Наследник - Марк Арен Страница 56

У Деева увлажнились глаза.

– Папка! Папка! – все твердил, не переставая, мальчик. – Я же знал, я знал, что ты меня не забудешь и что непременно приедешь за мной! Все дразнились, говорили, что у меня нет папы, а я знал, что ты есть. И мамка знала, но не дождалась! Она много плакала и от этого померла. Почему ты не приехал раньше?!

– Не мог я сынок, не мог. Я был на войне, – давясь от слез, ответил Деев.

Провожаемые ошеломленными взглядами соседей, они вышли из дому и сели в автомобиль. Всю дорогу мальчонка не сводил с него своих счастливых и восторженных глаз.

– Папка, а ты у меня кто, генерал?

– Генерал, сынок, генерал, – отвечал Деев.

– Самый что ни на есть главный?

– Самый, сынок, самый…

– Отставить! – рявкнул он, волком взглянув на гостей.

Те вздрогнули.

– Я запрещаю впутывать сына, – обведя их недобрым тяжелым «деевским» взглядом, сказал генерал. Он честно тянет лямку, которую когда-то тянул и я. И он всего добьется. Он станет таким, каким мечтал стать я. Но никогда уже не стану. Пусть это получится у него. Он чист душою, и не лезьте к нему своими грязными лапами. Еще раз заикнетесь – яйца поотрываю!

По виду гостей было ясно, что они не на шутку перепугались.

– У нас и в мыслях не было использовать его в нашем проекте. Мы просто…

– Хватит булькать! – прикрикнул на них генерал. – Я все сказал. Что у вас дальше?

Расставшись с ними, генерал собрался поработать со своим контрразведчиком. У каждого генерала должна быть своя армия. Пусть небольшая, но своя. Осталась такая армия и у нашего генерала. С пехотой и штабом, а также с особым отделом.

– Со стариком-то нехорошо вышло, – сказал он своему особисту. – С тем уральским ветераном. Мне тут подкинули информацию.

– Я вам докладывал. Там остались лежать четыре трупа. Работал профессионал.

«Ай да “двое из ларца"! – подумал Деев. – Их работа, не иначе. Шли за моими дуболомами, держались за спиной. Когда дело было сделано, всех лишних устранили. Но это плохо, очень плохо. Значит, кто-то из моих на них завязан. Может, как раз вот этот крысеныш!»

– Закрыли тему, – сказал он. – Давай, что там насчет прослушки.

Особист молча передал ему объемистую папку с распечатками перехваченных телефонных разговоров.

– Я выделил желтым маркером парламентскую тематику. А голубым – президентскую. Хотя надо было наоборот. Думская тематика голубая. Там полно геев.

– Я знаю только одного Гея, известного химика Жозефа Гея-Люссака, – брезгливо поморщился Деев. – Все остальные, обычные п…дарасы.

Особист услужливо захихикал.

Деев страстно любил читать подобные тексты. Они захватывали его сильнее любого детектива, возбуждали не хуже порнухи. За нескладными фразами, оборванными, с матерком, с ремарками «невнятно», «повышая голос», «смеется», «кричит», за инициалами, за бледными строчками виделись генералу его враги. Вот они перед ним, голые, беззащитные. А он возвышается над этими червяками и готов растоптать одним ударом сапога.

«Д.Г.: Зема, что ты мне поешь? Ты, б…ь, когда-нибудь оставался без крыши? Ну и чего ты сейчас поешь, что мы тебя не прикроем?

З.Ф.: Ладно, Дим, проехали. Я просто волнуюсь за общее дело. (Смеется.) За общак, короче».

Вот еще, очень мило. Наши обожаемые финансисты беседуют.

«П.П.: А шефу сколько будет проплачено?

М.К.: Как всегда, двенадцать процентов.

П.П. (повышая голос): Вы там что, с дуба рухнули? Нет таких процентов. Нет, и не будет!

М.К.: Ты все сказал? Тогда слушай. Торг неуместен.

П.П.: А сколько это будет? Ты конкретную цифру можешь назвать? Мне для бюджета.

М.К.: Засунь бюджет себе в ж…пу. Тут такие дела раскручиваются, тут половина Африки из рук уплывает, а он с бюджетом».

Деев так увлекся чтением, что и забыл о присутствии особиста. Тот сам напомнил о себе деликатным покашливанием:

– Вы, товарищ генерал, вот этим абонентом интересовались. Я отдельно приложил.

Генерал недовольно скосил глаз. Он не любил, когда его отвлекали. На листке в прозрачной папке над строчками перехвата значились инициалы ЕК – Екатерина Кузнецова.

– Там что-то интересное?

– Пока не могу сделать определенных выводов. Но есть несколько пересечений по ключевым словам. Там подчеркнуто, вы увидите.

«Е.К.: Да нет, ничего особенного. Самой смешно. Трагедия, достойная Шекспира.

Д.К.: Пока не расскажешь, я не отстану, сестренка, ты ж меня знаешь.

Е.К.: Нечего рассказывать. Ничего не получилось.

Д.К.: Так он женат все-таки, твой грек? Или голубой?

Е.К.: Он царских кровей, а я кухарка.

Д.К.: Катька, ты не кухарка. Ты дура. Еду к тебе. (Прерывает разговор.)».

Деев увидел подчеркнутое слово «царских» и хмыкнул:

– В кого она втрескалась? Что за грек?

– Установить пока не удалось. Вокруг Кузнецовой не отмечено ни одного мужчины, к кому был бы проявлен с ее стороны интерес.

Генерал Деев живо вспомнил, как Кузнецова летала в Грецию на отцовском боевом самолете. Он знал, что гидроплан побывал на каком-то острове. И там Катя была вместе с папашей. А папаша за последние полгода отметился у всех ныне здравствующих потенциальных кандидатов на российский престол. И только ради этих встреч и мотался за границу с частными визитами. Вот, пожалуйста, еще один частный визит. К греку, в кого втрескалась Катька. А не тот ли это социолог, с кем танцевала на балу Катя? Хммм… Царь-социолог? Хотя в этом мире мало что может еще удивить.

– Значит, у нее никого нет, – задумчиво произнес он. – А со стороны отца? Может быть, он ей жениха подвел, а она корячится? Дело семейное, тут у невесты последнее слово, никто ее и не спросит. Были кандидаты?

– Наблюдением не обнаружены.

«Хреново наблюдаешь, – подумал генерал. – Нет, этот крысеныш точно работает на консультантов. Интересно, какие сводки он кладет им на стол? Что про меня пишет? Но за царского жениха тебе спасибо. Хоть ты и сам не понимаешь, какое дело сделал, но спасибо»

– Ладно, – Деев махнул бумагами, – иди, я почитаю.

Помощник замялся. Деев вопросительно поднял глаза.

– Что такое?

Помощник, смущенно ответил:

– Я думал, сказать или нет…

Деев раздраженно его оборвал:

– Думать будешь дома, на толчке! Что такое?

Помощник покосился на дверь и сказал:

– В приемной трое хуторян. К вам просят.

Деев сердито зарокотал.

– Некогда мне. Неприемный день. Пусть к замам идут. Вон их сколько. Или я должен работать за всех?!

Помощник безнадежно махнул рукой.

– У всех уже были. У всех. Никто не хочет браться. Боятся.

Деев удивленно взглянул на помощника. Что значит,