Владимир Соколовский - Антология современной уральской прозы

Антология современной уральской прозы

От составителя

Антология современной уральской прозы — второй том издательского проекта «Уральская литература — новая реальность», предложенный Челябинским городским фондом «Галерея». После выхода в свет «Антологии современной уральской поэзии» издание тома прозы было вещью более чем очевидной. И уже только поэтому вы теперь держите эту «вещь» в руках.

Принцип отбора авторов отсутствовал, поскольку все имена, вошедшие в книгу, всплыли на поверхность памяти составителя с такой неконкурентной ясностью, что нужды не только в «принципах отбора», но и в самом отборе, как вы правильно уже поняли, не было[1].

Жанровый диапазон этой книги в высшей степени, на наш взгляд, удовлетворителен. В Антологии есть и роман (Матвеев), и повесть (Соколовский), и повествование (Кокошко), и рассказы (Касимов, Верников), и новеллы (Андрощук) и «мусорное письмо» (Горланова, Шабуров), и тексты (Козлов), и мутирующая эссеистика (Курицын). Персоналии представлены теми жанрами, в которых они реально работают.

Мы опустили в книге библиографический/биографический раздел по соображениям настолько серьёзным, что сообщать о них нет необходимости. Имя, отчество, год рождения авторов и время написания публикуемых произведений — это всё, что мы нашли возможным сообщить читательской публике. Регалии, список книг и публикаций, рамки автобиографий — мы оставили за виниловой кромкой обложки. Пусть их подберут те, кто в этом нуждается. Свой труд на этом мы считаем законченным, а работу — незавершённой.

Желаем читателям нормального чтения при нормальной погоде.

СОДЕРЖАНИЕ

СОКОЛОВСКИЙ 9

МАТВЕЕВ 69

ГОРЛАНОВА 213

КОКОШКО 251

КОЗЛОВ 303

ВЕРНИКОВ 317

АНДРОЩУК 331

КУРИЦЫН 345

ШАБУРОВ 385

КАСИМОВ 417

СОКОЛОВСКИЙ Владимир Григорьевич

Облако, золотая полянка

ПИСЬМО ПЕРВОЕ

Любезный друг мой, Олег Платонович!

Только ли взаимным уговором не забывать друг друга и обмениваться весточками о течении нашей жизни следует объяснить нетерпение, с которым ждал я времени, когда смогу наконец сесть за стол и солидно, обстоятельно описать Вам своё пребывание в местах, где оказался волею судьбы?

Должен сказать, что здешние старики просто обожают ходить в галифе — наверно, половина в них ходит, хотя непонятно, где они их покупают. В ателье шьют, что ли? Не избежал этой участи и хозяин дома, к которому я подошёл три дня назад в сопровождении — знаете, кого? — милиционера...

Устав стучать в двери, мы двинулись к огороду и стали окликать хозяина. Из кустов вышел старик, плешивый и коренастый; усы у него, как у Карабаса Барабаса, и очень к ним не идёт маленькая кудлатая бородёнка. Одет он был в серую рубаху, выпущенную поверх галифе.

Подойдя к нам, старик совсем недружелюбно закричал: «Что вам здесь надо?!» — несмотря на то, что спутник мой находился в форме, а следовательно, при исполнении служебных обязанностей. Но участковый не стал ругаться, а миролюбиво сказал, что привёл постояльца. На эти слова старик ещё больше разозлился и с криком заявил, что, мол, мы не имеем на это никакого права, никого он к себе в дом не пустит и лучше нам убираться подобру-поздорову! Товарищ старший лейтенант всё так же тихо ответил ему, что, во-первых, он не советует так с ним разговаривать, ибо он при исполнении, а во-вторых, слыхал он от людей, что у хозяина есть некоторые затруднения с перерасчётом пенсии, а так как этот юноша (он так и сказал: «юноша») работает в собесе, то в качестве постояльца он был бы небесполезен. Хозяин подумал, схватился за коленку, сказав: «Мозжит. Опять роет, тварь!» — и бросился бежать к кустам, прилегающим к дому. Оттуда послышалась его ругань и собачий визг. Участковый поглядел на меня, вздохнул и покачал головой. Вскоре хозяин вернулся, но тон его был уже спокойнее. Он спросил:

— Что, правда в собесе работаешь?

Я ответил, что правда, а прибыл сюда после окончания среднего специального учебного заведения.

— Специального, понял? — с угрозой в голосе спросил участковый.

Старик поскрёб в затылке и молвил:

— Значит, к начальству вхож. — И после того сделался даже добр, стал расспрашивать, откуда родом, кто родители, и т. д.

