Марк Леви - Встретиться вновь Страница 36

«Сааб» Пола быстро ехал вниз по Калифорния-стрит. После ресторана они ещё не произнесли ни слова. Онега ласково погладила его бедро.

— Не волнуйся. Может быть, это не настолько серьёзно.

Пол ничего не ответил. Он свернул на Маркет-стрит и поехал вверх по двадцатой. Они ужинали на верхнем этаже небоскрёба «Бэнк оф Америка», когда у Пола зазвонил мобильный телефон. Медсестра сообщила, что состояние Артура Эшби ухудшилось, он не может сам дать разрешение на необходимую ему операцию. В регистрационной карте пациента были записаны координаты Пола, ему следовало немедленно приехать и подписать разрешение на хирургическое вмешательство. Он дал своё согласие по телефону и поспешно покинул вместе с Онегой ресторан. Теперь они мчались вдвоём в госпиталь.

«Триумф» остановился под козырьком «неотложки»; сотрудник охраны подошёл к дверце, чтобы предупредить женщину за рулём, что стоянка здесь запрещена. Лорен через силу объяснила, что она врач этой больницы, к тому же ранена. Сотрудник запросил по рации помощь, Лорен тем временем потеряла сознание.

Гранелли наклонился к контрольному монитору. Фернстайн заметил на лице анестезиолога выражение беспокойства.

— Что-то не так? — спросил хирург.

— Небольшая желудочковая аритмия, чем скорее вы закончите, тем лучше. Я предпочитаю как можно быстрее вывести его из наркоза.

— Делаю всё, что могу, дорогой коллега.

За стеклянной перегородкой стояла Бетти. Она договорилась, чтобы её заменили на несколько минут, и внимательно следила за происходящим в операционной. Она посмотрела на часы: Лорен должна была появиться с минуты на минуту.

Пол вошёл в зал «неотложки» и представился у стойки регистрации. Администратор попросила его подождать, старшая медсестра должна была скоро спуститься. Онега обняла его за талию и повела к креслу. Усадив его, она подошла к автомату и опустила в прорезь монету, выбрала чёрный кофе без сахара и вернулась к Полу с чашечкой в руке.

— Держи, — сказала она своим обворожительным, с хрипотцой, голосом, — ведь ты не успел выпить кофе в ресторане.

— Мне очень жаль, что вечер не удался, — грустно сказал Пол, поднимая голову.

— Жалеть не о чём, рыба была так себе.

— Правда? — тревожно спросил Пол.

— Нет, неправда. Зато мы проведём ночь вместе — не важно, что здесь. Пей, а то остынет.

— Надо же, это произошло в единственный день, когда я не смог его навестить!

Онега запустила пальцы в растрёпанные полосы Пола и бесконечно нежно погладила его по голове. Он смотрел на неё с видом ребёнка, забытого в толпе взрослых.

— Я не могу его потерять, кроме него, у меня никого нет.

Онега приняла удар безмолвно, села с ним рядом и крепко обняла.

— У нас есть одна песня, в ней поётся, что, пока о человеке думают, он не умирает. Так что думай о нём, а не о своём горе.

Доктор Стерн вошёл в бокс номер 2, подошёл к койке и взял листок поступления пациентки.

— Ваше лицо мне знакомо, — сказал он.

— Я здесь работаю, — объяснила Лорен.

— Да, но я-то здесь всего ничего, ещё в пятницу я был в Бостоне.

— Значит, мы никогда не виделись, я уже неделю нахожусь в вынужденном отгуле, сюда моя нога не ступала.

— Кстати, о ноге: она в неважном состоянии, как вы умудрились так пораниться?

— По глупости!

— А всё-таки?

— Наступила на бокал.

— А содержимое этого бокала находится в вашем желудке?

— В некотором роде.

— Заметно. Ваши анализы потрясающи, но, представьте, мне всё же удалось найти немного крови в вашем алкоголе.

— Не преувеличивайте, — сказала Лорен, пытаясь сесть, — я выпила всего несколько глотков бордо.

У неё закружилась голова, к горлу подступила тошнота, врач едва успел подставить ей тазик. Потом дал ей платок и бумагу и улыбнулся.

— Не уверен, дорогая коллега. Согласно данным лабораторных анализов, которые я держу перед собой, вы съели добрую половину крабов из залива и выпили целую бутылку каберне «совиньон». Смешать, эти сорта вина в один вечер — крайне неудачная затея. Красное с белым — взрывчатое сочетание! Что вы сказали?.. — пролепетала Лорен. Я-то ничего, а вот ваш желудок, наоборот, говорит, что…

Лорен упала на подушку и обхватила голову руками. Она не могла понять, что с ней творится.

Мне необходимо как можно быстрее выйти отсюда.

