Белый Кит - Галоп моего сердца

Белый Кит

Галоп моего сердца

Часть 1. Марк

Глава 1

Будильник звенит.

Марк нехотя выпутывает руку из объятий теплого одеяла и, не открывая глаз, шлепает рукой по кнопке выключения. Будильник, доставшийся ему от папы, замолкает на том же времени, которое отец выставил, наверное, еще десять лет назад, а мальчик с головой прячется под покрывало и зажмуривается посильнее, надеясь, что прекрасное красочное сновидение, из которого его вырвал мерзкий звон, еще может вернуться.

– Марк, вставай, опять проспишь, – раздается недовольный оклик, и кто-то заглядывает в приоткрытую дверь. Мальчик бубнит в ответ что-то про «еще пять минуточек» и поплотнее закутывается в одеяло, а этот кто-то, все так же продолжающий находиться в комнате, устало вздыхает, подходит к постели и стаскивает одеяло.

– Ну ма-а-ам, – сонно проговаривает Марк, встречаясь лицом к лицу с грозно нависшей над ним матерью и неуклонно надвигающейся суровой действительностью.

– Никаких «мам», бездельник, – фыркает женщина. – Марш умываться!

– Ладно, ладно… – смиряется Марк и лениво потягивается. – Уже иду.

Мать выходит, а мальчик, позволив себе полежать еще пару минут, все же поднимается и отправляется в ванную. Прохладная вода, неровной струйкой бегущая из проржавевшего крана, исчезает в темном провале слива, унося с собой остатки воспоминаний о волшебном сне.

– Ты скоро там? Завтрак стынет! – резкий голос матери вновь нарушает спасительную тишину, отрывая от раздумий. Марк вздрагивает, придя в себя, и принимается торопливо выдавливать из тюбика немного пасты на растрепанную зубную щетку. Сначала верхние зубы, потом нижние – мальчик тщательно водит щеткой, глядя на себя в зеркало и стараясь не пропустить ни единого уголка. Все, как учили…

Закончив каждодневную процедуру умывания, Марк вытирается полотенцем и спускается вниз.

На столе его, как всегда, ждет овсянка.

– Ешь быстрее, тебе выходить через десять минут, – все не унимается мать, с самого утра пребывающая не в духе. Хотя другой Марк ее и не помнит.

Мальчик усаживается за стол и принимается бездумно выводить ложкой круги в каше.

– Хватит! – свирепеет мать и садится напротив. – Давай ешь!

Марк послушно зачерпывает полную ложку овсянки и под пристальным взглядом матери отправляет ее в рот. Стараясь надолго не задерживать склизкую массу во рту, чтобы не прочувствовать вкус, мальчик быстро справляется с кашей и вымученно улыбается: «Спасибо!».

– Не за что, – хмыкает мать, забирая пустую тарелку. – А теперь на выход.

Вырвавшись из душного дома, Марк чувствует одновременно и облегчение, и страх. С одной стороны, вечно недовольная мама осталась сейчас одна, в опустевших с его уходом комнатах, и не сможет больше командовать, но с другой… с другой стороны, его уже поджидает школа. За три года своего обучения мальчик стал воспринимать это место как нечто живое, злое… вроде дикого зверя, притаившегося за углом и готового наброситься в любую секунду.

Так уж сложилось, что почти с первых дней обучения Марк стал для всех изгоем – тихий, застенчивый ребенок, он быстро превратился в идеальную мишень для самоутверждения других детей. Шутки, сначала вполне безобидные, со временем переросли в откровенные издевки. А день, когда мама Марка, узнав о насмешках одноклассников, заявилась в школу, стал для мальчика точкой отсчета, с которой его жизнь стала больше походить на склизкую утреннюю овсянку.

За спиной раздается возмущенный крик велосипедиста: «Свали с дороги, придурок!».

Марк испуганно отскакивает в сторону.

– Мудила, – не оборачиваясь, довольно добавляет старшеклассник на велике и исчезает за поворотом.

Мальчик судорожно выдыхает, предвкушая еще один веселенький денек, и ускоряет шаг, переходя на соседнюю улочку. Через пару минут он дойдет до перекрестка и встретится с Тимой. Эта мысль успокаивала. Тима был единственным человеком, с которым Марку удавалось нормально общаться. Скорее всего, свою роль тут сыграло и то, что они жили на пересекающихся улицах и частенько встречались по дороге в школу.

По вине Тимы Марку не раз приходилось влипать в истории, за что ему часто влетало от матери. Сам Марк получал мало удовольствия от передряг, в которые оказывался втянут, но, не желая рассориться со своим единственным другом, обычно шел у него на поводу. Вот и вчера, поддавшись уговорам приятеля, Марк влип в очередную историю и вернулся домой побитый, да еще и весь грязный, хотя мать мальчика волновало скорее последнее: «Опять весь измазался, я что, нанималась тебе каждый день стирать? Иди и выстирай всю свою одежду сам, а то отправишься спать голодным».

