Николай Рерих - Агни-йога

Николай Рерих

Агни-йога

Почитаемый Махатма, давший книги «Зов», «Озарение» и «Община», передал многие советы и знаки Агни-йоги. Эти практические указания собраны нами на пользу ищущих знания.

Санскрит и сензар дают налет изложению и не всегда находят эквивалент в других языках. Но тем не менее значение выражений сохранено точно, и участники современной жизни будут с вниманием читать это мудрое Учение, идущее от опыта веков.

Предисловие

Йога как высшая связь с космическими достижениями существовала во все века. Каждое учение содержит свою йогу, применимую к ступени эволюции. Йоги не отрицают друг друга. Как ветви одного дерева, они расширяют тень и дают прохладу путнику, утомленному зноем. Полный новыми силами странник продолжит путь. Он не отнял ничего чужого, он не извратил устремления, он допустил явление благодати пространства, он дал свободу силам сужденным, он овладел своим единственным имуществом.

Не избегайте сил йоги, но, как свет, относите их в сумерки неосознанного труда. Для будущего мы встаем ото сна. Для будущего обновляем покровы. Для будущего питаемся. Для будущего устремляемся мыслью. Для будущего собираем силы. Сперва применим советы к жизни, а затем произнесем название йоги ближайших дней.

Мы услышим шаги стихии огня, но будем уже готовы управлять волнами огня, но будем уже готовы управлять волнами пламени. Потому мы приветствуем старшую Раджа-йогу и утверждаем будущую Агни-йогу.

Агни-йога

1. Спросят: может ли время Майтрейи составить эпоху? Скажите: если походы крестоносцев дали целую эпоху, то, конечно, эпоха Майтрейи в тысячу раз значительнее. Таким сознанием нужно проходить.

2. Люди не понимают, что означает бог и бодхисатва. Как слепые, спрашивают, какой бывает свет. Но люди даже не имеют слов для описания качеств света, хотя видят свет ежедневно. Люди настолько боятся необычного, что смешали границы света с тьмою. Легче всего им представить, что дворец бога находится на самой большой звезде. Иначе их бог остается без местожительства. Явление несоизмеримости заставляет их умалять сущее.

3. Часто удивляетесь, почему не даю ответа на вопрос.

Надо знать, что часто стрелы мысли задевают объект ответа. Представьте путника, по веревке идущего над пропастью. Будет ли мудро начать окликать его? Оклик может нарушить его равновесие. Потому надо меньше поминать имена без неотложной нужды. Умение пользоваться личными именами необходимо. Умение произнесения имени должно быть как удар молота в пространстве.

4. По поводу простых слов для простых людей нужно помнить, что простые люди нуждаются в малых дозах лекарств. Тот же закон сверху донизу. Потому простые люди являются лучшими распространителями.

5. Расширение сосудов типично для роста сознания, и это должно быть техническим приемом охранено от давления солнца на солнечное сплетение.

Не забудем, как жрицы древности были защищены от солнца. Они носили нагрудник из металла лития, покрытого воском, таяние которого указывало на недопустимость температуры. Кроме опускания рук в воду, допускается опущение ног. Холодное купанье может вредить не меньше лучей солнца.

6. Можно в ментале посещать разные планеты. Так намечается будущий этап, когда сознание не должно быть привязанным к одной планете. Если мы теперь переходим из одной части света в другую, то тот же принцип может быть междупланетным. Учитель предлагает радоваться каждому завоеванию духа. Путь между планетами не сложнее, нежели осознание грани между телом и астралом; не сложнее, нежели осознание мысли и устремление к светилам. Только при устремлении к междупланетности можно рассчитывать на эволюцию человечества.

После резки мяса придется подумать о духе.

7. Явление новых лучей вводит в наши планы прекрасные дополнения. Уявление астрала само по себе незначительно в сравнении с сознательной работой ментала. Для задач планеты ментал не должен быть выводим из сокровенного состояния, но междупланетная деятельность соответствует высшему телу.

Утверждение новых лучей позволит сохранять сознание в разнородных слоях. Раньше лишь некоторые слои атмосферы способствовали сохранению сознания. Но могли быть пресекающие течения газов. Новые лучи могут прободать эти препятствия, создавая как бы воздушные туннели и тем расширяя сознательную деятельность.

Над применением этих лучей сейчас работает Община. Для физического мозга лучи эти не имеют значения, даже могут быть опасны.

