А. Аноприенко - Святая Русь. Космические истоки

Святая Русь

Космические истоки

Мы почти перестали замечать звезды. Земные огни уже давно заслонили их, особенно в больших городах. И нам уже трудно до конца понять великого философа Канта, утверждавшего еще в прошлом веке, что есть в мире всего лишь две вещи, по-настоящему достойные восхищения: звездное небо над головой и моральный закон внутри нас.

А между тем, звездный узор — одна из важнейших нитей, связывающих нас не только с тайнами мироздания, но и с миром наших далеких предков. Время не щадит ни книг, ни городов, ни храмов. По некоторым оценкам, например, до нас дошло не более одного процента богатейшей литературы Древней Руси. Из многих тысяч шедевров древнерусского деревянного зодчества сохранились лишь единичные и весьма поздние экземпляры, созданные уже в эпоху хорошо освоенного каменного строительства, приведшего к упадку и существенной деградации деревянной архитектуры. Лишь руины, мусорные ямы, остатки фундаментов, немного текстов и старые, очень старые, вещи, в большинстве своем дошедшие до нас лишь потому, что либо были выброшены, придя в негодность, либо сопровождали владельцев в мир иной (а что о нас cмогут узнать наши далекие потомки по нашим могилам?) — вот и все, чем в большинстве случаев приходится довольствоваться, реконструируя духовный и интеллектуальный мир ушедших цивилизаций. Но без такой реконструкции нам не понять в достаточной степени ни своего прошлого, ни самих себя, ни своего будущего, которое почти всегда есть лишь продолжение начатого в прошлом — «что было, то и будет, и ничего нет нового под солнцем». Не понятое и униженное прошлое грозит ничтожным будущим. И наоборот — величие Духа прошлых поколений может дать силы и ощущение смысла жизни человеку нынешнему, порой растерянному и разуверившемуся во всем в пучинах смутного времени.

Мир сейчас стремительно меняется — быстро, как никогда ранее. Вместе с миром меняется и человек: ведь он есть не только «то, что он ест», но и то, что он слышит и видит. В большинстве своем он стал сегодня «человеком телевизионным», «человеком газетным», «человеком компьютерным»… Но среди всего этого жив в нас еще и «человек небесный», по-прежнему способный, хотя и очень редко, восхищаться звездным небом. Восхищаться так, как в свое время восхищался воспитанник Киево-Могилянской академии Михаил Ломоносов, назвавший «Вечерним размышлением о божием величестве…» одно из самых известных своих стихотворений со знаменитыми строками: «Открылась бездна, звезд полна; Звездам числа нет, бездне — дна». А ведь именно этот «звездный интерьер» и есть та константа, которая связывает народы самых разных эпох и цивилизаций. Тысячелетиями будил человеческую мысль этот непреходящий звездный хоровод, побуждая «человека разумного» к «вечерним размышлениям» на одну и ту же извечную тему. Мы, привыкшие к электрическому свету, пожалуй, сильно недооцениваем роль звездного неба в интеллектуальном и культурном развитии человеческой цивилизации. В излагаемых далее гипотезах «звездный фактор» рассматривается как определяющий в формировании самого широкого круга мифов, образов и понятий, «астральное происхождение» многих из которых сегодня уже основательно забыто, но вполне поддается научной реконструкции и способно вполне ощутимо повлиять на наше нынешнее мировоззрение.

Земное отражение неба

Золотой нитью через всю историю человеческой культуры проходит мысль о том, что небесный порядок может и должен быть залогом порядка земного.

Древняя китайская максима гласит: «Те, кто в Поднебесной вершат дела, не могут не иметь образца, не бывает так, чтобы дело могло быть сделано без образца… Нет ничего лучше, чем взять за образец небо» [8, с. 274]. То, что в древнем Китае подобные изречения воспринимались не только как абстрактная мудрость, но и как руководство к вполне конкретному действию уже на самых ранних этапах китайской цивилизации, было со всей очевидностью подтверждено в 1995 году, когда мировую прессу облетело сообщение представителей астрономического музея Китая о том, что в развалинах эпохи яншаоской культуры в провинции Хэнань обнаружена первая в мире астрономическая карта. Возраст ее был определен в 6400 лет, причем представляла она собой композицию самих развалин той эпохи. Другими словами, древнекитайские строители действительно использовали «небесный план» как идеальный образ создаваемого на земле.

