Венди Холден - Нелады со звездами

Венди Холден

Нелады со звездами

Глава 1

Грейс Армиджер стояла в стороне от шумной, веселой толпы, сжимая в руке бокал теплого белого вина, и лихорадочно крутила головой, выискивая Генри. Сосредоточиться на поисках было очень трудно; все лица казались знакомыми.

На расстоянии вытянутой руки от нее Ник Хорнби был поглощен беседой с Хелен Филдинг, а рядом с ними В.С. Найпол и Джоанна Троллоп громко хохотали над тем, что им только что рассказал Робби Уильямс… Робби Уильямс? С какой стати? Грейс изумленно раскрыла глаза. Но нет, его живое, веселое лицо нельзя ни с кем спутать. Ах да, конечно, спохватилась она, ведь в этом году знаменитого музыканта пригласили войти в Букеровское жюри.

Фестиваль в Сент-Меррионе, который давно славился количеством присутствующих знаменитостей, в этом году превзошел сам себя. Всем, кто сомневается, что книги — это новый рок-н-ролл, подумала Грейс, достаточно заглянуть сюда, на торжественный прием по случаю открытия фестиваля, и воочию убедиться: происходящее напоминает скорее премьеру фильма, чем мероприятия отжившего мира литературы. Повсюду сияющие прически, сверкающие зубы, звонкий смех. Загорелые, стройные, богатые и уверенные; более того, похоже, все уже успели заключить договоры с киностудиями.

— Значит, компания «Уорнер бразерс» взяла вашу книгу на рассмотрение? — спросила брюнетку в кожаном пиджаке блондинка в усыпанных блестками туфлях, стоящая слева от Грейс.

Та самодовольно улыбнулась.

— Какая жалость. А мою «Дисней» купил без раздумий, — торжествующим тоном продолжала блондинка, тряхнув посеченными волосами. — Так, конечно, гораздо прибыльнее.

Дженни Бристольз и Сэсси Дженкс, отметила Грейс. Две самые популярные молодые писательницы Англии, вот только печатаются в одном издательстве и оттого постоянно грызутся.

— Вы по-прежнему в одиночестве?

При звуках пьяного голоса, который Грейс надеялась больше не услышать до конца вечера, у нее мурашки пробежали до самых пяток. Опустив взгляд, она увидела румяного коротышку, бывшего адвоката, известного миллионам читательниц под именем Люсинды Макканн. Известие о том, что «королева любовного романа» на самом деле является мужчиной, к тому же, судя по блудливым рукам, традиционной ориентации, повергло Грейс в ужас.

— Как и все великие писатели, я пишу о любви, — уже успел объяснить ей Люсинда в начале приема. — Толстой писал о любви. Шекспир писал о любви. Так скажите мне, какая между нами разница? О чем еще моя книга «Господин и повелитель», как не о любви? Ну а «Скажи да, дорогая»? Тоже о любви. Так почему же мои книги не считаются классикой? А я вам отвечу! — постепенно заводился Люсинда. Последний вопрос явно был чисто риторическим. Коротышка презрительно махнул рукой в сторону блестящей толпы, и его лицо гневно побагровело. — Из-за всех этих снобов, мнящих себя сливками литературы!

— Неужели? — пробормотала Грейс, тоскливо оглядывая зал в поисках взъерошенной головы Генри, который принес бы ей избавление.

Странно, что он до сих пор не появился, — как писателя его не признавала даже собственная мать, и просто чудо, что его вообще пригласили в Сент-Меррион.

— Но я им покажу! — продолжал кипеть Люсинда. — Книга, над которой я сейчас работаю, — доверительно сообщил он, обдавая Грейс чесночным запахом и с вожделением заглядывая в вырез ее платья, — будет о сексуальном пробуждении, описанном от лица четырнадцатилетней девочки.

В конце концов Грейс прибегла к последнему средству, сославшись на необходимость отлучиться в туалет. И вот Люсинда опять здесь; его похотливые глазки снова приклеились к ее груди, песочно-желтый паричок сполз набок. Очевидно, королева любовного романа успел изрядно накачаться спиртным.

— С-стыд и поз-зор! — возмущенно промолвил он. — Такая крас-сивая девушка, и с-совсем одна!

Грейс подумала было о новом бегстве в туалет, но в итоге пришла к выводу, что безопаснее остаться. Это увеличивало ее шансы на встречу с Генри, и, кроме того, она помнила, как в прошлый раз, спасаясь бегством от Люсинды, налетела прямиком на Луи де Берньера, автора нашумевшей книги «Мандолина капитана Корелли».

— С минуты на минуту здесь будет мой автор, — решительно заявила она.

Но Люсинда ее уже не слушал. Его взгляд, оторвавшись от ее декольте, устремился в толпу.

