Ночной страж - Джейн Энн Филлипс

Джейн Энн Филлипс

Ночной страж

Знак информационной продукции (Федеральный закон № 436–ФЗ от 29.12.2010 г.)

Главный редактор: Яна Грецова

Заместитель главного редактора: Дарья Башкова

Арт-директор: Юрий Буга

Руководитель проекта: Елена Холодова

Литературный редактор: Александра Самарина

Корректоры: Зоя Колеченко, Елена Аксенова

Дизайнер: Денис Изотов

Верстка: Максим Поташкин

Иллюстрация на обложке: Binghampton, New York State Inebriate Asylum, New York / The New York Public Library (1876)

Разработка дизайн-системы и стандартов стиля: DesignWorkout®

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© 2023 by Jayne Anne Phillips

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2026

⁂

Моим дедушкам

Уорику Филлипсу (15 сентября 1886–1 августа 1919) из Роринг-Крик, Западная Вирджиния

Джеймсу Уильяму Торнхиллу (31 июля 1867–21 августа 1943) из Бакхэннона, Западная Вирджиния

и «двоюродной бабуле Дженни» моей бабушки Грейс Бойд Торнхилл, которая в 1865 году дождалась мужа из печально известной ричмондской тюрьмы Либби

Мне интересно все, что способно запустить и подстегнуть процесс выхода из отчуждения.

ТОНИ МОРРИСОН.

Игра в темноте: белизна и литературное воображение

Западную Вирджинию давно пора признать отдельным штатом. Восток всегда считал эту область, расположенную к западу от гор, неким внешним довеском… подопечной территорией… Наш штат – порождение бунта, однако мир, процветание и счастье, наше и… всей страны, [зависит] от своевременного пресечения попытки свергнуть правительство наших отцов; я считаю своим долгом сразу же по окончании церемонии двинуться на помощь представителям федералов, пытающимся пресечь эти разрушительные действия.

ГУБЕРНАТОР АРТУР БОРМАН.

Инаугурационная речь в штате Западная Вирджиния. Уилинг, Западная Вирджиния, 20 июня 1863 года

Я не могу пересказать и половины тех ужасов, которым стал свидетелем, впрочем, они в силу своей обыденности уже не внушают мне ужаса.

ЛЕЙТЕНАНТ ЧАРЛЬЗ ХАРВИ БРЮСТЕР.

Десятый массачусетский пехотный полк, май 1864 года; Гражданская война: последний год, свидетельства участников (под ред. Арона Шихана-Дина)

А я говорю, она у нас внутри, вся война.

ДЕНИС ДЖОНСОН.

Дымовое древо

Часть I

1874

Одно из самых прискорбных следствий душевных болезней состоит в том, что пациентов на время лечения зачастую приходится разлучать с семьями; ибо удобства и роскошь, плоды богатства и нежнейшего отношения, как правило, не способны им помочь… Простейшие понятия об элементарной гуманности должны обязывать каждый штат проявлять заботу обо всех душевнобольных, проживающих на его территории… особенно из числа бедных.

ДОКТОР ТОМАС СТОРИ КИРКБРАЙД, 1854 ГОД

О строительстве, организации и обустройстве лечебниц для душевнобольных

КонаЛи

ПОЕЗДКА

АПРЕЛЬ 1874 ГОДА

Я залезла в повозку, Папа меня посадил рядом с Мамой, мы все трое на одном поперечном сиденье.

За руку ее держи, сказал он мне, как она любит. Сиди, не ерзай. И ей не давай.

Я заметила, как он наклонился и привязал Мамину лодыжку к своей. Мне было жарко, потому что Папа заставил надеть капор, чтобы кожа не обветрилась и у глаз морщинки не пошли. На случай, если из меня всё же выйдет толк.

Ты с ней говори, велел Папа. Скажи, ей там понравится. Славное место, богатое, прямо замок с часовой башней. Вот прям так ей и скажи.

Мама, тебе там понравится, сказала я. Место богатое, прямо как замок, весь из камня.

Про пальмы тоже скажи.

Там пальмы в горшках растут, Мама, и диваны из бархата, как в городской гостинице.

Только Мамой ее не зови, велел Папа. Не видишь, что ли, как она одета?

Платье это ему отдал один вдовец – сложил в саквояж одежки, какие от жены остались: шелковое исподнее, нижние и верхние юбки, атласный корсаж и жакет с рукавами-буфами, сетку для волос с перламутровым гребнем. Мамины темные волосы соседка заплела и собрала в узел, как на картинке из «Дамского журнала Годея», которая у нас висит на стенке.

Знаешь же, как ее звать, сказал Папа. Не запутайся.

Ты велел ее называть мисс Дженет. Хотя это и не ее имя.

Теперь ее. От старого ей одни беды. Приличная дама, одна на свете. Давай, зови ее по имени.

Сейчас, минутку. Надо отдышаться.

Я все-таки положила ладонь поверх ее ладони. Она так вцепилась себе в коленку, что я чувствовала, как дрожит рука. Я сама совсем запыхалась, пока относила младенчиков соседкам. Одна согласилась взять старшенького, потому что он уже ходит и говорит, и к нему близнеца, чтобы два мальчика получилось. Другая обещалась взять близняшку, и к этой пришлось идти отдельно, еще и тащить тележку с мукой и солью. Мы же вроде как не на один день, если нам в самый Уэстон. Папа сложил вещи в ранец, взял себе постель-скатку. Я прихватила свой кожаный мешочек с красивыми пуговицами, пристроила его под шерстяную кофту. Штаны надела, как когда кур хожу кормить.

Папа, а кто будет кур кормить, пока мы в отъезде, и яйца собирать?

Эта, соседка, сказал Папа. Которая близняшку взяла.

Имен Мама младенчикам так и не дала. Мы их называли попросту младенчиками, а она всех троих кормила грудью. Близнецам было всего три месяца. Я отсчитывала недели, перечеркивала каждое воскресенье с первого февраля. Как раз тогда мы с Папой помогли Маме разродиться и он перерезал каленым ножом пуповины. Никто не пришел нам помочь. Даже Дервла, старушка-соседка, которая живет кряжем выше, – Папа ей запретил приближаться к нашему дому. Изо рта у Мамы вылетали вой, звуки и слова. Я все надеялась, что она опять заговорит как прежде, до Папиного появления, теперь кажется, это давно-давно было. Но слов я от нее так и не дождалась, да и с кровати она не встала. Я ей носила младенцев из ящиков комода, которые выстлала одеялами. Молока у нее было хоть залейся, грудь как камень и из лифа вываливается, ну я и оставляла младенчиков в кровати, пусть сосут. Старшенький уже сам пошел, но тоже залезал подкормиться.

На дороге все время то солнце, то тень, то солнце, то тень. Ранняя весна, на самых высоких соснах еще изморозь.

Ты с ней говори, сказал Папа, я ж тебе велел.

Там часовая башня, весь город по ней время сверяет, сказала я Маме. Большая лужайка и пруд с рыбами. Дорожки и клумбы.

У нас тогда была корова, я давала Маме молока, взбив его с яйцом. Ей случалось произнести слово, прямо совсем отчетливо. Звон, говорила она, или гусь. То ли это была игра вроде «камень, ножницы, бумага». То ли ей хотелось позвонить в колокольчик. Я ей принесла один со сбруи в сарае, но она его сразу отложила в сторону. Гуся у нас не было. Мне и так забот хватало: менять пеленки, замачивать, стирать, развешивать флагами на веревке у крыльца.

Ее имя, сказал Папа.

Мисс Дженет, вам понравится гулять по аллеям. Там