В культуре Вавилонии, явившейся фактически одним из фундаментов христианского Ветхого Завета, царило устойчивое представление о том, что «низ» (земля) есть ничто иное, как отражение «верха» (небес). Прообразы всего сущего: стран, рек, городов, храмов существуют на небе в виде звезд. Земные предметы являются лишь отражением небесных. План Ниневии первоначально был вычерчен на небесах и существовал издревле [11, с. 653]. На сегодня некоторые из таких соответствий уже удалось восстановить, но реконструкция большинства из них еще впереди.

Гораздо больше определенности в этом смысле мы уже имеем в Древнем Египте. «Как вверху, так и внизу» — гласит один из основных принципов Гермеса Трисмегиста, мифического «Писца Богов», заложившего по оккультному преданию в благословенном Египте основы тайных учений всех времен и народов. Европейское Возрождение очень многим обязано именно герметическим трактатам, проникшим в Европу с падением Константинополя в 1453 году. Но еще до этого в Европе был известен «Асклепий», основная идея которого заключалась в провозглашении человека величайшим чудом Вселенной, что стало одним из краеугольных камней и ведущей идеей Возрождения. В этом же трактате мы можем найти и такие строки: «…Разве ты не знаешь, Асклепий, что Египет является образом неба или (что будет вернее) местом, куда переносится и низводится все, что управляется и приводится в движение на небе? А еще вернее будет сказать, что страна наша — это храм всего мира» [6, с. 24].

Орион и Великие пирамиды

То, что за этими утверждениями стоят вполне конкретные факты, было со всей очевидностью доказано лишь несколько лет назад, когда в 1994 году на европейских прилавках появилась сенсационная книга «Тайна Ориона» с весьма многообещающим подзаголовком: «Через более чем 4000 лет загадка пирамид наконец разгадана». Основная идея книги заключалась в том, что композиция трех Великих пирамид в Гизе однозначно соответствует расположению трех звезд пояса Ориона, а размещение других пирамид и священных мест эпохи Древнего царства может быть также соотнесено с наиболее примечательными звездами этого участка неба [2].

Аналогичные гипотезы выдвинуты и по отношению к целому ряду других, более поздних, но не менее знаменитых сооружений. Так, например, высказано достаточно обоснованное предположение о том, что размещение французских средневековых соборов, посвященных Богоматери, соответствует расположению звезд в созвездии Девы [20].

Основной же пафос и главная идея данной статьи заключаются в доказательстве того, что наиболее величественный и древний образ неба, послуживший своего рода естественным прообразом для всех прочих, сформировался на нашей земле и смежных с ней пространствах. И связан он в первую очередь именно с Орионом и окружающими его созвездиями.

Под знаком Ориона

Общепризнанно, что Орион является самым красивым созвездием южного неба, видимым в наших широтах. Так как собственные движения ярких звезд Ориона весьма невелики, то и наши далекие предки видели расположение его звезд таким же, как и мы. В наше время Орион наиболее хорошо виден на вечернем небе в декабре. Из астрономических справочников можно узнать, что его ярчайшая звезда — оранжево-красная Бетельгейзе (от арабского Ибт аль Джазуах — «плечо» или «подмышка») была первой звездой, угловой диаметр которой был измерен в начале нашего века. А вблизи пояса Ориона, в его мече, находится хорошо видимая в бинокль Большая Туманность Ориона, фотография которой является непременным украшением иллюстрированных изданий по астрономии.

По греческим мифологии великан Орион был сыном Посейдона и богини земли Геи. Впоследствии он стал знаменитым охотником и похвалялся тем, что нет животного, которого он не мог бы победить. За это бахвальство Артемида, богиня охоты, наслала на него Скорпиона. О происхождении же имени великана греческие мифы молчат. Однако современные исследования доказывают, что название Орион гораздо старше древнегреческих мифов и происходит скорее всего от шумерского (а значит и индо-европейского) словосочетания Uru-Аnna, что означает «свет неба» и может быть отождествлено с понятием «созвездие» — просто «созвездие», подобно тому, как названия Инд и Дон означают просто «река». Другими словами, будучи первым из звездных узоров, выделенных и названных первобытным человеком, оно через тысячелетия пронесло такое имя, которое сегодня свидетельствует о его первичной выделенности и главенстве. Это аналогично тому, как жители пригородов и окрестностей большого города в быту гораздо чаще используют для его обозначения просто слово «город», чем общепринятое название, так как и так ясно о чем идет речь.