Екатерина Красавина - Кораллы мертвеца

Красавина Екатерина

Кораллы мертвеца

Красавина Екатерина

КОРАЛЛЫ МЕРТВЕЦА

ГЛАВА 1

Самолет летел над Гавайями. Оля откинулась в пассажирском кресле и закрыла глаза. Последние минуты были особенно невыносимыми. Хотелось выпрыгнуть из самолета и бежать, размахивая руками, на пляж. К сине-бирюзовой воде. К океану.

Перелет был утомительным. А впереди её ждала большая развлекательная программа; Cад кактусов, Долина храмов, Полинезийский культурный центр. И обязательно - серфинг. Оля представила, как она взмывает на гребень огромной волны, а потом стремительно летит вниз.

В номере отеля, вынимая из чемодана вещи, Оля посмотрела на себя в большое зеркало шкафа-купе... В нем отражалась невысокая девушка в сиреневом платье. Пышные светло-рыжие волосы обрамляли лицо с прозрачно-зелеными глазами и чуть припухшими губами. В целом, Оля была довольна своей внешностью, если бы не рыжие, коварные, ужасные веснушки. Она боролась с ними всеми возможными способами, почерпнутыми из женских журналов и телевизионных передач, но все было безрезультатно. "Наверное, они заколдованные, - часто думала Оля, разглядывая свое лицо в зеркале, ну как можно устоять против такого мощного оружия как лимонный сок или сыворотка?" В один прекрасный момент она поймала себя на том, что постепенно начинает привыкать к веснушкам как к неизбежному злу, от которого никуда не деться.. "Живут люди и с более серьезными дефектами. У меня же в конце концов не челюсть свернутая набок или нога кривая..." успокаивала она себя.

Большую часть жизни Оля провела в подмосковном Дзержинском, изредка выбираясь в Москву к дальней маминой родственнице - бездетной тете Зое, когда-то работавшей билетершей в цирке. После её смерти Оля стала владелицей однокомнатной квартиры в Новогиреево, но оставлять мать и переезжать в Москву, ей не хотелось. Однако она прекрасно понимала, что в родном городе работы для неё нет и не предвидится. Дзержинский находился в глубоком упадке вот уже несколько лет, а маминой зарплаты на двоих не хватало. Хорошо еще, что сразу после школы Оля закончила курсы секретарей-референтов и теперь могла искать в Москве работу по специальности.

Переехав в Москву, Оля ощутила дикий первобытный ужас. На улице у неё начинала кружиться голова и подкашиваться ноги. Ее пугал и раздражал беспрерывный гул машин, спертый кисловатый воздух и огромный людской поток, грозивший как гигантская волна на картине Айвазовского затопить её с головой. Первое время она в основном отсиживалась дома, делая короткие вылазки в продуктовые магазины, но деньги, выданные матерью, быстро кончились, и Оля поняла, что пора начинать поиски работы. Каждый день она звонила по объявлениям в газетах "Из рук в руки" и "Работа для вас". Один раз Олю пригласили на собеседование в туристическую фирму. Она пришла туда, надеясь получить место секретаря, но, увидев стайку бойких девушек, одетых во что-то яркое и короткое, стушевалась и бросилась к выходу. В другой раз, сидя на стуле перед жгучей сорокалетней брюнеткой, Оля едва сдерживала себя, чтобы не разрыдаться. Колупнув малиновым ногтем по Олиным документам, женщина сказала, что ей позвонят, если будет вакансия. Но на это Оля и не надеялась.

Что же делать, - стучало у Оли в голове, когда она шла по улице, Сколько я ещё протяну?

Спустя два дня она вспомнила, что где-то в записной книжке у неё был телефон Алены Беляковой, бывшей одноклассницы, которая по слухам, нашла в Москве хорошую работу. Оля позвонила Алене, и они договорились встретиться в метро на станции "Марксистская".

- Слушай, - Алена окинула Олю взглядом, когда та пожаловалась на безуспешные поиски работы. - Я попробую поспрашивать знакомых. Кто знает...

- Аленка, я была бы тебе так благодарна, - незаметно Оля окинула взглядом свою собеседницу. Они сидели на скамейке и разговаривали, близко наклонившись, друг к другу. Алена уже стерла следы провинциальности и приобрела небрежный лоск, свойственный москвичкам: длинные ухоженные волосы, едва заметная косметика, свободные жесты.

- Ладно, я уже бегу. - Алена посмотрела на часы. - У меня встреча с клиентом через двадцать минут. Пока.

Она помахала рукой и скрылась в разношерстной толпе. Алена работала в дизайнерской фирме "Лампа Алладина" и вела переговоры с потенциальными клиентами и заказчиками. Оставшись одна, Оля невольно поморщилась; после Алены остался тяжелый аромат духов. С парфюмом она явно перебарщивала.

