Сергей Макуров - Плохой парень (Король "экстази")

Сергей Макуров

Плохой парень. (Король "Экстази")

"И, призвав весь народ, говорил им: слушайте Меня все и разумейте: ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека. Если кто имеет уши слышать, да слышит!".

Часть 1.Курьер

"Ты никогда не знаешь, когда начнётся твоя шизофрения".

00

Рождение, первый шаг к смерти, — сказал он. Возможно, так подумал я. Смерть не явится сюрпризом, открытием. Ты знаешь! Она ходит рядом, касаясь тебя. Умрет каждый! Каждый, кто сделал первый шаг. Рано, поздно, не имеет значение. Думаю значимым трудно назвать что-либо происходящее с людьми, кроме смерти. Потому-что, твоя цель смерть, потом разберешься с горизонтом после смерти. Проблему нужно решать по мере поступления. Загрузился, загнался, и тема не радостная. Философия не мой конек, man! Мой конек, удовольствие! Нужно расслабиться! Игги Поп обликом Христа, он ежедневно приходит и проповедует одно: "Говорят, смерть убивает человека, но не смерть убивает. Убивает скука и безразличие. Мне нужно еще………(ц)"

01

— Антон, Антон, очнись! Очнись! Слышишь?

Гаврюша трясет мои опавшие бессилием, придавленные трех тонным атмосферным давлением плечи. Головой болтающейся вперед, назад, бьюсь о твердый, деревянный лежак. Удары рождают режущий треск, электрическое замыкание. Боль, резкую головную боль. Тягостное ощущение пронзает от макушки головы до пяток. Кажется, 10 000 электрических вольт прошли сквозь тело.

— Посмотри пульс, Гаврюш! Пощупай пульс, говорю. Я за Гроссом, — Виталик убегает, утаскивая ароматный шлейф, урожая прошлогоднего каннабиноидного гидропоника.

Гаврюша интенсивно щупает руку, он волнуется. После тридцати секунд прощупываний, пульс бьется под большим, теплым пальцем.

— Живой вроде! — Гаврюша тяжело выдыхает вслух.

Перегар, ассорти запаха пива, виски, гашиша, шоколадного батончика "Sniсkers" из Гаврюшиной пасти влетает в нос.

— Какая вонь!

Он приподнимает мое бездыханное туловище, подсовывает под спину несколько подушек стилизованных сценами из сказки "Али Баба и сорок разбойников".

— Так, удобнее, — Гаврюша аккуратно, словно несет мину способную разорвать планету Земля мелкими кусками, опускает мою голову в мягкую, пуховую ложбину. Я лежу в чилауте клуба "Звездный андеграунд". Сколько времени минуло с момента отруба? Не понятно. Время вообще одним мигом остановилось, когда пошел приход[1], и потянула тяга[2]. Поднимаясь на белоснежную вершину горы, я поскользнулся, будучи без страховки, полетел вниз. Падение неспешно поглощало телесное, черной, мрачной бездной. Оттуда доносилось приятное спокойствие, хаотичный поиск которого в жизни доводил порой до крайности. Возможно я, наконец, нашел желанное пристанище, man и теперь офигевал от свалившегося вечного счастья. Или я умер, скоропостижно, перебрав препарата. Неторопливо покинул телесную оболочку, душой устремился к вечному небу.

Парализованность тела или сон, но я четко ощущаю движение вокруг. Беготня товарищей шагами топчет ушные перепонки. Утренний, нежный звук дип-хауса шведа, ди-джея Ехана заполняет размякший организм. Однако тело не подвижно, мозг посылает команду телу подняться, тело посылает сигнал на хрен.

Сноски:

02

Ехан сводит музыкальные треки[3] щипитильно, не импровизирует, мастер прекрасно осведомлен о желаниях публики. Тщательно подобрав музыкальный материал, он прилюдно кроит наряд танца из десятка цветных лоскутов, звуков и мелодий. Примеряя аудитории собственное творение, мастерски, ножницами, иголкой и ниткой перестраивает темп под нужный размер. Если платье немного велико, укорачивает, мало, наращивает, незаметно для заказчика. Мучить клиента некомфортной позой, пока портной подгоняет одеяние, недопустимо. Простой, несвоевременная пауза, могут испортить кайф.[4] Маэстро владеет правилами и законами достижения удовольствия, музыкальные дорожки виниловых пластинок скользят гладким асфальтом под колесами спортивного авто несущего пассажиров к наслаждению.

