Александр Ерунов - Верховный стратег. Роман

Верховный стратег

Роман

Александр Борисович Ерунов

© Александр Борисович Ерунов, 2017

ISBN 978-5-4483-9034-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Харчевня «Старого Джекоба»

Доводилось ли вам когда-нибудь начинать свою жизнь сначала? Нет, конечно же, не в том смысле, чтобы вновь превратиться в розовощекого карапуза, лежащего в крохотной люльке, громко вопящего во всю глотку и постоянно пачкающего пеленки. Я веду речь о духовном понимании этих слов. Бывает же так, что один этап твоего жизненного пути внезапно заканчивается, полностью исчерпав себя, а плавного перехода в следующий почему-то не получается. Ты оказываешься на перепутье множества дорог и не знаешь, какую из них выбрать, в каком направлении тебя ждет громкий успех, а в каком в лучшем случае неудача, а то и вовсе полный провал.

Состояние это сродни тому, как если бы ты выпал за борт корабля и полетел в бездонную морскую пучину, оставляя там, на борту, все свои устоявшиеся привычки, прежних друзей и знакомых, усвоенные до мельчайших подробностей навыки прежней жизни, а главное такую милую сердцу стабильность и размеренность собственного бытия. Выплывишь ли ты или нет, это еще вопрос, но сам корабль уже уплыл далеко вперед, и возврата на его палубу для тебя нет.

Как вы уже, наверное, догадались, именно это и произошло со мной. Я, капитан императорской гвардии Даккерейского полка Йоран Йонсен, неожиданно, и в первую очередь для себя самого, оказался в отставке. Причем произошло это на самом пике моей круто восходящей вверх карьеры и отнюдь не в преклонном возрасте.

Нет-нет, не подумайте! Я вовсе не совершил какой-нибудь постыдный проступок, запятнавший своей низостью мою честь и вынудивший меня расстаться с воинской службой! Все оказалось гораздо банальней, проще и обидней для меня. У Его Величества императора Августина Третьего Лорена просто возникли некие финансовые затруднения, которые он предпочел решить за счет сокращения своей собственной армии. Наш полк был расформирован, а я, получив полный расчет и небольшие подъемные, остался без работы.

Не стану оспаривать саму необходимость принятого Его Величеством решения, хотя время для него, на мой взгляд, было выбрано нашим обожаемым монархом не самое удачное. Ситуация в империи была далека от безмятежного спокойствия. То и дело возникали беспорядки во всех его концах, да и на границах частенько случались конфликты, а иногда и весьма даже кровопролитные. Гораздо большее удивление у меня вызвало то, что его выбор пал именно на наш полк.

Даккерейцы всегда отличались отменной выучкой и храбростью. Их отправляли туда, где возникала смута, где совершались варварские набеги недружественных соседей и творились чудовищные в своей кровавости дела, туда, где возникала нужда в решительных действиях и беззаветной преданности короне. И даккерейцы всегда с честью выполняли свой воинский долг. Их конкретные имена возможно и не были широко известны каждому жителю империи, но благодаря этим безымянным солдатам сам полк заслужил в народе добрую славу и глубокое уважение. Без ложной скромности могу сказать, что даккерейцы были самым боеспособным полком во всей императорской гвардии. И вот эту-то проверенную в боях воинскую элиту Его Величество объявил более не нужной трону! Как хотите, но я этого не понимаю!

Возможно, кто-то из вас скажет, что я преувеличиваю заслуги даккерейцев, и что если расспросить воинов других полков, то они опишут их славную историю в не менее громких и пышных словах. Но вот что я вам скажу – вы поговорите с простыми людьми, населяющими окраины Лоренваля, и они честно расскажут о том, кто приходил к ним на помощь в трудную минуту, а кто лишь на бумаге числился воином.

На мой взгляд, здесь явно не обошлось без грязного интриганства, присущего столичной военной аристократии. Наш полк, как я уже сказал, постоянно направлялся в самые горячие точки империи, а в Лабрассе, нашей неувядающей столице, почти никогда не задерживался надолго. Мы не участвовали в пышных парадах, проводимых для ублажения Его Величества, не имели того столичного лоска, который был отличительной особенностью роты охраны императорского дворца. Мы просто честно делали свое дело, защищая Лоренваль от внешнего и внутреннего посягательства, но, как выяснилось, этого было слишком мало для того, чтобы занять прочное место в сердце монарха.