Алена позвонила ровно через неделю и бодрым голосом сообщила, что работу она ей подыскала. - Платить будут не очень много, - предупредила она. - Сколько? - Оля задала этот вопрос скорее из вежливости. Она была согласна на

любую работу. Даже за гроши. - Тысячи две с половиной - три. Но это на первых порах. А там видно будет. Понравишься - повысят. Записывай адрес. Улица Покровка, дом семнадцать. Макеев Олег Васильевич. Записала? Все. Если что - звони.

Оля щелкнула пальцами по телефону и с облегчением вздохнула. Слава богу, теперь можно было не просить у матери денег, опуская глаза в пол. В приливе радостных чувств Оля заехала на птичий рынок и купила котенка огненной окраски. Малыш отчаянно мяукал и норовил укусить Олю за палец. "Назову его Тиграном, - решила Оля, - он у меня яркий как тигр, да ещё полоски темные по бокам. Потом куплю занавески в комнату, сменю мебель. А то у тети Зои скопилось одно барахло".

Олег Васильевич оказался сорокапятилетним мужчиной с оттопыренной нижней губой и глазами немного навыкате. Его прилизанный пробор напомнил Оле лакеев из дореволюционных фильмов. Кроме Оли в фирме "Антиквариат и ломбард" ещё работала секретарша Мила - высокая черноволосая девушка, старше Оли лет на пять, и юрист Гриша, приходивший в контору два раза в неделю. От Гриши веяло здоровым цинизмом и беспечностью. Милу он называл не иначе как "Кармен", а Олю - "милой девушкой", намекая на её провинциальное происхождение и застенчивость. Гриша был очень похож на актера Сергея Безрукова, и Оля однажды спросила - не мечтал ли он в детстве о театре. Увы, - расхохотался Гриша, - мое увлечение компьютеры да хэви металл. Слышала о такой музыке, милая девушка? Правда, когда-то баловался в школьной самодеятельности, играл всяких исторических персонажей.

Олю такой тон безумно раздражал, но она только молча закусывала губы и старалась ни на что не реагировать. Работая на компьютере, Оля часто ошибалась - с техникой у неё всегда было плоховато. "Черт, опять не на ту кнопку нажала. Кого позвать? Милу? Она говорит по телефону. Придется подождать, когда освободится. Не просить же этого...Дышать глубоко и медленно, - вспоминала она советы какого-то йога из передачи "Третий глаз", - я постепенно сливаюсь с космической энергией, праной...". Но космическая энергия куда-то быстро улетучивалась под насмешливым взглядом Гриши. Он словно, наблюдал за ней и посмеивался. "Господи, - с тоской думала Оля, стукнуть бы его разок чем-нибудь тяжелым, тогда бы не упражнял на мне свой дешевый юмор". - Что, не получается? - Гриша вырос за её спиной незаметно. - Смотри, где ошиблась. - Обойдусь без тебя, - отрезала Оля. - Какие мы гордые. Смотри, показываю...

Оля напряженно впилась взглядом в экран компьютера. - Спасибо, процедила она. - Не стоит благодарности, - насмешливо откликнулся Гриша, всегда рад помочь начинающим и неопытным.

Оля почувствовала, что у неё дико разболелась голова. "Надо сделать перерыв и попить чаю", - подумала она. Оля встала и направилась к шкафу, где стояла её баночка с заваркой. Первое время Мила очень сердилась на то, что её и Олина заварка находились в одинаковых банках из-под кофе "Маккона" и Оля часто путала их. Мила любила изысканные сорта чая, а Оля обычно покупала индийский "Три слона" или российский "Бодрость". Такая неразбериха продолжалась примерно месяц, пока у Милы не лопнуло терпение, и она не отнесла свои чайные принадлежности в другой шкаф. - На мою долю чай поставь, - раздался Гришин голос. - "Cколько я ещё его выдержу?" - подумала Оля. - Что-то ты сегодня не в настроении, - не унимался Гриша, - не выспалась?

Оля вздрогнула и чуть было не выронила баночку с заваркой из рук. "Ко всему надо относиться философски и спокойно, спокойно и философски, твердила она про себя, - я же не сержусь на дождь или комаров. Гриша такое же зло природы".

До наступления лета было ещё целых два месяца. Но Оле почему-то страстно захотелось пойти в отпуск. Отдохнуть, выспаться. Не видеть, в конце концов, какое-то время Гришу. Летом меня Олег Васильевич навряд ли отпустит. Лучше попросить две недели сейчас, а осенью ещё недельку. Если, конечно, мне вообще дадут отпуск! Могут сказать; работай, дорогая, рановато об отдыхе размечталась"

К Олиному удивлению начальник легко согласился с её просьбой и сказал, что через десять дней она свободна. Пусть только закончит свои дела. Когда Оля объявила об этом Миле, та ничего не сказала, только фыркнула. Но потом все-таки не вытерпела - Странно, что он такой добренький, потому что...