Алиса Гаал - Бездна. Девушка. Мост из паутины. Книга вторая

Бездна. Девушка. Мост из паутины

Книга вторая

Алиса Гаал

© Алиса Гаал, 2017

ISBN 978-5-4485-4485-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть вторая: Колумбия. Лина

Пока не покорила нас судьба, надобно водить ее за руку, как ребенка, и сечь ее; но если она нас покорила, то надобно стараться полюбить ее.

Судьба тасует карты, а мы ими играем.

Глава 1. Прихоть

Нет действия без причины, нет существования

без оснований существовать.

Самолет идет на посадку, резко снижаясь. Давление в салоне стремительно возрастает, Вера опускает голову на колени, прижав ладони к ушам, издает слабый стон: барабанные перепонки вот-вот разорвутся, от острой боли на глазах появляются слезы. «Я сейчас умру», – мелькает непрошенная мысль… Колеса самолета врезаются в землю, и пассажиров подбрасывает на местах. «Еле взлетели, еле приземлились, черт знает что!» – ворчит Москито за ее спиной. Вера откидывается на спинку сиденья, устремляет взгляд в окно: струйки дождя размывают пейзаж. «Надо же, – внезапно отмечает она, – какое совпадение: размытый пейзаж и размытое мое будущее». А еще она думает о том, что впервые пропустила «воздушное» знакомство с городом, так и оставшимся для нее незнакомым и загадочным, как и то, что ждет ее в нем. В этом ей видится знак, неуловимый, но весьма очевидный.

Трап подан. Паласиос напряженно наблюдает за «гостями». Ему не терпится покончить поскорее с заданием. Не терпится и Элене. «Можешь идти?» – осведомляется она, Вера кивает, замечая, что сама Элена неестественно бледна, а движения ее замедлены и лишены привычной резкости. Пабло вновь помогает Вере одолеть лестницу, на этот раз не дожидаясь приказа Элены. Их поджидают три машины: Паласиос, поспешно прощаясь, влетает в одну из них и отъезжает. Во вторую садится Пабло: «Удачи, Вера. Надеюсь, мы еще встретимся», – говорит он на прощание. А третья уносит Элену, Веру и Москито по направлению к небольшому самолету. Вера бросает на Элену вопросительный взгляд: «Да, – устало кивает она, – опять взлет-посадка, на этот раз последние». «Как долго нам лететь?» – осторожно интересуется Вера. «Больше часа».

В дверях показывается молодой светловолосый мужчина. «Сеньора Элена, добро пожаловать!» – с радостью восклицает он и, спустившись на несколько ступенек, подает руку поднимающейся женщине. Она опирается на нее и благодарит – весьма искренне. Похоже, подмечает Вера, ее возвращению действительно рады… «Постарайся взлететь помягче, – просит Элена, – ну и приземлись, само собой». «Сделаю все, что в моих силах. Погода не очень, – озадаченно отвечает он, – давайте поспешим». Они садятся, пристегиваются. Самолет быстро разгоняется и взлетает – легко, как перышко. А потом начинается пляска железной птицы. «Гроза, – вздыхает Вера, – а высота еще не набрана». Она напрягается. «Видите, донья Элена, – шипит Москито, – все не так! Говорю вам: эта девица приносит несчастья. Не к добру мы ее тащим, не к добру». «Мы?» – Элена насмешливо вскидывает брови.

На таком маленьком самолете Вера летит впервые. Ей неспокойно, она считает минуты, мечтая оказаться на земле, что бы та ей не готовила. Тряска не прекращается ни на секунду. «Как мы приземляться будем в такую погоду? Он найдет посадочную полосу?» – бормочет Москито. «С закрытыми глазами, – отрезает Элена и смеется. – Сеньор Москито, Пато знает посадочные полосы лучше, чем ты собственную жену». Вера напрягает зрение: земля едва различима. «Который час?» – спрашивает она. «18.15 по местному времени, – отзывается Элена и, помолчав, сообщает: – Я завяжу тебе глаза. Скоро идем на посадку. Чем меньше увидишь, тем лучше для тебя». Вера не возражает, сознавая, что ее в очередной раз ставят перед фактом. Минуты тянутся бесконечно, а затем Вера переживает самую экстремальную посадку в своей жизни: самолет бросает из стороны в сторону, гремит гром, и, к счастью, она не видит, что огни аэропорта сменили едва заметные сигналы нелегальной взлетно-посадочной полосы – колеса миниатюрной железной птицы встречаются с ней как нельзя кстати: несколько минут спустя начинается сильная гроза, по небу проносятся, зловещим эхом отзываясь вдали, оглушительные раскаты грома. Земля, казалось, содрогается от величественного, зловещего грохота. «Донья Элена, – потрясенно восклицает Москито, – это не может быть совпадением! Она ведьма!» «Клоун!» – смеется Элена. В ее голосе звенит радость. «Еще бы, – думает Вера, – она уже дома». Та берет ее за руку и медленно ведет за собой. «Не снимай повязку!» – приказывает она. Они проходят к выходу, Вера с интересом вслушивается в поспешные шаги, радостные приветствия, незнакомые голоса, и вот кто-то подхватывает Веру на руки, спускается вниз и заносит в машину. Дверцы захлопываются, они срываются с места, летя на бешеной скорости вперед. «Долго ехать?» – темнота делается невыносимой. «Минут двадцать», – следует ответ. Вера принимается считать. По стеклам барабанит дождь.