Сделаю всё возможное, — пообещал Стерн, — но сначала мне надо зашить вас и сделать вам противостолбнячную прививку. Предпочитаете местный наркоз или…

Лорен перебила его просьбой быстрее зашить ей рану. Молодой медик взял комплект для наложения швов и опустился рядом с ней на низкий табурет. Он накладывал третий шов, когда в бокс заглянула Бетти.

— С тобой-то что стряслось? — удивилась старшая я медсестра.

— Злоупотребление выпивкой, — ответил за Лорен Стерн.

— Ну и рана! — посочувствовала Бетти, взглянув на ногу, которую обрабатывал Стерн.

— Как он? — спросила Лорен, не обращая внимания на Стерна.

— Я только что оттуда. Пока ещё нельзя утверждать, но, думаю, он выпутается.

— Что произошло?

Послеоперационное кровоизлияние, слишком рано убрали дренаж.

— Можно тебя кое о чём спросить, Бетти?

— Разве у меня есть выбор?

Лорен схватила доктора Стерна за руку и попросила его оставить их на пару минут вдвоём. Врач заявил, что хотел бы сперва завершить свою работу. Тогда Бетти отняла у него иглу и пообещала сама закончить наложение швов. В «неотложке» скопилось много пациентов, которым его квалифицированная помощь была нужнее, чем Лорен.

Стерн удивлённо посмотрел на Бетти, однако уступил ей табурет. Собственно, ей осталось только сделать перевязку и противостолбнячный укол. Старшие сестры в больницах ещё имеют некоторое влияние на молодых врачей.

Бетти села рядом с Лорен.

— Слушаю тебя.

— Знаю, мой вопрос покажется тебе странным. Скажи, возможно ли, чтобы пациент из палаты 307 сбежал днём незаметно для тебя? Обещаю, это останется между нами.

— Уточни вопрос! — потребовала Бетти гневным тоном.

— Ну, не знаю… Может, он оставил вместо себя в койке одеяло и улизнул на несколько часов без твоего ведома? С него ведь станется?

Бетти покосилась на тазик у раковины и подняла глаза к потолку.

— Мне стыдно за тебя, дорогая моя!

В боксе снова появился Стерн.

— Вы совершенно уверены, что мы с вами нигде не виделись? Я стажировался здесь пять лет назад…

— Выйдите! — приказала Бетти.

Профессор Фернстайн посмотрел на часы.

— Пятьдесят четыре минуты! Можете его будить. — И он отошёл от операционного стола, затем простился с анестезиологом и покинул операционный блок в дурном настроении.

— Что это с ним? — спросил Гранелли.

— Усталость, — грустно ответила Норма.

Медсестра приступила к перевязке, в то и рем я как Гранелли возвращал Артура к жизни.

Дверцы лифта открылись в приёмном покое «неотложки». Фернстайн быстрым шагом прошёл по коридору. Его внимание привлёк голос, доносившийся из одного бокса; он подозрительно заглянул за занавеску и обнаружил Лорен, сидевшую на койке и беседовавшую с Бетти.

— Что происходит? Вам запрещено появляться в госпитале, чёрт возьми! Вы были уволены и пока не восстановлены в вашей должности!

— Я здесь в качестве пациентки.

Фернстайн смотрел на неё недоверчиво. Лорен гордо задрала ногу, и Бетти подтвердила профессору, что только что ей наложили на пятку семь швов.

— Вы на все способны, лишь бы доставить себе удовольствие и поступить мне наперекор, — про ворчал Фернстайн.

Лорен собиралась что-то ответить, но Бетти, сидевшая к профессору спиной, сделала большие глаза, принуждая её молчать. Фернстайн уже ушёл, из коридора донеслись его шаги. Он пересёк зал и властным голосом предупредил дежурную на телефоне, что уезжает домой и что его нельзя беспокоить, пусть далее сам губернатор Калифорнии, делая гимнастику, сломает себе челюсть.

— Чем я перед ним провинилась? — потрясённо спросила Лорен.

— Он просто по тебе соскучился! Как только он тебя выгнал, все ему стало не так. Здесь его все раздражают, кроме тебя.

— Раз так, я бы предпочла, чтобы он меньше по мне скучал. Слышала, как он со мной говорил?

Бетти собрала лишние бинты и стала укладывать их в ящик рабочего столика.

— Про тебя, дорогая моя, тоже не скажешь, что ты проглотила язык! Перевязка закончена, скачи куда хочешь, только на этажи госпиталя тебе ходу нет.

— Думаешь, его вернули в палату?

— Кого? — спросила Бетти с притворным недоумением, закрывая дверцу аптечной полки.

— Бетти!..

— Пойду посмотрю, но ты должна поклясться мне, что уберёшься отсюда, как только я выполню твою просьбу.