Виктория Токарева - Центр памяти

Тут можно читать бесплатно Виктория Токарева - Центр памяти. Жанр: Проза / Современная проза, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Виктория Токарева - Центр памяти

Виктория Токарева - Центр памяти краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Виктория Токарева - Центр памяти» бесплатно полную версию:

Виктория Токарева - Центр памяти читать онлайн бесплатно

Виктория Токарева - Центр памяти - читать книгу онлайн бесплатно, автор Виктория Токарева

Виктория Токарева

Центр памяти

* * *

Все началось в пятницу, во второй половине дня, когда Варвара Тимофеевна вернулась из булочной.

Она достала из авоськи половинку орловского хлеба, пакетик с чаем. На пакетике был написан какой-то сложный шифр, похожий на текст шпионской радиограммы: МПП РОСГЛАВДИЕТЧАЙ ГОСТ 1938-46…

Варвара Тимофеевна не стала вникать в премудрость, поставила пакетик на стол, и в ту же минуту медленно, будто нехотя, растворились обе рамы кухонного окна.

Варвара Тимофеевна точно знала, что окна были задраены и закрыты на все оконные задвижки. Сами по себе они раствориться не могли, и было похоже, будто кто-то показал фокус.

Варвара Тимофеевна несколько оскорбилась фамильярности фокусника, но не растерялась, а моментально вернула все на прежние места: затворила окна и еще закрыла их на шпингалеты.

В это время распахнулись дверцы кухонной полки, висящей на стене. Чашки стали подскакивать на блюдцах, как бы примериваясь, потом соскочили на пол, а следом за чашками бросились вниз блюдца, предпочитая скорый конец долгой разлуке.

Варвара Тимофеевна собрала с пола осколки, высыпала их в мусорное ведро. Выпрямилась и сквозь раскрытую дверь увидела: кушетка в комнате медленно поехала от стены к центру, а ящик для белья стал раскачиваться на носках, как человек в раздумье: с пятки на носок.

Варвара Тимофеевна приложила руку к стене. Стену знобило, и Варвара Тимофеевна догадалась, что в Москву началось землетрясение, как в Ташкенте.

Она где-то слышала, что при землетрясении надо: встать в дверной проем: там рушится в последнюю очередь или не рушится вообще.

Варвара Тимофеевна перебежала маленький коридорчик своей квартиры, встала под дверной косяк и простояла без паники час, а может, и два.

Потом ей надоело жить без впечатлений, и она пошла к соседям разузнать размер морального и материального ущерба.

У соседей все было обычно и привычно.

Варвара Тимофеевна вернулась домой, легла животом на подоконник, выглянула в окно. На улице — никаких примет землетрясения: земля не гудела. Собаки не лаяли. Дети справляли свое детство. Десятилетний Ромка-татарчонок поддал ногой мягкий мяч, где-то пропускающий воздух. Мяч шмякнулся в свежую рассаду, которую Варвара Тимофеевна высадила во дворе перед домом.

— У, паралич! Дьявол не нашего бога! — завопила Варвара Тимофеевна. — Вот я щас выйду, вот я тебя поймаю…

— Это детская площадка, а не огород, — огрызнулся снизу Ромка. Когда Варвара Тимофеевна была высоко, он ее не боялся. — Вы бы еще свиней развели…

Варвара Тимофеевна хотела ответить Ромке, но за ее спиной раздался звук-лязг средней мощности.

Варвара Тимофеевна оглянулась. На полу лежала люстра, вернее, то, что было люстрой. В потолке зияла черная неаккуратная дыра.

Когда стихийное бедствие касается всех людей, то несчастье как бы раскладывается на всех в равной мере, и это не так обидно для каждой отдельной личности.

Но когда стихийное бедствие касается только одного человека, то это воспринимается как несправедливость, а всякая несправедливость покрывает душу шрамами.

Варвара Тимофеевна оделась и пошла в домоуправление.

Управдом Шура внимательно выслушала Варвару Тимофеевну и сказала, что ни о каком индивидуальном землетрясении не может быть и речи, потому что в Москве нет вулканов. А стены трясутся скорее всего оттого, что сверху или снизу подрались соседи, и по этому поводу надо обращаться не в домоуправление, а в милицию.

Варвара Тимофеевна сказала, что сверху нее живет мать-одиночка, лифтершина дочка Таня с грудным младенцем, и драться между собой они не хотят. А снизу живут две сестры-двойняшки, по восемьдесят лет каждой. Они, бывает, ссорятся между собой, но вряд ли могут разодраться с такой силой и страстью.

Управдом Шура ничего не ответила, видимо, осталась при своем мнении, подняла руки и поправила в волосах круглую гребенку. Она сидела с поднятыми могучими руками, как монумент, во всей своей переспелой сорокапятилетней красоте, и Варвара Тимофеевна, глядя на нее, подумала:

«Кобыла».

Но вслух ничего не сказала.

Управдом Шура тем не менее услышала то, о чем подумала Варвара Тимофеевна, но вслух ничего не ответила.