Товарищ старший лейтенант заявил, что если так, то он пошёл — у него дела. Хозяин ещё помялся немного, и махнул рукой:

— Ладно, живи, куда тебя девать!

Участковый на прощание сделал замечание насчет бани, чтобы старик был потише, а то жалуются соседи; тот же ему ответил, что соседи жаловаться не могут, потому что третью неделю в магазинах нет портвейна, а от водки у него изжога. Мне эти разговоры показались непонятными и даже странными, хотя, подумав, я сделал вывод, что хозяин покупает портвейн и пьёт его в бане; неясно только, какое от этого неудобство соседям. «Впрочем, почему неудобство? — думал я. — Может быть, это протест с их стороны против того, что человек посредством алкоголя утрачивает свой моральный облик? Кстати, непонятно, почему он пьёт в бане, если дома живёт один и никому помешать не может?» Но долго я об этом не раздумывал, потому что старик подхватил мой чемодан и впереди меня понёс его в дом.

Человек я, в общем-то, как сами знаете, довольно нерешительный, житейского опыта у меня мало, близких родственников, кроме мамаши, не имею. Но так чтобы оказаться совсем уж одному, это со мной случилось впервые. Может быть, поэтому до сих пор не могу разобраться: то ли всё идет как надо, то ли копошится вокруг меня какая-то глупость и заваруха? Вас не хватает, мой друг, оттого на почту мои упования. Помню, как душевно отнеслись Вы ко мне в больнице, где лежал после тяжёлой операции, а теперь, когда отношения наши скреплены дружбой, думаю, что Вы с такими же чуткостью и пониманием будете воспринимать то, что происходит со мною здесь, в далёких периферийных местах. Ведь так же, как и Вы, истинное удовольствие я испытываю в основном в двух случаях: когда читаю произведения классиков девятнадцатого века, а также когда созерцаю природу, находясь в лесу или на берегу водных источников, как-то: реки, пруда, озера и т. п. А здесь, в незнакомой для меня обстановке, предвижу различные затруднения, в случае которых буду просить у Вас совета, как у человека пожившего и в годах.

Последняя наша встреча, если помните, произошла во время государственных экзаменов, я их сдавал, заканчивая финансовый техникум. Обстоятельной беседы между нами, к сожалению, тогда не получилось, потому что я торопился на консультацию, но отвечу на вопрос, который не успел тогда осветить и который Вас, по-моему, сильно занимает. Поступил я в финансовый техникум исключительно потому, что он был единственным в нашем райцентре, а далеко от себя мамаша меня отпустить боялась. Вот и пришлось избрать профессию финансового работника, в чём я не раскаиваюсь: ведь экономика — это всё! Но сколько было слёз и крика, когда мамаша сопровождала меня на вокзал, чтобы посадить на поезд, отходящий в эти лесные края, куда я был направлен по распределению!

Но наконец всё это позади, и слава богу. В настоящее время я вот уже третий день проживаю в райцентре, называемом Малые Овражки, Малоовражинского же района. Народ здешний зовёт этот населённый пункт просто Вражки, а речку, здесь протекающую, — Вражинка. Недалеко от города, в лесу, имеется озеро, называется оно Вражьим. Так что в чём тут дело, в оврагах или врагах, сказать точно не могу — не знаю. Овраги есть; враги, впрочем, тоже когда-то были, правда очень давно.

Теперь по порядку о событиях. Направлен я был в здешний райфинотдел на должность инспектора госдоходов. В работе этой, надо Вам сказать, есть свои плюсы и минусы. О минусах говорить не буду. Главным же плюсом считаю служебные поездки по этому богатому природой северному краю, умело сочетаемые с его созерцанием и изучением.

Но жизнь рассудила иначе. Когда я по прибытии явился к заведующему райфо и объяснил ему своё появление, он выслушал меня с недоумением и сказал, что штатных единиц у него на данный момент нет и не предвидится.

Я растерялся и стал говорить: мол, что же мне делать, надо было раньше думать, когда они писали заявку в техникум. Заведующий ответил, что заявку действительно писали, но пять лет назад, и с той поры им техникум каждый год присылает по человеку, так что штат не только давно укомплектован, но и случаются разные недоразумения, вроде этого. Вообще-то специалистов в районе не хватает, поэтому местное руководство старается удержать всех прибывших по распределению, по возможности трудоустроить, а в некоторых случаях даже переквалифицировать. Так, одна из выпускниц нашего техникума была по прибытии направлена на курсы агрономов-организаторов и теперь работает в сельском хозяйстве, ещё одну устроили бухгалтером в потребсоюз, а третья сразу же вышла замуж, родила двойню и теперь вообще уклоняется от трудоустройства.