Машина тормозит. Вера обращается в слух. Элена спешит выйти наружу. Ее приветствуют мужские голоса, приближается некто, и они замолкают, уступив место негромкому мягкому голосу:

– Добро пожаловать, дорогая моя, – произносит он, – как я рад тебя видеть!

– Спасибо, Карлос, – в ответном тоне Вере мерещится некая приторность. – Возвращаться всегда хорошо!

– Как ты? – ответ Вера не расслышала. – Кайман прилетает завтра утром, – снова доносится мужской голос, – ему не терпится тебя увидеть, а Эридеро задержала гроза в…

Он осекается на полуслове – жесты Москито весьма красноречиво дают понять: за затемненными стеклами его ждет сюрприз.

– Я привезла сувенир из Вьетнама! – улыбается Элена, проследив за его взглядом.

Веру выводят.

– Ты с ума сошла! – сквозь зубы процеживает мужчина.

– Обсудим это позже, – не то просит, не то ставит перед фактом она. – Мне необходимо передохнуть: больше суток в пути, да еще эта рана… Отложим разговор на несколько часов: это будет твоим подарком.

– Конечно, – нехотя соглашается он. И подчеркивает: – На несколько часов.

Сердце Веры пропускает глухой удар.

Элена подходит и, взяв ее за руку, увлекает за собой. Вера идет медленно, дрожа от холода и страха, рассеянно вслушиваясь в указания: прямо, прямо, три ступеньки, прямо, пять ступенек… Рядом шагает человек, несущий над ними зонт. Распахиваются двери, они проходят внутрь. Тогда Элена наконец снимает повязку с ее глаз, и Вера, зажмурившись от яркого электрического света, спешит рассмотреть холл огромного дома и извилистую шахматно черно-белую лестницу, ведущую наверх. «Она и правда такая огромная или опять оптический обман?» – гадает она. Они поднимаются – не оптический обман, ступенек много, и правда, высоко, – убеждается Вера, обернувшись. Элена распахивает перед ней двери просторной комнаты. «Я прикажу принести тебе поесть, – говорит она и, наблюдая за тем, как Вера опускается в кресло, наставляет: – Не смей покидать комнату, поняла? – та послушно кивает. – И не вздумай выйти за порог дома! Территория большая, везде камеры, вооруженная охрана. – Вера сжимает руки в кулаки и прячет глаза. – И потом, это не город. Даже если чудом выберешься за ворота, далеко не уйдешь. Я сделаю все, что смогу!» – обещает она и поспешно удаляется.

***

…Взгляд задерживается на большом окне, но приблизиться Вера не решается – она не питает иллюзий: стоит снова увидеть то, что видеть нельзя, и ее ничто и никто не спасет. Замирает, понимая: каждая деталь этого места отдаляет ее от дома на лишний шаг. «Предпочтительнее было бы оставаться с завязанными глазами, – думает она, – чем больше увижу и узнаю, тем меньше шансов вырваться». Напряжение нарастает, а вместе с ним усиливаются головная боль и тошнота – недомогания так долго сопровождают Веру, что ей начинает казаться, будто они приросли к ней навсегда. Вдобавок ее колотит от холода. Необходимо согреться и хоть немного прийти в себя, понимает она. Поднявшись, направляется к двери, за которой обнаруживает просторную комнату: душевая кабинка, ванная, отделанная мрамором, умывальник с зеркалом в необычной оправе. Вера морщится – после встречи со своим отражением в больнице, она предпочитает избегать зеркал. Полотенца и халаты аккуратно разложены на полках невысокого шкафчика, на верхней расставлены небольшие гостевые наборы. Она поспешно изучает содержимое: шампуни, гели для душа, пена для ванны, скраб для тела и крем. То, о чем так мечталось последние месяцы… Запах тюрьмы, кажется ей, клеймом впечатавшись в кожу и волосы, напоминает о себе ежеминутно. Вера переводит взгляд на ванну: горячая ванна неизменно помогала восстановиться после перелетов. Возможно, поможет и на этот раз по крайней мере согреться. В ближайшие часы Элене обещана передышка, напоминает себе она, а значит, и ей ничего не угрожает и можно попытаться расслабиться. Проходит в душ. Непривычно горячая вода и парфюмерные отдушки возвращают кусочек прежней жизни. Раз за разом намыливает она тело, промывает волосы в надежде изгнать, окончательно стереть память о зловонном воздухе, нечистых телах, тюремном мыле. Спохватившись, выглядывает: ванна наполнена. С наслаждением погружается в благоухающую пену и несколько минут спустя проваливается в забытье… Очнувшись в прохладной воде, обнаруживает, что на смену дрожи пришел жар – тело и голова пылают. Перед глазами все плывет, предметы скачут, пол и потолок то меняются местами, то сливаются в единое целое. Вера, не мигая, смотрит на намеченную точку в стене, силясь сконцентрироваться. Наконец отваживается встать, протягивает руку к приготовленному халату, укутывается в него, стягивает с волос мокрое полотенце и, опираясь о стену, медленно направляется к двери. Каждый последующий шаг дается тяжелее предыдущего: пол покачивается, то и дело угрожая ускользнуть из-под ног. Уткнувшись в дверь, нащупывает ручку… очутившись в комнате, теряется окончательно: пространство кажется огромным и, придя в движение, начинает кружиться вокруг нее, ускоряя темп – кровать, столик, диван и даже окно перелетают с места на место, делаясь то ближе, то дальше. Оторвавшись от стены, она неожиданно наталкивается на какой-то предмет – раздается грохот ударяющегося о пол железа и бьющегося стекла. Вера испуганно отступает…