8. Можно указать, почему Учителя Знания страдали, уходя с Земли. Конечно, это страдание сознательное и добровольное. Как хозяин наполняет до краев чашу, так Учитель хочет запечатлеть последний знак завета.

Отравление Будды избавило его от обожествления. Страдания и воскресение, то есть разложение материи Христом, дали утонченный подвиг земного достижения. Но о разложении тела на атомы никто не знает, говорят о похищении тела учениками.

До клеветы старого мира нет дела, каждая подлинность подвига нужна для Космоса.

Творчество подвига подобно каждому процессу творчества. Углубляя форму, даем вековой кристалл.

Чутье совершенства подымает дух творческих проявлений. Христос, будучи реалистом, пожелал, чтобы феномену разложения предшествовал подвиг полного сознания.

Можно указать, как подвиг делится на два вида: подвиг надземный и подвиг земной. В случае надземного устремления можно видеть спокойный переход, как, например, великого П.

Не будем взвешивать подвиги, ибо понимание эволюции лично и добровольно.

9. Всякий, кто мог наблюдать человеческие ауры, мог видеть живую игру световых излучений. На принципе этого космического потока основано построение разумного действия. Каждая мертвенность относится к продуктам тьмы. Где волны света, где обмен живых искр, там луч наш.

Учение мое может раскрыть волны испытуемой акаши. Приветствуйте радость искр. Не изменчивость, но углубление задания. Являя нашу волю, можете лишь приближаться. Мое желание – охранить красоту духа.

Каждое движение можно обратить в удачу для духа. Утверждение сознания эволюции и турбильон событий дадут поворот космической спирали.

10. Только когда в одиночестве, когда ненуждающийся в вещах, когда неоплакивающий, когда нетерпящий, тогда радуется дерзновенный. Так начнем переводить нашу древнюю книгу дерзания.

Когда ребенок играет с котенком, мать умиляется его смелости, не желая видеть, что котенок еще слеп. Когда юноша играет с душою сверстника, тогда соглядатаи изумляются его дерзновению, не замечая связанности бедной души. Когда муж громит собрание судей, свидетели восхищаются его мужеством, не замечая, что смелость угроз куплена звоном золота. Когда старец утешается насмешкою над смертью, друзья умиляются, не замечая, что ужас сложил гримасу насмешки.

Дерзновение обычно незамечаемо людьми, ибо в природе своей оно необычно. Необычность является судорогой для сердец.

Где же ты, превозмогший? Где же ты, обративший судорогу в прыжок к свету? Услышь, дерзновенный! В темноте ночи подойду благословить обувь твою и осыплю искрами света изголовье твое, ибо сон дерзновенного подобен затиханию лютни, когда все семь струн полны тайны; сон дерзновенного подобен затишью перед вихрем, перед которым недвижны даже тончайшие стебли.

Неужели лев потрясает рыком миры? Нет, это проснулось дерзновение и раскрылся царственный лотос духа. Братья, сойдемся в палате радости, цветок раскрылся, великое колесо воздвиглось. Радость наша сойдет на подземные миры и вознесется к надземным братьям.

Лучшую песнь поем дерзновению.

11. Птичий свист прервал минуту отдыха. Почему напряглись птицы в ранний час? Они дерзнули, услышав хвалу дерзновению. Никто не сказал им, что их обыденный свист не увеличит их дерзновения. Оглушая обыденностью, тьма кричит. Тьма не выносит дерзновения света.

Когда напряжены весы Владыки, рано проснемся, чтоб взвесить, как проводили день прошлый. Отберем самое дерзновенное, чтоб эти зерна отягчили чашу. Огорчение старого мира прибавим, ибо тяжесть его нам полезна. Приложим насмешки невежества, каждая из них отяжелит чашу правды. Если найдем угрозы и покушения, не забудем приложить их к наполненной чаше. Что же заставляет колебаться весы? Чем же наполнена чаша обвинения? Какие жалкие серые лохмотья наполнили чашу суда? Как засохшие, сорные листья прошлой зимы, громоздятся проклятия обыденности – сор пошлого дня. Торжествуйте, дерзания, ибо самое крылатое осилило осуждение.

Владыка, разреши предать огню лохмотья лживой обычности. Не ошибусь, поняв, что тобою благословлена крылатая дерзновенность.