Татьяна Фадеева - Преступления в психиатрии Страница 45

Наиболее известный в нашей стране телетерапевт А. М. Кашпировский отмечает: «Да, мы столкнулись с тем фактом, что после сеансов есть мизерный процент противопоказаний. На Украине они составили 2 случая на тысячу, а на 55 миллионов — это несколько тысяч человек, а то и меньше».

Однако вот о чем свидетельствуют наблюдения профессора В. Лебедева.

«После первого сеанса Кашпировского по первому каналу телевидения, который транслировался 8 октября 1989 года, нами было проведено исследование на базе 35-й подстанции московской скорой помощи, 23-й поликлиники (3600 посещений в день) и 19-го психоневрологического диспансера. Мы также взяли формализованное интервью у представителей различных групп населения (всего 6 тысяч человек). Во время самого сеанса и в течение некоторого времени после него вызовов „скорой помощи“ не последовало. Они начались около двух часов ночи в то время, когда в обычные дни их количество сокращается. В основном это были тяжелобольные с гипертоническими кризами, нарушениями ритма работы сердца, отеками легких. Число смертельных исходов за сутки по сравнению с обычным уровнем увеличилось почти в 3 раза…

Многие больные диабетом, искренне веря в чудотворную силу Кашпировского и Чумака, переставали принимать инсулин, что привело к тяжелейшим комам. Онкологи столкнулись с отказом целого ряда пациентов от приема необходимых лекарств, особенно это касалось женщин с опухолями молочной железы, что в свою очередь вызвало появление таких форм заболевания, которые уже неэффективно оперировать…

Но наиболее уязвимыми оказались школьники, 93,4 % которых были вовлечены в просмотр телесеансов. Результат — 42 % из них впали в гипнотический сон. Во время телесеанса у детей наблюдались навязчивые телодвижения, истерические реакции, галлюцинаторные феномены и другие нарушения психики. В последующие после сеансов дни у 7,2 % школьников отмечались различные формы психомоторных нарушений — сонливость, психомоторное возбуждение, тревожность, головная боль, тошнота, рвота, навязчивый сомнамбулизм, галлюцинации и т. п. По всей стране дети чаще попадают в психиатрические больницы».

Академик АМН СССР, профессор В. П. Казначеев высказал свое мнение по поводу телетерапии А. М. Кашпировского: «Наши исследования показали, что оператор (экстрасенс) может находиться в Москве, а воздействие оказывать на культуру клеток в Новосибирске. Согласно его заданию, в них значительно изменяется синтез наследственного вещества — ДНК. Пусть после этого мне попробуют доказать правомерность сеансов телетерапии Кашпировского или Чумака. Разве можно так беспечно относиться к этому „каналу“? Это страшная вещь, самая настоящая игра с огнем».

Сам Кашпировский на своих сеансах значительную часть времени отводит демонстрации исцеленных и актам милосердия, а также отповеди критикам его метода. Тут он, как правило, проявляет нервозность, злится, ругает своих оппонентов: «Не слушайте тех, кто будет замахиваться на наш способ лечения, — они попросту некомпетентны. Только в дерево, приносящее золотые плоды, кидают палки… Из-за статей в газетах, возможно, у многих и болела голова» (телепередача от 22 октября 1989 года). Сомнения и возражения отметаются сразу — и никаких контраргументов. Научная полемика исключается, а скептики должны быть преданы анафеме, посрамлены убедительными фактами исцеления.

Русская православная церковь также выступила против сеансов телепсихотерапии. В журнале Московской Патриархии была опубликована статья, направленная против «…разного рода целителей и экстрасенсов, для которых средства массовой информации нашли определение „представители нетрадиционной медицины“».

Далее автор статьи пишет: «С великой радостью церковь благословляла бы своих чад пользоваться мастерством и знанием подобных целителей, как благословляет она многие врачебные труды, если бы не знала наверняка той духовной и физической опасности, которая неизбежно следует за такого рода воздействиями.

Всякому, кто хоть раз был свидетелем акта эксорцизма (изгнания беса), стоит только взглянуть на экран во время сеанса исцеления и увидеть людей, впавших в транс, чтобы уяснить для себя: они ведут себя в точности как люди, одержимые силами, которых в православной практике именуют бесами или нечистыми духами… Так будем помнить завет апостола Павла: не участвуйте в бесплодных делах тьмы».

