Эркман-Шатриан - Рекрут Великой армии (сборник)

Эркман-Шатриан

Рекрут Великой армии

Текст печатается по изданиям:

История новобранца 1813 года. – Петроград: Задруга, 1917

Конец Наполеона (Ватерлоо). – Петроград: Задруга, 1917

Блокада. – Петроград: П.П. Сойкин, 1915

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2016

Сайт издательства www.veche.ru

Об авторе

Тандем популярных французских писателей XIX века Эмиля Эркмана (1822–1899) и Александра Шатриана (1826–1890) известен прежде всего историческими романами. Творческое содружество сложилось в 1847 году и продолжалось почти сорок лет. Эмиль Эркман родился в 1822 году маленьком городке Фальсбуре, в Лотарингии, на востоке Франции. По окончании лицея он начал изучать право в Париже, но после болезни оставил учебу и занялся журналистикой. Шарль Луи Грасьен Александр Шатриан родился в 1826 году, также в Лотарингии, и после окончания коллежа учительствовал в Фальсбуре. Там соавторы и встретились весной 1847 года. Они решили писать под общим псевдонимом Эркман-Шатриан.

Первыми публикациями творческого союза стали рассказы «Проклятие» и «Вино красное и вино белое» (оба – 1847). Их первые произведения были изданы в сборнике «Фантастические истории и сказки» (1849), рассказывавшем о преданиях и быте провинциальных городков и деревушек Эльзаса и Лотарингии (Вогезов). Многие из первых сочинений тандема созданы под явным влиянием фантастических произведений Э.Т.А. Гофмана. Друзья обращались и к драматургии: «Жорж» и «Эльзас в 1814 году». Общенациональное признание пришло к писателям в 1859 году, после публикации романа «Вогезские разбойники», впоследствии издававшегося под названием «Славный доктор Матеус». Успех романа позволил авторам выпустить несколько более ранних работ в сборниках «Откровения кларнетиста» (1860), «Сказки Гор» (1861), «Сказки с берегов Рейна» (1862) и др. Региональную тематику тандем продолжал и дальше: «Дружище Фриц» (1864, театральная инсценировка – 1876), «История простолюдина» (1865), «Дом лесничего» (1866) и др. Не отказались авторы от нее и после поражения родины во Франко-прусской войне: «Мэтр Гаспар Фикс» (1876), «Вогезские рассказы» (1877), «Дедушка Лебигр» (1880), «Старики Старого времени» (1881) и др. Эта часть их наследства относится литературоведами к стилю «деревенского реализма». Определенную популярность эти произведения имели у ностальгирующих уроженцев потерянных департаментов, перебравшихся в другие районы Франции. Кстати, и сами авторы с 1870 года поселились в Париже.

Однако основной заслугой соавторов считаются романы из беллетризованной истории Франции конца XVIII–XIX в. Эту блестящую серию начинают в 1862 году романы: «Безумец Егоф», «Мадам Тереза, или Добровольцы 1792 года», дилогия «История рекрута 1813 года» и «Ватерлоо» (в нашем издании два последних романа объединены под заглавием «Рекрут Великой армии»). Далее последовали: «Война», 4-томная «История крестьянина», «История плебисцита», «Алжирская кампания», «Блокада» и пр. Не чуждались авторы также и общественно-политической или философской тематики, выпуская такие публицистические работы, как «Письмо избирателя своему депутату» (1872), «Несколько слов о человеческом разуме» (1880). Кстати, именно к философской публицистике относится последняя подписанная обоими авторами работа: «Искусство и великие идеалисты» (1885). Надо сказать, что роли авторов в совместном творчестве после 1872 года изменились: Эркман преимущественно занимался беллетристикой, тогда как Шатриан больше внимания уделял драматургии, чаще всего переделывая для сцены уже опубликованные произведения. Постепенно нарастал конфликт, вышедший наружу в 1886 году, когда Эркман отказался подписывать совместный контракт. Возможно, тут сказалось и умственное расстройство, от которого Шатриан страдал в конце жизни. А. Шатриан умер в 1890 году, а его друг и соавтор Э. Эркман – в 1899 году. Последним сочинением Эркмана стал сборник региональных легенд «Давние эльзасцы и вогезцы» (1895).

В царской России произведения творческого союза Эркман-Шатриана стали известны с конца 1860-х годов и пользовались большим успехом. Как правило, они публиковались сначала в популярных периодических изданиях: «Русское слово», «Дело», «Русское богатство» и др. Одной из первых переводчиц романов Эркман-Шатриана была выдающаяся писательница М.А. Вилинская-Маркович, печатавшаяся под псевдонимом Марко Вовчок. Она познакомила российского читателя с наиболее значительными произведениями тандема. Исторические романы Эркман-Шатриана до сих пор сохраняют свою фактографическую ценность. Тем же читателям, кого привлекает национальный колорит, можно порекомендовать познакомиться с рассказами и повестями о быте и старинных сказаниях Эльзаса и Лотарингии, не раз издававшимися в нашей стране.