Те, кто всегда на виду, имели гораздо больше шансов доказать свою необходимость трону, чем несущие службу вдали от Лабрассы. У них были для этого все шансы: и, как я уже говорил, внешний лоск, и парадная выправка, и могущественные связи в окружении императора. Племенной конь ведь тоже ценится гораздо выше рабочей лошадки, хотя он мало приспособлен для того, чтобы пахать на нем землю.

Ну да бог с ним. Не буду больше утомлять вас своим нытьем. Как говорится, что ни делается – все к лучшему. Раз уж моя военная карьера не задалась, придется искать себе новое место в жизни. Мне ведь еще нет и тридцати, так что все дороги передо мной открыты.

Я пока не решил, стоит ли мне возвращаться домой в поместье Дробенхейм, принадлежащее моему отцу и старшему брату, или заняться каким-нибудь собственным делом. Скорее уж второе. Дома меня особо не ждут, прав на наследство согласно нашим законам я не имею, а быть наемным работником при своих же родичах мне, познавшему вкус хоть какой-то, но все же власти, было как-то не интересно. Поэтому я шел, куда глаза глядят, хотя, если уж говорить до конца честно, старался не слишком уклонялся в сторону от направления к Дробенхейму.

Уже заметно смеркалось, и мне стоило подумать о ночлеге. Я провел в пути почти целый день. Шел быстро, хотя ничто вроде бы не подгоняло меня вперед, так что отдохнуть мне совсем не помешало бы. Осень постепенно вступала в свои права. Листва, окрашенная золотом и багрянцем, бесшумно падала на землю, образуя под ногами шелестящий пестрый ковер. Днем пока еще было тепло, но вот по ночам уже частенько случались заморозки, а потому найти крышу над головой для меня было бы как нельзя кстати. Я уже давно посматривал по сторонам, в надежде найти хоть какие-то признаки жилья, и, наконец, всемогущие боги смилостивились надо мной. Примерно в миле впереди показался довольно крупное селение, обнесенное высоким бревенчатым частоколом, и я тут же машинально прибавил шагу.

Здесь, на севере, люди предпочитали жить большими общинами, поскольку места эти с давних пор считались глухими и опасными, так что от беды подальше лучше иметь под боком надежного соседа. Кого они опасались? Да мало ли лихого люда бродит по дорогам отдаленных от центра провинций и занимается разбоем?! Это только в окрестностях Лабрассы тишь, гладь да божья благодать, а здесь ведь не столица – север! Тут и люди другие, и орочьи банды наглее, и даже обычно трудолюбивые и добропорядочные гномы нет-нет, да и переступят черту дозволенного. Иногда, особенно по зиме, случалось, что вечно голодные тролли сбивались в стаи и выходили из лесных чащоб ближе к человеческому жилью. В таких случаях взаимовыручка и вовсе была жизненно необходима.

Судя по надписи на доске, приколоченной к врытому в землю столбу, деревня эта называлась Хагантана. Подойдя к массивным дубовым воротам, перекрывавшим въезд в селение, я постучал в них рукоятью меча. Некоторое время никто мне не отвечал, затем раздался противный скрип двери сторожки, и заспанный, недовольный голос сердито буркнул:

– Кого там еще нелегкая несет, на ночь глядя?!

– Меня зовут Йоран Йонсен. Я отставной капитан Даккерейского полка императорской гвардии. Хотел бы заночевать в вашем селении.

Дощатое оконце в створке ворот приоткрылось, и в нем появилась опухшая, заросшая клочковатой бородой физиономия сторожа.

– Не велика птица, – окинув меня оценивающим взглядом, сварливым тоном проворчал он. – Чего барабанишь, людей будоражишь, словно вельможа какой?! Не видишь, закрыто уже!

В который раз я убеждался в том, что, сменив военный мундир на гражданскую одежду, перестал быть представителем власти, вызывающим бесспорное уважение граждан Лоренваля. Попробовал бы этот сторож поговорить таким тоном со мной, капитаном Йораном Йонсеном, прежде! Да он не только распахнул бы ворота сразу, но еще и проводил меня лично до нужного места! А теперь, видите ли, не вельможа!

Увы, но такова наша жизнь! Пока ты в силе и при власти, со всех сторон тебе оказываются почет и уважение, но стоит утратить былое влияние, как на тебя сразу же начинают презрительно посматривать свысока. Так что, как это ни обидно, но мне приходилось привыкать к своему новому положению.

Однако столь недружелюбный прием ничуть не смутил меня. Я отлично знал эту породу людей, а также мне был известен верный способ завоевать их расположение. Порывшись в кармане, я достал пару медных монет и протянул их сторожу.