волнует… это какая-то таинственная музыка… о, уловить ее невозможно!.. понять тоже!.. моя ныне покойная пациентка, мадам Боннар, была наделена утонченностью, сопоставимой разве что с тончайшим узором прозрачных воздушных кружев… как замечательно она читала Дю Белле… Шарля Орлеанского… Луизу Лабе… к сожалению, многие нюансы мне так и остались недоступны… мои романы могли бы быть совсем другими… увы, она покинула этот мир…

Но вернемся к нам в Lowen!.. почти вся неделя после ухода Чумаря прошла относительно спокойно… всего три тревоги… и два "срочных вызова" в Fidelis… это еще куда ни шло!.. но приближались холода, наступил октябрь 44-го… тем, в Замке, в голову пришла замечательная идея… просто гениальная!.. создать "Специальные подразделения по заготовке дров"… в соответствии с этим замыслом специальным отрядам добровольцев надлежало собирать в лесу сушняк, ветки, сучки и складывать все это на повозки, которые должны были тащить за собой на веревках сами же добровольцы!.. представляете, волочить на себе все это! каково! оп! впряглись!.. мужчины, женщины, старые, молодые! и с песней!.. добровольцы? это слово предполагает… наличие доброй воли! впрочем, те, у кого таковой не было – один хер! впрягались вместе со всеми! "лесные спецподразделения " должны были: укрепить мораль… поддержать колеблющихся… помочь им обрести "силу через радость"!*{Имеется в виду "Сила через радость" (по-немецки "Kraft durch Freude") – организация досуга, основанная в 1933 году нацистом Робертом Леем.} радость гармонического труда! Боже мой, в этом бардаке! французы вообще народ негармоничный, а радостное пение специальных подразделений в дебрях непроходимого леса тем более вызывало у них апатию и желание оставаться дома на своих подстилках… особенно, если учесть, что Черный Лес находился рядом с Сиссеном – лагерем, в который отправляли наших детишек… и из которого те больше никогда не возвращались… а именно там, в непосредственной близости от лагеря, и должны были трудиться добровольные дровосеки… первопроходцы-сучкособиратели…

Профессия значения не имела!.. достаточно было доброй воли! необходимо было собрать все дрова, весь сушняк в лесу до наступления зимы! иного выхода не было! мэрии… как бошская, так и французская, отдавали себе отчет в том, что всех нас ждет! помощи не будет… не от кого и неоткуда!

А как же война? она продолжалась! а на войне, как на войне!.. газогенераторный грузовик подъезжает за добровольцами к мэрии (Prinzenbau)… причем довольно рано, в шесть пятнадцать утра… он только отвозил их в лес… обратно они добирались сами!.. в автономном режиме!.. впряглись в повозки с лесом… ни на Волге, ни в Бухенвальде, ни Нассер, ни строители Китайской стены или Пирамид не додумались ни до чего более оригинального… увесистые пинки под зад!.. не останавливаться, двигаться вперед и в такт!.. вот и все! больше ничего… эй! ух-х-х! "добровольцы", а такие обязательно находились!.. собирались в шесть пятнадцать перед нашей Мэрией (Prinzenbau)…

***

– Ах Селин!.. Селин!.. дорогой Селин!.. наконец-то я вас нашел!..

Только я смог выйти… никого на площадке… все в пивной…

– Ах Селин!.. Селин!

Все ясно: еще один шизик!.. и не один… с дамой… какой-то молодой особой… они поднимаются ко мне… я их впускаю…

– Селин!.. Селин!.. наконец-то!.. я только что от де Бринона!.. он одобрил вашу кандидатуру!.. в качестве сценариста! для моего фильма!.. о, конечно, диалоги я напишу сам!.. все улажено!.. я был и у Лаваля, заручился его поддержкой! ведь я продюсер и постановщик! ну как? вы согласны?.. камеру нам пришлют из Лейпцига!.. русские не возражают… ах, Селин, вы не представляете, чего стоило мне это разрешение русских! но теперь наконец-то оно у меня есть!

Он бьет себя в грудь… по карману… в котором, должно быть, находится его бумажник с разрешением…

– Монтаж!.. диалоги!.. все это я беру на себя!.. абсолютно все!.. слава Богу, главные трудности позади!.. Лейпциг, подумайте только!.. Лейпциг! но сценарий должен быть написан в кратчайшие сроки! немедленно, Селин! завтра я снова встречаюсь с Лавалем! к этому времени сценарий должен быть завершен! он тоже так считает!..