— Вот эта с-сволочь Марк Лоус-сон! На прошлой неделе он раз-згромил в пух и прах «Гос-сподина и повелителя» на с-страницах «Книжного обозрения». С-сей-час я выс-скажу ему все, что о нем думаю!

— Очень хорошо, — согласилась Грейс, с облегчением отпивая теплое вино.

До нее доносились обрывки литературных сплетен:

— …и когда ее выступление на встрече с читателями подошло к концу, ведущий сказал: «Есть ли у кого-нибудь вопросы к мисс Аткинсон?» И кто-то поднял руку и спросил: «Да, я хочу узнать, где она купила эти туфли…»

— …стоило мне на минуту отвлечься, чтобы попрощаться с Гором — Видалом, конечно, — как Мелвин Брэгг увел у меня из-под носа такси…

— …да, она каждый день заглядывает на страничку «Амазон. ком», чтобы узнать, как идут дела у ее конкурентов. И сама пишет все отзывы на свои книги — неудивительно, что они неизменно получают пять звездочек…

— Полагаю, вы слышали, что меня выдвинули на премию «Лемон», — громко произнесла Сэсси, обращаясь к Дженни.

Грейс удивленно подняла брови. Будь это теннис, после такой подачи Дженкс определенно повела бы в счете. Пятнадцать — ноль. В конце концов, «Лемон» — это не пустое бахвальство. Стремящаяся привлечь внимание к так называемой «яркой современной литературе», она считалась одной из самых престижных литературных премий. На чей-то взгляд, даже весомее Букеровской.

В ответ Дженни выпустила из ноздрей дым, грозовой тучей устремившийся прямо в лицо сопернице.

— Просто замечательно, дорогая, — снисходительно улыбнулась она. — И я рада, что вы не поленились участвовать. Лично я ради такой смехотворной суммы пальцем о палец бы не ударила.

По пятнадцати после крученого мяча Бристольз, отметила Грейс. Всем в литературном мире было известно, каким испепеляющим огнем зависти горела Дженни, когда «Стремительный взлет», первый роман Сэсси Дженкс, не только был куплен за рекордную сумму крупнейшим издательским домом, но и удостоился восторженного приема в книжных кругах. В кругах, которые до сих пор упрямо не желали признавать гений Дженни Бристольз, и, в частности, ее новый роман «Ветрогон».

Рецензии на «Стремительный взлет» были так похожи, что Грейс до сих пор их помнила: «Живо, свежо и талантливо» («Гардиан»); «Свежо, талантливо и живо» («Индепендент»); «Талантливо, живо и свежо» («Таймс»). А дальше следовали различные вариации на тему «юмора, силы и реализма, с которыми Дженкс изображает жизнь девушки-подростка в трущобах Южного Лондона».

Грейс помнила все это так отчетливо потому, что многие из авторов, находящихся на ее попечении в рекламном отделе издательства «Хатто и Хатто», постоянно обращали ее внимание на успехи Дженкс. Это был молчаливый намек на то, что они заслуживают такого же восторженного приема и только Грейс виновата в его отсутствии. Генри Мун, несмотря на полное отсутствие культуры поведения или, скорее, часов, по которым он мог бы определить, на сколько опаздывает, оставался, наверное, единственным из авторов «Хатто», не считавшим, что лишь некомпетентность Грейс мешает его всемирному признанию.

— В любом случае, — протянула Бристольз, — «Ветрогон» уже получил свою долю наград. Например, издательство «Дино-Род» объявило его книгой года. От журнала «Типп-экс» нам досталась премия «Лучший редактор года», а сейчас мы ждем, что рекламное агентство «Спуд-ю-лайк» провозгласит лучшей нашу пиар-кампанию…

Тридцать на пятнадцать в ее пользу, подумала Грейс.

— Да, я слышала, что в этом году все комитеты столкнулись с одной и той же проблемой — очень низким уровнем представленных работ, — с милой улыбкой остановила ее Дженкс.

По тридцати.

— …не говоря о том, что тираж «Ветрогона» в бумажном переплете достиг полумиллиона, — закончила Дженни, откидывая назад свои кудри, похожие на пучок соломы.

С такими гонорарами, подумала Грейс, можно было найти более приличный кондиционер.

Она отметила, что на щеках Сэсси появились красные пятна злости. Сорок на тридцать; Бристольз сделала подачу на вылет. Все знали, что признание литературных кругов, которого удостоилась Дженкс, выводит из себя Бристольз; но также было общеизвестно, что огромные продажи Дженни Бристольз просто бесят Сэсси Дженкс.

— Насколько я слышала, вас можно поздравить с номинацией на премию «Худшая постельная сцена года», — мгновенно взяв себя в руки, проворковала Сэсси. — Говорят, у вашего «Мертвого мозга» тут не будет достойных соперников.