Александр Островский - Козьма Захарьич Минин-Сухорук

Александр Николаевич Островский

КОЗЬМА ЗАХАРЬИЧ МИНИН, СУХОРУК

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ЛИЦА:

Козьма Захарьич Минин, Сухорук, земский староста Нижнего посада.

Иван Иванович Биркин, стряпчий, присланный в Нижний Ляпуновым для совету.

Василий Семенов, дьяк, старый человек.

Алексей Михайлович Поспелов, боярский сын.

Петр Аксенов, старик, богатый торговый человек.

Баим Колзаков, стрелецкий сотник.

Роман Пахомов, боярский сын,

Родион Мосеев, посадский, гонцы из Москвы.

Василий Лыткин (лет пятидесяти), богатый вдовый купец.

Павел Темкин (лет тридцати пяти),

Семен Губанин (лет двадцати), торговые люди.

Нефед, сын Минина.

Гриша, юродивый мальчик.

Павлик (писчик), писарь Биркина.

Марфа Борисовна, богатая вдова.

Всякие люди нижегородские обоего пола.

Часть Нижнего посада, близ Кремля; направо и налево деревянные лавки, на заднем плане деревянный гостиный двор, за ним видна гора и стены Кремля; налево, в заднем углу на пригорке, башня и ворота в Кремль, направо продолжение Нижнего посада. Вдоль лавок деревянные мостки с навесом для пешеходов, у растворов скамьи и раздвижные стулья.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

В гостином дворе торговцы в лавках и у лавок; проходит народ, некоторые останавливаются и покупают разные вещи. Слышны голоса: «Здесь рукавицы, шапки, кушаки! Гляди, зипун! Из Решмы, с оторочкой». Петр Аксенов сидит на скамье у своей лавки (крайней справа). Василий Лыткин входит, отпирает крайнюю лавку с противоположной стороны; заставляет ее скамьей и подходит к Аксенову.

Аксенов.

Здорово ль, кум?

Лыткин.

Здорово, Петр Аксеныч.Тебя как милует Господь?

Аксенов.

Спасибо!Живем-таки. Что Господа гневить!Откуда, Вася?

Лыткин.

С низу, из Казани;Да позамешкался в дороге малость.Домашние здоровы ль?

Аксенов.

Все здоровы.

Лыткин.

А что Кузьма Захарьич?

Лыткин.

Земским деломПечалится один за всех.

Лыткин.

Здоров ли?

Лыткин.

Бог милует. За здравие егоВсе молимся. Он твердо, неослабноЗа веру православную стоит;Разумными речами утверждаетВ народе крепость!

Лыткин.

Что и говорить!Радетель!

Аксенов.

Диво это, брат Василий,Как умудрил его Господь речами!Вот так тебя слеза и прошибает,Все слушал бы, кажись, и не ушел бы.Вот какова его беседа!

Лыткин.

Что жеОн говорит такое?

Аксенов.

Эх, брат Вася,Уж очень это дело-то велико!Ну, слушай, да язык-то за зубамиПодерживай! Затеи-то велики,А что-то Бог пошлет, увидим после.Вот мы толкуем, как бы ополчитьсяДа либо помереть уж, либо РусьОт иноземцев и воров очистить.

Лыткин.

В разор нас разорят и животишкиОграбят все; куда с детьми деваться!Не трогают, так и сидеть бы смирно.Куда уж лезть!

Аксенов.

Да ты крещен аль нет?Аль животы тебе дороже веры?А братия? А слезные писаньяИз-под Москвы? И это ничего!

Лыткин.

Не обижай! Я от миру не прочь.Уж коли все, и я.

Аксенов.

Смотри ж, Василий!Не пятиться.

Лыткин.

А я к тебе с поклоном,Челом тебе!

Аксенов.

Я слушаю. Что надо?

Лыткин.

Ты знаешь сам, семья моя велика,Детей больших и малых целый дом,А я один, четвертый год вдовею.Хозяйки нет. Не откажись посватать.

Аксенов.

Не откажусь. Тебе немолодуюУж надобно?

Лыткин.