Анатолий Москвин

«Дружище Фриц» (L'Ami Fritz, 1864)

«Рекрут Великой армии» (Histoire d'un conscrit de 1813, Waterloo, 1864–1865)

«Блокада» (Le Blocus, 1866)

«Война» (La Guerre, 1866)

«История плебисцита» (Histoire du plébiscite, 1872)

Рекрут Великой армии

Книга первая. История рекрута

Глава I. Слава Наполеона

Кто не видел славу Наполеона в 1810, 1811 и 1812 годах[1], тот никогда не поймет, какого могущества может достигнуть человек.

Когда император проезжал через Шампань, Лотарингию или Эльзас, все местное население, несмотря пору жатвы и сбор винограда, бросало свои дела и бежало ему навстречу. Народ приходил за восемь-десять лье. Женщины, дети, старики – все спешили добраться до дороги, где проезжал Наполеон, и, вздымая руки, кричали:

– Да здравствует император! Да здравствует император!

Можно было подумать, что это сам Бог. Казалось, что именно он дает жизнь всем живущим, и умри он – весь мир погибнет.

Когда какой-нибудь видавший виды старик осмеливался за стаканом вина говорить о скором падении Наполеона, его считали сумасшедшим. В те времена такого никто не мог себе даже и представить.

С 1804 года я был в ученье у старого часовщика Мельхиора Гульдена, в Пфальцбурге. Я был слабого здоровья, да вдобавок еще прихрамывал. Вот поэтому мать и решила обучить меня какому-нибудь деликатному мастерству. Старый часовщик меня очень любил. Мы жили в большом доме, как раз напротив гостиницы «Красный Бык».

Кто только здесь ни останавливался: и принцы, и посланники, и генералы. Одни приезжали верхом, другие – в колясках, третьи – в каретах. Все они были в обшитых галуном мундирах, с перьями на шляпах и орденами на груди. A по большой дороге целый день мчались курьеры и адъютанты, тащились обозы с порохом, снарядами, громыхали пушки, двигалась кавалерия и инфантерия.

Хозяин гостиницы, Жорж, разбогател лет за пять-шесть. Он обзавелся обширными лугами, виноградниками и несколькими домами. Денег у него куры не клевали. Все эти проезжие возвращались из Германии, Швейцарии, России или Польши не с пустыми руками и непрочь были посорить деньгами в дороге.

В гостинице «Красный Бык» пировали день и ночь. В окна были видны большие столы, покрытые белоснежными скатертями и уставленные серебряными блюдами с рыбой, дичью и разными вкусностями. A на заднем дворе все время слышалось ржанье лошадей, крики почтальонов, раскаты смеха и шум приезжавших и уезжавших экипажей.

Частенько там останавливались и наши бывшие сограждане, некогда занимавшиеся сбором сучьев в лесу или навоза по большим дорогам. Теперь же они стали капитанами, полковниками, а то и генералами.

Старый Мельхиор, нахлобучив черный шелковый колпак на самые уши, надев на нос большие очки в роговой оправе и сжав губы, работал у окна. По временам, особенно когда почтальоны в тяжелых сапогах, коротких куртках и париках ударами бича извещали о прибытии новых приезжих, старик не мог удержаться, чтобы не посмотреть в окно. Он клал на стол свою лупу и пинцет, всматривался в прибывших и иногда восклицал:

– Ба! Да ведь это же сын кровельщика Жакоба и штопальщицы Мари-Анны! Ну, или бочара Франца Сепеля… Ха! Повезло ему! Теперь он офицер, да еще вдобавок барон.

Каждый месяц приходили вести о новых и новых бедах. В соборе служили молебен, a из пушки около арсенала стреляли двадцать один раз. В следующие дни все семьи с тревогой ждали писем. О первой полученной весточке скоро знал весь город. Все бежали узнавать, не упоминается ли в послании и об их Жаке или Клоде. Если в письме сообщалось о повышении, этому верили, если о смерти – никогда. Старики продолжали ждать своего сына и со слезами говорили:

– Может быть, наш мальчик попал в плен. Когда заключат мир, он вернется. Ведь про многих писали, что они убиты, a они после возвращались…

Но, увы, о мире не было слышно. Кончалась одна война, начиналась другая.

Через город часто проходили полки. Солдаты, покрытые пылью или грязью, шли быстрым шагом с ранцами за спиной и свободно болтающимися ружьями на плече. Дядюшка Мельхиор, наблюдая за ними, спрашивал меня: