Наталья Порядина - Запах Дождя

Наталья Порядина

Запах Дождя

По дороге с дачи домой

И только далекий ветер пропоет в облаке над горизонтом.

Не было бы тебя – не было бы и меня. И вот уже мчимся мы по ослепительному, мерцающему от дождя городу, и сотни отражений изумрудных – что моя нежность в твоих глазах, и рука твоя медленно тянется в то потаенное место, о котором никто, кроме нас, никогда не узнает, и мы замираем в невесомости на всех светофорах, и на мне только платье твоего любимого фиолетового цвета и только твоя рука, и в подарок тебе – ничего больше, только дождь за окном.

И вот уже поезд проходит на горизонте, под пустынными облаками, что ветер, и мы стремимся прямо к нему, плавный газ – это ветер летит вместо нас по набережной, войди в меня крепче, а то я умру, ты будешь теплым ветром внутри меня, поворот с моста вдоль Невы и Эрмитажа, левый поворотник, левый ряд, разгон, ну еще, сейчас наступит прыжок в невесомость, я хочу тебя, минуя времена и пространства, я хочу тебя, дай мне руку твою, дай мне душу твою, полетим вместе на небеса, я дышу тобой, не бойся, я не закрою глаза. Чувствую твое дыхание и жадно ловлю его, я слышу все токи твоего сердца и обожаю их, и ты живешь мной, и ты делаешь меня совершенной, и ты сгораешь во мне, и только холодный ветер мчится за нами следом. Плавный тормоз и светящийся светофор, Дворцовый мост, Медный Всадник, ни разу не видевший еще ничего подобного… Мы унесемся и не оглянемся, чувствуя, как он скачет за нами по пятам. Я поцелую руки твои в темноте, и тут заиграет такая бессмертная музыка, которую наяву мы тут же забудем, только для нас с тобой.

Был или не был тот сон, было или не было это явью? И вот уже море и поезд на горизонте, все мои слова – в тебе, все мои звуки и отражения, все мои токи, желания, настроения, вся моя музыка – все это ты.

Я привезу тебя к дому. И мы поднимемся на третий этаж. И когда ты уже будешь лежать в моих руках, такой уставший, пылающий, нежный, я мягко прижмусь к тебе и опять, как прежде, положу тебя на себя, чувствуешь мои пересохшие от наслаждения губы?

И капельки на стекле светятся и стекают с твоих ресниц, и я говорю тебе о вечности, о ветреном осеннем море, которое мы видели сегодня, теплом для нас, как парное молоко, и всю ночь снится мне, что я купаю тебя в море, а поезд проходит по горизонту, в темноте, в тишине, и никто не узнает наутро о нашей тайне, и о том, что сегодня вечером я повезу тебя туда снова.

19.08.2012

Никому. Никогда

Когда ты поцеловал меня в первый раз, ты передал мне свою душу. С тех пор я целую, когда глажу, твои футболки, чтобы ты, когда их наденешь, почувствовал мой поцелуй. Я не поехала на дачу к нашей дочурке, сейчас в воскресенье последнее сентябрьское солнце и жара, но мне нужно тебе об этом рассказать. Ты летишь сейчас в самолете в далекую Барселону, и у меня замирает сердце от скорого приземления, потому что я лечу сейчас рядом с тобой. Пока ты летишь, я хочу тебе об этом рассказать.

О том, что, когда ты улетаешь от меня далеко на целых невозможных пять дней и оставляешь после себя самый вкусный недопитый глоточек кофе, то я берегу его, как святыню, и хожу вокруг твоей чашечки. Вот до чего можно дойти за счастливые восемь лет рядом с тобой.

О том, что у меня перестают действовать без тебя все органы чувств: зрение, слух, осязание, обоняние и дыхание тоже – об этом ты уже знаешь. Я хотела совсем не об этом.

Ты стоял на лестнице. Мы поднимались в первый раз к тебе на пятый этаж, в твой дом у самого неба, ты подождал меня на площадке и поцеловал в губы, мгновенно лишив прошлого и сделавшись на всю жизнь самым первым и единственным. Жизнь поменяла все законы, все изменилось. Мы долго ждали этой первой встречи, ты – пятьдесят лет, а я тридцать. Еще не зная тебя, но предчувствуя и уже догадываясь, что ты где-то рядом, я ехала на машине с отцом моего будущего ребенка и, отвернувшись к окошку, думала о том, что с тобой – все теперь другое, новая земля и новое небо, с тобой – все мое настоящее, наша новая жизнь, и это было так громогласно и всепобеждающе, что оставалось только заиграть прекрасной музыке, она и заиграла, «21 концерт Моцарта, 2-я часть», не помню, наяву или у меня в душе.

Ты вот-вот подлетишь к Барселоне. Ты говорил: «Я ни на что не имею права» во время наших первых встреч, да и я хотела быть примерной женой и матерью для другого. Но наша доченька, которая была рядом с тобой уже с третьего месяца своей жизни еще до своего рождения и очень любила поддавать тебя ножками, когда ты гладил ее, родилась уже вместе с тобой. Господи, мне бы заветный гудочек сейчас какой, что ты уже подлетаешь. Сегодня ночью я отвезла тебя в аэропорт, наша машина так не хотела везти тебя в командировку, что по дороге сломалась, и только усилием воли мы с ней довезли тебя до самолета. Прошло всего несколько часов, ну ладно, я просто боюсь летать, и мы с тобой сейчас окажемся на твердой земле, и я чуть-чуть успокоюсь.

Между небом и землей. Вся моя жизнь с тобой была между небом и землей, по дороге на пятый этаж, в самолете по пути в Барселону. Вот сейчас на абсолютно голубом небе проплывает такое невесомое лучистое облачко, что нежность твоих ресниц, потому что ты есть, а на даче в сентябре такая трава зеленая, потому что ты есть, Бог меня родил и дал мне пожить на земле, потому что ты есть.

С тех пор душа твоя жила во мне. Отражалась в моем лице, – когда я смотрела на тебя, мне казалось, что это – не ты, а я, я стала тобой, ты – это я, когда я вижу себя со стороны. Мы не различали границы одного человека, границы движений, границы тел. Твоя рука была моей рукой, а когда у меня чесалась щека, я ласково чесала по щечке в этом месте тебя. Правда, то, что я думала, ты всегда вслух говорил первый, один или два раза всего мне удалось сказать это с тобой одновременно.

Твои студенты из-за океана прислали в подарок в огромном деревянном ящике электронный велосипед, которые еще не продавались в России. Я уверена, что, если я нащупаю тебя в этом мире, ты ко мне поскорее вернешься и снова будешь рядом со мной. Я хочу тебя материализовать.

Я любила тебя несмотря вопреки всем законам мироустройства. Ты очень похож на Ангела. Я научилась понимать это не сразу, когда пыталась за эти годы по мелочам ослушаться тебя, зато научилась со временем понимать это безоговорочно. Ни у кого не было рядом Ангела, а у меня был ты – мой Ангел рядом со мной. Через пять дней, на шестой я поеду в аэропорт тебя встречать и буду также приземляться вместе с тобой, когда ты включишь телефон, в моем телефоне загорится надпись, что ты наконец в зоне доступа, но еще раньше я увижу на табло заветное слово о твоем самолете, и все звуки мира будут заключены тогда для меня в слове «Landed». Наша семилетняя доченька в перчаточках будет стоять рядом, пить горячий чай из автомата, стараясь не обжечься. Я знаю, что я не могу ничего, но Бог может все, и Бог вернет нам тебя.

Никому. Никогда. Я никому никогда не расскажу об этом. Только тебе.

Ты поцеловал меня на лестнице. И с тех пор мы живем счастливо в нашем доме, «Вот наш дом и мы в нем», – как ты загадал еще тогда. Я обещаю тебе, что мы полетим вместе снова на море, снова и снова. Что я буду летать всегда и везде только вместе с тобой. Что я посвящу тебе еще тысячи фиалок в этой жизни. И что море будет нашептывать только для нас троих: «Никогда. Никому…»

И я знаю, что сейчас в далекой Барселоне приземлился твой самолет, это моя нежность донесла тебя туда на руках.

13 сентября 2015 г.

Запах дождя

Запах дождя можно достать с неба. С неба можно также достать запах Нового Года, запах арбуза, который практически идентичен запаху свежих огурцов, запах лунной дорожки у моря, запах грозы, запах вечернего света в шале у камина, запах французского праздника – хвои и пряников, запах влажного сада, запах весеннего одуванчика, запах соленого воздуха, запах только что скошенной травы и, наконец, запах зеленого чая. Небо нам дарит первую любовь, ночные звезды и утреннюю росу. Встречу с любимыми через много лет, путешествия, плавание, возвращение домой, трепет свечей, первую улыбку ребенка.

Мы приносим на небо первые стихи, сны о любимых, музыку души, первый вечер вдвоем и первые песни. Первые успехи детей, дерево, сына, дочь, твой синий шарф, пахнущий дождем, то есть небом, твои глаза, когда ты на меня смотришь. Мои поцелуи на кофточке и маечках доченьки, когда я глажу ее одежду, у самой шейки, чтобы, когда она это оденет, она их почувствовала, мои слезинки, капнувшие случайно вниз.

Мы приносим на небо все то, что любили мы на земле – наши великолепные дома, выкошенные по шесть часов подряд газоны у дома – руки отваливаются, но не остановиться, и даже глушитель, оторвавшийся от машины по дороге в лес за грибами. Все наши утренние и ночные минуточки, только бы успеть сделать все по плану, пять чашек кофе в день, когда не хватает сил. Громадную Луну над городом – Суперлуние, которую нет сил ночью встать, чтобы снять, потому что в первый не получилось, небо затянуло тучами, хотя и пришлось объехать весь город с 5-ти до 6-ти утра на грохочущей на весь город машине без глушителя – как раз после поездки в лес, и вернувшись домой без Луны, с пустыми руками, раздобыть ее на утро в прошлогодней цветном журнале, попавшемся по дороге в метро, где ты никогда не ездишь, пересняв себе и честно поставив под фотографией свою подпись на память любимой дочери.