Марина Бойкова-Гальяни - Взорванный город. Роман

Взорванный город

Роман

Марина Бойкова-Гальяни

© Марина Бойкова-Гальяни, 2017

ISBN 978-5-4474-9342-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Бронированная дверь тюрьмы лязгнула за спиной Евгении. Невольно оглянулась и обвела взглядом колючую проволоку поверх серой бетонной стены, за которой провела долгие шесть лет.

– Спасибо, что не десять, ― подумала с горькой иронией.

Рядом взвизгнуло тормозами такси:

– Женька! ― Брат, похудевший, загорелый, обнял, потянул в машину. Сестра не сопротивлялась.

– Обратным ходом! ― Велел таксисту.

– Понял, ― коротко бросил тот.

– Олежка!

– Увидишь наш дом. Всё изменилось: вокруг застройки. Э-эх! Жюльетта хотела приехать, но, увы, дела. Обещала вскоре присоединиться. Предложение насчёт Парижа в силе.

– Хочу увидеть Герхарда!

– Слышала о горе изобретателе и новом браке с миллионершей?

– Я не теряла Герхарда из виду. Он не виноват, что богачки вешаются на шею. Герхард слишком хорош для всего света.

– Дядя Лёша опять загремел…

– Да, уж! Горбатого могила исправит. Как сынишка?

– Растёт. Чудный малыш. Жюльетт прекрасная мать.

– Рада за вас.

– Не ты, счастье не улыбнулось бы.

– Подруга на тебя запала, как увидела. До сих пор удивляюсь.

– Что нашла в малохольном?

– Не сердись.

– Честно, сам недоумевал. До сих пор чудится: проснусь, и всё, как было. Бред сумасшедшего!

– Мой брат никогда не был сумасшедшим.

– Хоть теперь признала.

Помолчали.

– Зачем тебе Герхард? У него своя жизнь. Шесть лет прошло.

– Хоть пятьдесят. За ним должок.

– Глупая, ― Олег осуждающе покачал головой, ― всё-таки шесть лет. Едем в Париж, оставь Герхарда.

Женя упрямо покачала головой.

– Он и думать о тебе забыл.

– Не забыл.

– А, если так, беги прочь! Герхард ― ловец богатых тёток.

– Жюльетт тоже не бедная.

– Но я люблю её.

– А Герхард всегда любил меня.

– Даже не встретил.

– А это я запретила. Он слишком хорош для тюремной обстановки. Вот приведу себя в порядок, тогда…

– Ступишь на те же грабли, ― продолжил брат.

Евгения не ответила: что толку спорить? Возможно, Олег прав. Но ей терять нечего. Как она была счастлива десять лет назад! А сейчас жизнь кончена.

Десять лет назад

Динозаврик-почтальон Робби стучал в стекло: письмо! Дженни распахнула окно.

– Заказное в синем с полосками конверте, – каркнуло зелёное чудо, хотя у него и был всего единственный конверт.

Юная зеленоглазая брюнетка с прелестным голливудским носиком и белоснежной кожей, взяла пакет, и положила в карманчик на боку Робби пятидесятирублевую купюру. Динозаврик, устало помахивая крыльями, полетел в сторону калитки. Плюшевый робот, игрушка Герхарда, доставлял почту из ящика, что на резной калитке, в дом.

Тонкий аромат духов привел ноздри в трепет: оглянувшись, девушка обнюхала пакет. Без сомнения, Герхарду писала женщина. Заказным? Личные письма быстро и надежно переправляет электронная почта: отчего сердце Евгении бъется так, что кажется, грудь тесна?

Герхард называл её ласково, Дженни. Влюбленные не были венчаны, но милый друг обещал, что рано или поздно это произойдет.

На конверте почтовый индекс, город Майами, номер абонентского ящика. И всё.

В дверях, небрежно запахнувшись в светло-бежевый халат, привычная сигара в зубах, красивый и свежий после розовой ванны, улыбается Герхард.

С юных лет служа экономкой в доме, Евгения, наконец, стала полновластной хозяйкой. Любовь развивалась стремительно на фоне домашних дел. Она влюбилась в молодого хозяина, едва увидев. Герхард называл юное создание любимой женушкой, ангельским цветком, озорницей, хохотушкой и прелестью. В часы особой нежности, игриво обращался Душка-хохотушка, мой розанчик, Дженни.

– Дженни, прелесть, опять пакет? – пыхнув сигарой, вальяжно отмахнулся, – надоели заказчики, одна мелочёвка, ничего путного. Впрочем, ладно, давай сюда.

Надо сказать, Герхард был талантливым изобретателем, и не очень востребованным. Машиностроительные фирмы иногда пользовались его усовершенствованиями. Он мог все. Но страстью были роботы. Далеко ходить не надо: симпатичный почтовый динозаврик.