Скрещивая музыкальные клетки релизов[5], диджей искусственным оплодотворением получает микс идеального пати[6] под "Е". Людям под психоделической, психоактивной темой[7], нельзя вливать некачественный материал, сырой, неотполированный, режущий слух. Чувствительность повышена, а восприятие обострено. Глаз видит ранее не виденное, ухо слышит никогда не слышанное. Поры кожи жадно всасывают обычно неулавливаемые частицы, переносят пойманные эмоциональные флюиды извне внутрь, так рождается новое видение реальности, плотно закрытое для посторонних. Такие возможности, man! Двадцатый век, век химии, великих синтетических открытий, сотворил МДМА[8] и LSD[9]. Он преподнес человечеству шанс заглянуть за пределы повседневности. Люди обнаружили скрытую от посторонних глаз дверь, за которой окружающее предстало другим, непонятным, игрушечным. Спрятанная родителями коробка шоколадных конфет зашуршала оберточной бумагой в руках ребенка. Оказалась, что запретное чертовски приятно. Притягивая неразгаданными тайнами, оно ввело плату за неземные ощущения. Зазеркалье впустило Алису, не попросив взамен ничего. Наличный расчет неденежным эквивалентом произойдет позже. Королевство кривых зеркал возьмет сполна от жаждущих острых впечатлений. За удовольствие приходиться платить, ты же знаешь, man!

Прямая "бочка" хауса, не быстрая, не медленная, мелодия сверху переливается верхними частотами детской песни, колыбельной. Песня не убаюкивает, успокаивает, поглаживая влажной ладонью волосы на лбу. Ехан неделю назад "взрывал"[10] танцполы Ибицы природным сумасшедшим миксом техногенной катастрофы. Здесь он затаился, лег на дно, оттуда плескает каплям лексира музыки. Узнаю: Roy Davis Jr. — "House Inferno", его подрезает Glasgow Underground, а вот и Deee-Lite с ремиксом на Call Me, как же без него.

Да это просто потрясающе, man!

— Капитан! Неизведанные звуковые миры за бортом космического корабля.

— Будем бросать якорь, капитан?

— Да, стоп машина!

— Я предвижу великое открытие! Эволюция одаривает пипол[11], новой пространственно-временной музыкальной формой. Наречем модель: электронной музыкой! Она станет перезагрузкой, модой, новой волной, идеологией, культурой, политикой.

— Спустить шлюпку, я первым желаю вступить в сферу выразительности и узреть необъятные горизонты электронной музыкальной эры.

— Есть, мой капитан.

— Я обожаю ее, man!

Мурашки пробегают спиной, "гусиной" кожей останавливаются, мелкими пупырышками пускаются в пляс. Мое неподвижное тело танцует, подпрыгивая к потолку, размахивая руками. Кричу скандинаву:

— ALL Right MAN……

Он глух. Он занят сведением[12], манипулированием, управлением нашими телами, зомбированными сладкой игрой. Он Бог, миссия, дьявол, искуситель, он все одно лицо. Мы подчиняемся, преданно ожидая новой порции живительного напитка.

Танцпол кружится под ногами party people. Три десятка разноцветных фигур колыхаются обдуваемые струями кондиционеров. Отбивая ногами ритм, запрокинув головы закрытых глаз, тянут руки с растопыренными пальцами к Ехану, утопающему искусственным дымом, излучающему свет ультрафиолета. Они ревут. Молят о пощаде, ведь счастье не может быть вечным, а реальность, выходящая из-за спины красивой истории, мажет уродством

03

Запах гидропоника[13], подходит Виталик, он тащит Гросса за рукав праздничной, расшитой золотыми нитями русской косоворотки. Гросс работал ночь, под утро напился. Взмыленный потом штатный доктор полусогнутыми ногами ковыляет косолапым мишкой. Без доктора не проходит ни один показ "вещества"[14], запрещено правилами подвергать опасности здоровье участников. Док дежурил от первого до последнего звонка вечеринки. После отъезда основной группы гостей, убедившись в общем здравии оставшейся людской массы, он надрался, потом на танцпол, имеет право насладиться ритмами наступающего дня. Наклонившаяся отдышка Гросса паузой зависает надо мной, чувствую, как доктор рассматривает мои зрачки, задирая веки. Запястье обхватывают мягкие пальцы Гросса.

— Пульс ровный, все ок, — Гросс поворачивается к Виталику с Гаврюшей.

— Сколько Антон не спал? — Гросс ищет объяснение состоянию пациента, дабы успокоиться.

Он профессиональный медик, наверное, груз ответственности давит клятвой Гиппократа, спасать, лечить.

Ответом раздается глубокое молчание. Я точно знаю, о чем раздумывают Виталик с Гаврюшей. В точке X, мысли моих друзей пересекаются легким испугом.

— Повторяю, сколько он не спал?