За все это время его дама… вероятно, его жена… не проронила ни слова… она не мешает ему говорить… ему просто необходимо выговориться… он весь сгорает от нетерпения, даже не может устоять на месте!.. переступает… с одной ноги на другую!.. топчется, оглядывается по сторонам!.. сопровождает свою речь жестикуляцией!.. и все это с такой энергией!.. как будто собирается что-то продать… но вдруг он неожиданно замолкает… и спохватывается…

– О простите!.. ради Бога, простите меня, Селин!.. я забыл вам представить свою жену!.. это наша восходящая звезда!.. а у нее для этого есть все данные, не так ли?.. разрешите представить!.. Одетта Кларисса!

– Очень приятно, мадам!

Я не столько смотрел на нее… сколько на ее шляпу!.. неплохая шляпка… украшенная цветами… с вуалькой!.. вы представляете?.. вуалька?.. в такое время и в таком месте?.. шляпка с вуалькой в тогдашней Германии!..

– Одетта станет украшением нашего фильма!.. это решено!.. Бринон согласен!

– О, прекрасно! прекрасно!

– Одетта, поздоровайся с мадам Селин!

Малышка вовсе недурна… я еще раз повнимательнее смотрю на нее… она действительно одета, как звезда… звезда своего времени, этакая полу-Марлен, полу-Арлетти… юбка плотно облегает фигуру… ну и улыбка тоже… как у звезды! в самом деле!.. она улыбалась не потому, что ей было весело!.. а шаловливо и, в то же время, как бы говоря: "Я сейчас покончу с собой"… впрочем, в то время доведенные до отчаяния люди часто, даже слишком, кончали с собой… гораздо удивительнее было другое… то, откуда у нее в охваченной пламенем войны Германии эта шляпа с цветами и вуалькой, туфли и сумка из крокодиловой кожи и чулки из тонкого шелка?.. должно быть, это было не просто!.. прикинуть эту крошку!.. во всей Германии, в тот момент, вы не нашли бы и шпильки для волос!.. где он надыбал все это?.. кажется, он привез свою звезду из Дрездена?.. да что там она!.. он сам был прикинут ничуть не хуже!.. в бархате, бриджах, свитере с высоким воротником, гамашах и шкарах на тройной подметке! просто удивительно!.. и оба такие отутюженные, чистенькие!.. хоть на витрину… что он!.. что она!.. в общем, они неплохо подготовились к турне… а ведь его я уже встречал в Fidelis, когда он лечился у меня от синусита… но сейчас он полностью преобразился! чудо природы!.. как огурчик!.. Рауль… так кажется его зовут… Рауль Орфиц… он уехал в Дрезден… любимый город художников и артистов, от которого теперь камня на камне не осталось… 200000 трупов… из Дрездена они отправились в Мюнхен… затем в Лейпциг… а потом опять вернулись в Дрезден… Дрезден в пепле! пришлось возвращаться в Зикмаринген… о, свой фильм он уже успел тщательно обдумать!.. последовательность событий, ритм!.. мне оставалось только воплотить его идеи, не выходя за рамки общей кинематографической концепции… "сцены ежедневной жизни в Зикмарингене"… Бринон за работой!.. типография и редакция газеты "Ля Франс"*{"Ля Франс" – с 26 октября 1944 по май 1945 была ежедневной газетой на французском языке, выпускавшейся в Зигмарингене сначала Жаком Менаром, потом Андре Меркадье. Помимо сообщений с фронта, статей лидеров коллаборационистов (Деа, Константини, де Ледэна и др.), а также статей из французской и швейцарской прессы, в газете публиковались различные объявления, касающиеся беженцев, в том числе объявления о проводившихся в Зигмарингене литературно-художественных вечерах.}, рабочий день редактора… "Радио-Зикмар" во время передачи! комментаторская кабина, звукооператоры… Милиция на занятиях в поле!.. я осматриваю больного! Петэн на прогулке… резвящиеся на лужайке дети!.. их папы и мамы тоже играют в шары! все довольны! у всех прекрасное настроение! Kraft durch Freude! радость! веселье!.. и всеобщее ликование!