Нет, я и помоложеНе откажусь.

Аксенов.

Найду тебе из бедных.

Лыткин.

Богатую бы мне.

Аксенов.

За старика-тоЗа вдового, да с кучею детей,Какая же нужда идти богатой!

Лыткин.

Ты Марфу мне Борисовну посватай.

Аксенов.

Да не пойдет, – она богата оченьИ молода, – красавица собою.Ее и князь любой возьмет с охотой,Не то что ты.

Лыткин.

И я богат, Аксеныч.

Аксенов

Давно ли ты разбогател?

Лыткин.

Давненько.Да время-то, Аксеныч, нынче смутно,Так я и жмусь.

Аксенов.

Ты правду говори!Посватаю, изволь. Ну, много ль денегТы накопил?

Лыткин.

Да тысяча найдется.

Аксенов.

Да верно ли?

Лыткин.

Я лгать тебе не стану.

Аксенов.

Так первое: ты от миру не прочь,Второе дело: тысяча найдется.Не отопрись, смотри.

Лыткин.

Не отопрусь.

Аксенов.

Ну, хорошо. Посватаю.

Лыткин.

Спасибо.Пойду-ка я да с лавкой разберусь.

(отходит)

К нему подходят Темкин и Губанин.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Аксенов, [Лыткин], Темкин и Губанин.

Темкин (Лыткину).

Здорово, друг! Счастливо ль воротился?Поторговал, наколотил мошну?

Лыткин.

Наколотил! Спроси: свои-то целы ль?Один разор, в убыток торговал.

Губанин.

Кривишь душой. Не бойся, не ограбим.

Темкин.

Его ограбить и греха не будет.Богаче всех, а сиротой глядит.

Лыткин.

Да тише ты, как раз беду накличешь!Подслушают, тут всякого народуДовольно есть. Свою казну считай,А до чужой тебе нет дела вовсе.

(Уходит в лавку.)

Входит юродивый, его окружает толпа.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же, юродивый и толпа.

Аксенов.

Откуда, Гриша?

Юродивый.

Ась?

Аксенов.

Откуда, мол?

Юродивый.

В монастыре обеденку стоял,И панихиду пели, поминалиРаба Прокофья.

Аксенов.

Упокой, Господь!Какой Прокофий, ты не знаешь, Гриша?

Юродивый.

Он, говорят, был добрый. Я поплакалИ помянул. Подайте на дорогу!

Лыткин.

Аль ты куда собрался, Гриша?

Юродивый.

Далеко. Длинная дорога; встанет —Так до неба достанет. Все пескамиСыпучими да темными лесамиДремучими.

Лыткин.

Куда ж дорога, Гриша?

Юродивый.

К честным обителям.

Лыткин.

Один пойдешь?

Юродивый.

Нет, много, много.

Лыткин.

Что он говорит?Сулит дорогу, а куда? Известно,Одна дорога; значит, все помрем;И надо полагать, что это вскоре.

Губанин.

Нет, надо быть, что о другой дорогеОн говорит.

Темкин.

Его не разберешь;Убогий он у нас и малоумный.

Юродивый (со слезами).

Нет, вот что: храмы там без богомольцев,Без пения. Подайте на дорогу!

Бежит по сцене. Все расходятся по лайкам. Входят Биркин и Семенов.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Биркин и Семенов.

Биркин (оглядываясь).

Ты в Нижнем шатости не замечаешь?

Семенов.

Господь хранит пока.

Биркин.

А знаешь что?Ведь Нижний – ключ всей Волги; за него быКороль Жигмонт иль Владислав-царевичНам дорогую цену заплатили,Кабы привесть к присяге. Мне – боярствоИль в думные, тебя – в Москву, в дьяки,В любой приказ.

Семенов.

Ты шутишь аль смеешься?

Биркин.

Как хочешь понимай!

Семенов.

Как понимать!Изменником я не был и не буду,И с дьяволом быть в доле не хочу.

Биркин.

Я пошутил с тобой.

Семенов.

Иван Иваныч,Шути с кем помоложе. Этих шутокЯ не люблю, они подвохом пахнут.

Биркин.