Герхард был гением. И, конечно, не богатым. Да и кто видел богатых изобретателей в нашей стране? Масса средств уходила на приобретения для удовольствия. Например, купив остров в Тихом океане на спонсорские деньги, он вбухал уйму личных и заёмных денег на строительство лаборатории, где мечтал воплотить в жизнь безумные идеи. Герхард утверждал, что идет впереди человечества, и, если не он сейчас, то другой ученый создаст настоящего киборга еще только через полвека. Амбиции возлюбленного заставляли произносить «киборг» с презрительной усмешкой. Герхарду предстояло создать нового прекрасного человека.

Великий творец стоял в домашнем халате, из ворота которого виднелась мускулистая загорелая грудь, мужественно покрытая чёрными завитками волос, и крепкая шея, с ямочками между ключицами. Он был необыкновенно хорош, излучал здоровье и силу. Дженни обожала Герхарда, да и он платил тем же за верность и преданность.

– Душенька, – говаривал изобретатель в тихие минуты душевной близости – даже, если я взорву этот каменный мешок с пятимиллионным населением, ты скажешь, что виноват сам город. Где я найду более преданного друга и такую милую очаровательную мордашку?

Далее, конечно, следовали поцелуи и уверения в любви.

Юная красотка нерешительно удерживала пакет, вопрос крутился на языке.

– Что же ты? – мужчина нетерпеливо протянул руку, – давай.

– Письмо от женщины.

Рука повисла в воздухе. Герхард нервничал, кусая губы. Именно по манере кусать губы в прелестной головке пронеслась догадка, что любимый этого письма ждал. Кровь прилила к груди, и перекинулась на щёки:

– Дорогой, обманываешь?

Вспыхнул и он. Рука дрогнула и опустилась вдоль туловища:

– Милая кошечка, ревнуешь? – тон игривый, с ноткой фальши.

– Нашел женщину более преданную, чем твоя Дженни?

Герхард подошел вплотную и заключил любимую в объятия:

– Глупышка. Раньше ты не реагировала на письма поклонниц.

– У меня здесь неспокойно, – приложила руку к сердцу.

– Ну, полно, полно, милая. Извини, спешу, – разжал объятия, в которых было так уютно, что казалось, Женя умерла в момент, когда отстранился. – Письмо оставь в кабинете. Вечером гляну.

Хлопнула дверь. Дженни рассеянно прошла в кабинет и нарочито небрежно бросила письмо на стол: «Другая? Кто сумеет любить Герхарда как я? Самозабвенно до отречения. Неделю, две от силы. А потом? Любимый требователен и капризен. А что он требует? Ничего. Я угадываю желания, когда Герхард сам о них не знает. Глупая Женька, ты просто служанка, вот и всё».

Горько заплакала. Всхлипывая, демонстративно не глядя на конверт, подошла к окну. В цветнике садовник обрезал куст смородины. Подумав, в каких указаниях тот нуждается, на секунду задержалась у кабинетной двери, подавляя желание вернуться и снова обнюхать письмо. Покачала головой и решительно вышла. Переодевшись в голубые бриджи, девушка спустилась в сад. Пожилой, на взгляд девушки, работник приветствовал новоиспеченную хозяйку почтительным кивком.

– Доброе утро, Максим. Хороший день сегодня. Не забудь срезать розы для хозяина. Большие, белые розы.

– Как обычно?

– Да, как обычно.

Он кивнул. Садовник на редкость сдержан и молчалив. Девушка постояла рядом, наблюдая за работой, и вздохнув, посетовала на немногословность Максима:

– Если бы платили за игру в молчанку, ты бы разбогател, не так ли?

Тот пожал плечами.

Печально вернулась в дом. Пролистнула газету, где иногда попадались объявления: требуется секретарь или горничная. Ничего подходящего. Да и Герхард не отпустит.

Любимый вернулся скоро, и быстро прошел в кабинет, где «его ждало письмо незнакомки», мысленно сказала себе Женя, нервно кусая ногти. Герхард вышел к ней спустя полчаса, как ни в чем не бывало, улыбаясь, насвистывая модную мелодию.

– Прочел письмо?

– Какое?

– То самое, от женщины.

– Считаешь, мне есть дело до любовных писем? Это после очередного отказа в банке.

Герхард беспомощен, как может быть беспомощен очень талантливый ученый перед финансовыми проблемами, и она не может помочь. Испытывая несказанную боль за дорогого мужа, Женя подошла и обняла его, мысленно представляя жизнь без денег: поменять огромный дом на квартирку, урезать расходы, отказаться от пятничных приемов.

– Что? Ты, верно, собралась голодать, Пташка? Не волнуйся, до этого не дойдет. – Он посмотрел на возлюбленную и вдруг рассмеялся, – Намечается работёнка, правда, едва рассчитаюсь с долгами, буду снова искать денег, детка.