Отец Антоний, настоятель православного храма в Клайпеде, уверяет, что феномен Кашпировского есть не что иное, как духовный опиум, духовная наркомания, и потому гипноманы готовы следовать за своим кумиром прямо в ад. Более того, отец Антоний предлагает Кашпировскому собрать самую излюбленную, самую подверженную гипнозу аудиторию и в то же время пригласить несколько священнослужителей. «Вот тогда, — говорит отец Антоний, — пусть телезрители и посмотрят, где силы добра, а где — зла».

Как выяснилось, сеансы Кашпировского действительно способны принести вред больным людям. Вот лишь несколько выдержек из писем, опубликованных в «Медицинской газете» 15 декабря 1989 года.

«Больная П., 1950 года рождения. После сеанса телепсихотерапии развился гипертонический криз, который потребовал длительного лечения с трехнедельным пребыванием на больничном листе».

«Жена после сеансов Кашпировского отказалась принимать лекарства по поводу гипертонической болезни. Она умерла. В. Б. Гродненская область».

«Во время сеанса я почувствовала тупые удары внизу живота. Ночью боли резко усилились… К. Т., г. Грозный».

«После сеансов Кашпировского вскрылась старая язва. Л. А., Пермская область».

«У больной Б., 11 лет, после сеанса рецидировал ранее излеченный энурез».

«У больного М. после сеанса телепсихотерапии развилось тяжелое астматическое состояние».

«У больной Ж., 1972 года рождения, после сеанса Кашпировского развились серийные судорожные припадки».

Нередко во время сеансов телетерапии возникают парадоксальные реакции. Они совершенно непредсказуемы и таят в себе нешуточную опасность для больных. Это подтверждают многочисленные красноречивые примеры.

«Медицинская газета» в номере от 22 октября 1989 года напечатала следующее сообщение: «Хотя восьмилетняя Таня К. ни на минуту не покидала пределов родного заполярного Талнаха, ее трое суток носило по тропическому морю в компании дельфинов. Для того чтобы вывести девочку из болезненного состояния, потребовались совместные усилия десятков людей самых разных профессий: медиков, тележурналистов, связистов, сотрудников КГБ и даже специалистов из городка космонавтов Звездный…»

А начиналось все очень обыденно. Таня всего-навсего решила, согласившись на мамины уговоры, посидеть у телевизора во время сеанса психотерапии А. М. Кашпировского. Дело в том, что у девочки на руке имелась гигрома, которая мешала ей учиться играть на фортепиано.

Лишь только начался сеанс, Таня сразу стала реагировать на все происходящее в зале. Она одновременно крутила головой, двигала руками и ногами. Поведение дочери всерьез обеспокоило отца и он решил прекратить сеанс. Но оказалось, что сделать это не так-то просто. Девочка продолжала двигаться, и теперь ее движения в чем-то напоминали плавательные. Таня не могла остановиться даже после завершения сеанса. Тогда мать стала тормошить ее, и только спустя несколько минут девочку удалось привести в чувства.

— Танюша, ты спала?

— Нет, я купалась в море. Там были дельфины, я плавала вместе с ними.

Позже родители вспоминали, каким отрешенным был взгляд дочери. Ночью Таня спала спокойно, а утром отказалась завтракать. Однако это не обеспокоило родителей — такое с ней случалось и прежде. Как всегда, Таня отправилась в школу, а после занятий, придя на работу к матери, пожаловалась на головную боль. Как на беду, сослуживицы матери принялись обсуждать телесеанс Кашпировского. В разговор включилась мама девочки, и стала рассказывать, как дочь реагировала на слова и действия психотерапевта. Но она вынуждена была прервать свой рассказ на полуслове — Таня, закрыв глаза, неестественно выгнулась и словно одеревенела. Так продолжалось в течение нескольких минут, затем девочка вновь пришла в себя. Но стоило произнести фамилию Кашпировского, как Таня снова погружалась в транс, начинала двигать ногами, совершать плавательные движения. Дело приняло настолько серьезный оборот, что пришлось вызвать «скорую помощь».

В машине девочка вела себя спокойно ровно до того момента, пока не зашел разговор о сеансах Кашпировского. На протяжении двадцатиминутного переезда от места маминой работы до больницы она трижды впадала в сомнамбулическое состояние. Пришлось отвезти девочку в норильскую больницу. Каких-либо отклонений в состоянии здоровья Тани врачи не обнаружили, но мать очень нервничала из-за того, что ее ребенок ничего не ест. Девочку накормили без всяких усилий и отвезли домой. Однако дома приступы возобновились. Это привело мать к выводу, что помочь Тане смогут лишь работники телевидения, из-за которого «все и началось».