Егерь 200 - Ларс Мёллер Страница 16

имел успех на службе. Я медленно и неуклонно рос в иерархии Корпуса и узнал все правила "игры". Редко когда мне что-то не удавалось. Меня обучали лучшие. BS и Finn дали мне отличный базис-фундамент и я только "разрабатывал" то, чему они меня научили. Мне было известно, что я могу и не могу. Кроме того, у меня была отличная физическая форма, фактически я чувствовал себя бессмертным. Это было прекрасной отправной точкой для того, чтобы начать действительно работать, решать реальные военные задачи.

Но в начале 90-ых с этим все было очень плохо. Стена, разделявшая ОВД и НАТО, только что упала. Европа затаила дыхание. Неужели правда, что Восточного блока больше нет? Дания не хотела как-то нагнетать обстановку, поэтому спецназ не получал никаких задач. Единственное, в начале 90-ых трое егерей побывали в Боснии и Герцоговине как наблюдатели ЕС. Они не обозначали себя как егери, а были водителями сотрудников ООН, как часть системы безопасности. Они ездили в белых машинах, в белой одежде по Балканам, всячески демонстрируя, что в них стрелять не надо.

Но это была очень маленькая "чашечка чая" для нас. Это не было задачей корпуса, но на тот момент — единственным, что мы могли получить.

Мы были очень "голодны" по любой работе.

Полиция Дании предложила нам работать совместно. Как раз в этот период стали очень актуальным рост преступности и наркотраффика. Плюс необходимо было обеспечивать безопасность лидеров иностранных государств во время их визитов в Данию. Это не было нашей работой, мы были солдатами и видели себя как военная элита армии Дании. Но, тем не менее, Jaegercorps в 90-ые годы решил ряд непростых задач для полиции.

Здесь было чему поучиться и я не был недоволен. Но я был солдатом и хотел чего-то большего.

Но не было никаких задач для спецназа.

В этот период времени мы делали ставку на спорт и принимали участие во всех околовоенных соревнованиях каких хотели. Мы выигрывали один датский чемпионат за другим — по парашютному спорту, по спортивному ориентированию, по биатлону, по триатлону, и дуатлону, по военному пятиборью и бегу. Одним словом, мы были скорее спортивным клубом армии, чем спецназом.

Все это было не более, чем просто клапан для выхода энергии, но многие егеря воспринимали это как насмешку.

Я был в тренировочном лагере в Бельгии, когда CNN показали первые кадры из Войны в Заливе.

Почему я был в Бельгии? Почему не был среди войск Коалиции?

Датская политическая система имела изоляционистский характер и наши политики не горели желанием рисковать своими солдатами, выставляя себя в дурном свете перед общественностью.

Конечно, датская армии принимала участие в миротворческих миссиях, под эгидой ООН или НАТО, но это были так называемые "мягкие", "восстановительные" задачи, когда миротворцы приходили на территорию, где война уже закончилась и помогали восстановить разрушенное. Датские солдаты имели хорошую подготовку для этого, но это не входило в спектр задач Jaegercorps.

Нашей задачей всегда было участие в сложных специальных разведывательных и диверсионных операциях, дающих основу для успешных обычных сражений.

Сейчас, к счастью, ситуация изменилась, но тогда это все имело вид очень вялого старта.

В первую половину 90-ых годов среди политиков шли дискуссии о том, чтобы закрыть JGK. Но этого не произошло, в основном из-за того, что Корпус играл важную и значительную роль в качестве учебного заведения для армейских офицеров. Это была не очень лестная для нас причина. У нас были свои задачи, я хотел принимать участие в настоящих операциях, а не быть инструктором.

Во времена Холодной войны у нас постоянно были настоящие задачи. Хотя позже мы узнали, что, случись война, это все было бы "операциями-в-один-конец", тем не менее, это были те самые задачи, определяющие нужность и полезность Корпуса. А спустя шесть лет после падения Берлинской стены мы по прежнему были без настоящей работы.

Только в 1995 году политики уступили. Патруль егерей был направлен в Сараево, где их задача заключалась в специальных военных консультациях для штаб-квартиры датского миротворческого контингента. Операция заняла от трех до четырех недель.

Затем снова прошло много лет до следующей задачи. В 1999 году Корпус снова был развернут на Балканах, в Косово. Здесь несколько патрулей осуществляли разведку и поддержку для датского батальона. Поддержка заключалась в расследовании и анализе местной обстановки для выработки рекомендаций по обеспечению безопасности датских солдат.

В отсутствии лучших военных задач, мы сосредоточились на оказании помощи полиции, в больших масштабах. Здесь уже были более-менее актуальные для нас задачи.

На национальном уровне мы реализовывали то, что называется "Специальная помощь полиции". Когда полицейские нуждались в особой материальной поддержке, в виде самолетов, вертолетов, оборудования для наблюдения и персонале со специальными навыками, то они обращались за помощью к JGK и спецназу флота — FKP. Мы были хороши в том, что происходило в воздухе, а "фроги" — на воде и под водой. В целом, мы использовались для одного и того же. Например, когда во время учений надо было освободить судно с заложниками, мы прыгали с парашютами, а "фроги" — забирались с лодок и из под воды.

BS после прыжка с парашютом, на одной из операций по поддержке полиции.

Несколько раз мы становились участниками больших полицейских операций по слежке и захвату настоящих преступников — бандитов, наркомафиози и подозреваемых в терроризме. И ко всему этому мы упорно готовились.

Хотя это не слишком удовлетворяло нас — все это было слишком легким. Мы обнаружили, что это порождает психическое разочарование в умах наших людей и начали искать выходы на другие виды операций.

Тогда мы прошли довольно серьезное обучение на базе немецкой антитеррористической команды GSG-9. Спустя какое-то время немцы предложили нам принять участие в самых престижных соревнованиях среди команд антитеррора. Мероприятие называлось "Конкурс Боевых Групп" и на него приглашались только лучшие АТ-команды из стран Запада.

У нас было несколько недель, чтобы подготовиться к мероприятию. В этот момент я как раз состоял в АТ-команде Корпуса, BS был нашим лидером, а в патруле была группа "сильных" спецназовцев.

Одного звали Svein, позднее он переехал жить в Норвегию и стал там полицейским. Другой был Flemming, тот самый, который был членом моего патруля в операции, описанной в первой главе этой книги. Чертовски сильный егерь и хороший стрелок. Потом был Jens, егерь с аналитическим складом ума и высоким интеллектом. Последнего в группе звали Munch. Сейчас он работает пилотом в крупной транспортной компании. Мы звали его, между собой, "Обезьяной" за невероятную ловкость и способность