Милиционер Костя был молодой, с длинным ногтем на мизинце и мало походил на представителя власти.

Говорят, жизнью правят два инстинкта: инстинкт любви, чтобы оставить потомство, и инстинкт самосохранения, чтобы подольше пожить.

Варвара Тимофеевна и Костя существовали под властью разных инстинктов и не понимали друг друга.

— А почему у вас все на полу валяется? — спросил Костя.

Варвара Тимофеевна специально ничего не прибирала, оставляла как вещественное доказательство. А недавно принесла с помойки совсем еще крепкий стул с продранным сиденьем и присовокупила к общему фону.

— А зачем подбирать? — спросила Варвара Тимофеевна. — Все равно упадет.

— Так все время и падает?

— Так и падает.

— А как же вы живете? — удивился Костя.

— Человек не собака. Ко всему привыкает.

— Понятно… — задумчиво проговорил Костя.

Человек действительно не собака и, как разумное существо, быстрее приспосабливается к окружающей среде, какой бы противоестественной она ни была.

— А сейчас почему не падает? — спросил Костя.

— Сегодня суббота. Выходной у них.

— У кого?

— А я знаю?

Костя помолчал, потом забормотал непонятные слова:

— Мистика, фантастика, детектив…

— Чего? — не разобрала Варвара Тимофеевна.

— А вы давно эту квартиру получили?

— С месяц.

— А раньше где жили?

— В Тупиковом переулке. Нас снесли. Знаешь, небось…

Костя дипломатично промолчал. Ему нравилось казаться хорошим специалистом: знать все, что происходит в городе Москве с каждым ее жителем, имеющим постоянную или временную прописку.

— А до войны в деревне жила. В Сюхине.

— А где это Сюхино? — полюбопытствовал Костя.

— Сейчас нигде. Старики померли, молодые в город подались, — разъяснила Варвара Тимофеевна. — На месте деревни одни печины стоят. Дикие свиньи развелись, рыси, волки.

— Печины — это печи?

— Нет, это печины…

Костя задумался: представил себе забытую под небом деревню, где вместо кошек, собак и свиней бродят рыси, волки и кабаны.

А вся Варвара Тимофеевна в темном штапельном платье представилась ему частью этой покинутой деревни, ее представителем.

И Косте вдруг отчаянно захотелось помириться с Таней. Должно быть, скомандовал инстинкт любви.

— А ночью тоже трясет? — спросил Костя, игнорируя инстинкт.

— Нет. Ночью не работают. Спят.

— Ну, я пошел, — Костя поднялся с кушетки.

— Может, в понедельник зайдешь? — пригласила Варвара Тимофеевна. — У них-с восьми смена.

— У меня тоже с восьми, — сказал Костя. — У них своя работа, а у меня своя.

В понедельник к Варваре Тимофеевне приехали архитекторы района.

Управдом Шура объяснила, что они должны обследовать дом, нет ли в нем просчета, строительного дефекта.

Один архитектор — толстый лысый мужик — все время брал стакан и капал в него из пузырька, и в комнате пахло аптекой.

Варваре Тимофеевне стало совестно, что из-за нее человек тратит свое здоровье. Она забилась в кухню и сидела там с виноватым видом.

Управдом Шура носилась по квартире с легкостью, не свойственной ее объему, и было видно, что переживает яркую страницу в своей жизни.

— А почему сейчас не стучит? — спросила молодая архитекторша с черными очками на голове.

— Не знаю, — сказала Варвара Тимофеевна. — Может, надоело…

— А это у вас что? — Архитекторша ткнула пальцем на подоконник.

На подоконнике в трехлитровой банке своей обособленной жизнью жил лохматый гриб. Варвара Тимофеевна кормила его чаем, сахаром и взамен получала кисловатое терпкое питье, ни с чем не сравнимое. Одни говорили, что гриб полезен. Другие говорили, что от него помирают.

Варвара с готовностью поставила на стол уцелевшую чашку, нацедила гриба сквозь пожелтевшую марлечку и протянула архитекторше.

Та недоверчиво понюхала и подняла глаза на Варвару Тимофеевну. Варвара Тимофеевна смущенно, неестественно улыбнулась, а потом подумала: «Чего это я улыбаюсь? Что, я дешевле стою?» И нахмурилась.

В этот момент на кухню вошел архитектор с каплями и громко спросил, будто Варвара Тимофеевна была глухая или придурковатая:

— Ну что, мамаша, говоришь, домовые завелись?

Управдом Шура красиво захохотала.

Варвара Тимофеевна посмотрела на каждого по очереди и ничего не ответила.

Архитекторы посовещались и ушли.

А на другой день к вечеру, явилась Шура и вручила Варваре Тимофеевне направление в психоневрологический диспансер.

Варвара Тимофеевна оказалась четвертой в очереди. Перед ней сидела нарядная барышня и двое мужчин в казенных халатах. При диспансере находился стационар.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.