Городок мой, Сиривада - Мадхурантакам Раджарам Страница 47

— Ну и что же, понравился ли вам Бхимли? — с улыбкой спросил его Сатьянараяна, один из местных жителей.

— Женщин в Бхимли на пляже очень мало, — заметил Нарасимха Рао, вспоминая картинку из журнала.

— Это же Индия, — с гордостью возразил Сатьянараяна.

— Что же, в Индии женщинам и на пляж ходить нельзя? — поддел его Нарасимха Рао.

— Не спорьте, друзья! Что поделаешь, если женщинам достаточно любоваться красотой природы, а мужчины хотят еще любоваться красотой женщин, — пошутил Дешикачари.

— Иностранцы, которые бывают на наших курортах, будут думать, что в Индии нет красивых женщин, или решат, будто они стыдятся себя показывать, оттого что безобразны.

— Что за глупые шутки! Вы прекрасно знаете, что это не в обычаях нашей страны, — рассердился Сатьянараяна. — Наши женщины не так воспитаны, чтобы выставлять напоказ свою красоту.

— Красота — великая сила, — вмешался Дешикачари. — Использовать ее для возбуждения низменной страсти — недостойно.

— Что толку от красоты, если женщины лишены свободы? Мужчина идет, куда ему вздумается, а женщина не смеет этого делать — она должна сидеть на кухне, — неожиданно напал на Дешикачари сидящий в стороне Синг, которого до сих пор никто не заметил.

— Надо еще спросить самих женщин, что им больше по душе? — парировал Дешикачари.

— Да, им с детства внушают, что их священный долг — сидеть дома и готовить пищу. Вот и сумели убедить, что свобода женщине ни к чему, — сердито бросил Синг.

— Ну и что же! Если они счастливы, сидя дома, то зачем их тащить на пляж? Мужчина, который чтит свою жену, не возьмет ее с собой на пляж или в ресторан. Женщина — это как драгоценность. Ее красотой надо любоваться. Наши традиции обесценятся, если мы будем следовать западным обычаям и всюду водить с собой жен. Женщина по своей природе эмоциональна, для нее естественно говорить о чувствах, о любви. Если вы начнете втягивать ее в споры о научных проблемах, о политике, то она, как попугай, будет повторять то, что говорят мужчины, — закончил Дешикачари.

— Значит, по-вашему, все женщины глупы? — возмутился Синг.

— Ну и не беда, если так, — с лукавым блеском во взгляде отозвался Дешикачари.

— Это мужчины выдумали, что женщины не способны ни к чему, кроме домашней работы. И все для того, чтобы запереть женщину в доме. Почитайте-ка роман «Женщина» Чалама! — не унимался Синг.

— Ваш Чалам — просто дурак с благими намерениями! Почитайте лучше статью Тагора «Женщина», — ответил Дешикачари.

— Но разве мужчина не использует традиции для своей выгоды, разве интересы женщин не приносятся постоянно в жертву мужскому эгоизму?

— Умный эгоист всегда использует для своей выгоды какую-нибудь теорию. Возьмите, к примеру, учение Ганди о простой жизни — даже из него некоторые «приверженцы» сумели извлечь пользу.

— Но и Ганди впоследствии стал призывать к свободе для женщин.

— Почему же он не предоставил этой свободы своей жене? — вмешался Нарасимха Рао.

— Кто же против свободы. Весь вопрос в том, совместимы ли свобода женщин и счастье, — сказал Дешикачари, поднимаясь с песка. Все поднялись вслед за ним. Дешикачари подошел к Сингу и положил руку ему на плечо. Они шли рядом.

— Я тороплюсь домой, потому что жена уже ждет меня. Я всегда прихожу вовремя, что бы ни случилось; даже землетрясение меня не остановит, — с улыбкой сказал он.

— Откуда родом ваша жена? — спросил Синг.

— Отсюда, из Бхимли.

— Кто ее родители?

— Они умерли.

— А родные у нее есть?

— Никого нет, кажется.

— Разве вы не знаете?

— Не знаю.

— А как ее зовут?

— Я уже говорил вам, что не знаю. — Немного помолчав, Дешикачари сказал: — Вы, конечно, не верите, когда я говорю «не знаю». Думаете, я вас обманываю. Но зачем нужно знать что-то еще, кроме самых главных, необходимых для счастья вещей? Зачем вам нужно что-то знать о моей жене?

— Мне кажется, я ее встречал…

— Ну и что же? Может быть, ее, а может быть, похожую на нее женщину… Зачем вам разузнавать, расспрашивать? Оставьте это. Предположим, узнаете, кто она, — что вам это даст?

— Для меня это очень важно. Если вы не хотите сказать, то я обращусь к ней самой.

— Зачем вам, постороннему человеку, это нужно?..

— Но она жена вам или нет?

— Это вас не касается. А если вы собираетесь разузнавать у нее, то это неделикатно. Какое право вы имеете вторгаться в чужую жизнь? Послушайтесь меня и оставьте ее в покое, — закончил он устало.

— Я уже спрашивал ее сегодня вечером!

— Когда же?

— Я был в вашем доме.

Дешикачари ничего не ответил. Ветер с моря шумел в ушах Синга. Молчание нависло, как черная тень высокой горы.

— Раз вы не соблюдаете самых обычных правил приличия, то и с вами надо обращаться соответственно, — сказал наконец Дешикачари и, резко повернувшись, ушел.

После ужина друзья снова пошли на пляж. Они довольно долго молча сидели на песке, глядя на лунную дорожку в море; Лакшмана Синг собрался с духом и рассказал Нарасимхе Рао свою историю.

— Я не могу поверить, что это не Лаласа, убежден, что это она, — закончил он.

— Ну допустим, что это она, — заметил Нарасимха Рао. — Но она решила забыть тебя и не хочет узнавать. Зачем же ты ей снова докучаешь?

— Я не могу жить без нее.

— Но ты поступил бестактно, заявившись к ним в дом вчера вечером.

— Разве ты не можешь понять меня? Я был растерян, не знал, как лучше поступить. Утопающий за соломинку хватается.

— Зачем ты затеял все это? Уедем домой!

— Я увезу ее с собой!

— Увезешь? После того как она столько времени прожила с другим! Ты разобьешь три жизни.

— Это моя Лаласа, моя жена. Дешикачари сказал мне, что не знает ее имени. Можно ли поверить этому? Он ее чем-то запугал, заставил