Марк послушно постирал свои вещи и принялся рассматривать свежие ушибы. Замечая, как сморщилась от холода и влаги кожа на руках, мальчик подумал: «И чего она так злится из-за стирки? Стирает ведь все равно машинка, а не она. А я тут руками мучаюсь… Тима еще сегодня как всегда свалил, пришлось одному отдуваться за двоих, теперь вот от матери получил… Не хватает только мерзкой вареной рыбы на ужин». Ну и как вы думаете, что было на ужин?.. Конечно же, рыба!

Тима опаздывает уже на десять минут, обычно такого с ним не случалось. Марк ждет друга еще немного, но время уже поджимает, и мальчик идет в школу один.

Проходя мимо школьной ограды, Марк с опаской косится на собравшихся старшеклассников и вдруг замечает среди них Тиму: ребята курят, о чем-то переговариваются и громко смеются. Мальчик, не желая вновь попасть под разнос, пытается побыстрее проскользнуть мимо, стараясь не встречаться взглядом с Тимой.

– Эй, недомерок, куда собрался? – вполне привычная издевка, брошенная в спину, не заставляет обернуться, и Марк лишь ускоряет шаг, надеясь сбежать от неприятностей.

– Урод, – кто-то еще из ненавистной компании разражается ехидным смехом, а потом уже знакомый голос Тимы добавляет: – Да уж, полный придурок.

Ребята кричат что-то еще, но Марк, не обращая внимания, идет дальше. Он подходит к школе, молча поднимется по ступеням и заходит внутрь. Звонок уже прозвенел, и все ученики были на занятиях. Шаги мальчика эхом разлетаются по пустому коридору. Оказавшись у нужной двери, Марк ненадолго замирает и пытается услышать, что же происходит в классе, но слова говорящих смешиваются в тихий монотонный шум. Вздохнув, мальчик берется за дверную ручку и поворачивает ее.

Марк заходит в класс, и все замолкают. Хмурая учительница, стоящая у доски, бросает на мальчика недовольный взгляд, ожидая объяснений.

– Простите, – холодно произносит Марк и быстро проходит на свое место.

В этот день Тима так и не приходит в школу. Марк чувствует себя расстроенным и обиженным, серой тенью ходя по коридорам, но все же надеется на появление друга.

Когда уроки заканчиваются, мальчик еще некоторое время ждет приятеля у выхода, уговаривая себя, что Тима придет, и они как всегда пойдут домой вместе. Но этого не случается, и Марк отправляется домой один.

Мать, как всегда недовольная, что-то ворчит, но Марку все равно. Он давно уже успел привыкнуть к тому, что все в жизни не так гладко. Не обращая внимания на обычные упреки матери, мальчик, не задумываясь о том, что он ест, поглощает ужин и уходит в свою комнату. Здесь Марк погружается в свой дружелюбный мир, ограниченный пределами невысоких стен, и, не надеясь уже на то, что Тима позвонит, начинает заниматься своими обычными делами.

Следующим утром мальчик снова идет в школу. На перекрестке его встречает Тима. Приветливая улыбка и довольное выражение лица друга вызывают в Марке обиду и чувство злости. Тима протягивает руку, чтобы поздороваться, но мальчик молча проходит мимо.

– Эй, ты че? – ошарашенно спрашивает Тима.

Но вопрос остается без ответа.

Марк не ждет, что Тима догонит его или извинится за вчерашнее. Он просто идет в школу своей обычной дорогой на вполне обычные унылые занятия.

В обеденный перерыв Марк, раньше сидевший с Тимой, в этот раз проходит с подносом мимо приятеля и усаживается за один стол с главными неудачниками класса.

– Привет, ребят, – улыбается мальчик.

– Здаро-ова, – тормознуто растягивая слова в своей привычной манере, произносит толстяк и, подозрительно прищурившись, спрашивает: – А че это ты к нам сел?

– Да так просто, – пожимая плечами, отвечает Марк. – А здесь разве занято?

– Ну-у… – начинает жирный, но его обрывает худенькая девчушка с двумя косичками, которая вечно таскает с собой аэрозольный баллончик от приступов астмы. – Да нет, садись.

Мальчик кивает и принимается за еду, не зная, что бы еще сказать, оказавшись в такой компании.

Некоторое время, смущенно переглядываясь, ребята молчат. А Марк чувствует, что окончательно занял вакантное место среди вечных лузеров.

Первым нарушает затянувшуюся тишину толстяк: «Ну что-о, Тима теперь с крутыми пацана-а-ами?».