Алексей Осипов - Посмертная жизнь

А.И. Осипов

Посмертная жизнь

Издание пятое, исправленное и дополненное

Не тяготейте к земле. Все тленно — только одно счастье загробное вечно, неизменяемо, верно.

И это счастье зависит от того, как проживем мы эту нашу жизнь!

Предисловие к четвертому изданию

Даниловский благовестник.

М. 2007

Посмертная жизнь души — всегда некая манящая к себе тайна. «Что и как там» — вопрос, переходящий из поколения в поколение и порождающий массу ответов. Многие из них заимствуются не редко из источников сомнительных и не церковных: учений нехристианских религий, оккультных сочинений, рассказов «побывавших» на том свете, «откровений» в сновидениях, фантазий психически больных людей и т. п. Потому есть необходимость хотя бы частично раскрыть эту тему максимально приближенно к учению святых Отцов и авторитетных подвижников Православной Церкви.

Однако христианство совсем не имеет своей целью сделать эту тайну такой явью, которая ответила бы на все вопросы нашей бесконечно любопытствующей души. Для человека, живущего здесь — это и невозможно сделать, и, большей частью, не полезно.

Невозможно — поскольку тот мир совершенно иной, и его нельзя выразить нашим языком. Очень показателен в этом отношении опыт пребывания там апостола Павла, который единственно, чем поделился с братиями, это рассказом о том, что он слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать (2 Кор. 12, 4).

Неполезно — так как знание будущего может полностью парализовать свободу человека в важнейшей стороне его жизни — духовно-нравственной. Легко представить себе, как изменилось бы наше поведение, если бы вдруг мы точно узнали, что умрем через столько-то дней в таком-то часу. Знание будущего налагает на поведение человека, не освободившегося от страстей и пристрастий, железные узы. Потому даже не всем угодникам Божьим открывался тот мир и время кончины. И, напротив, не имея прямого знания о той жизни, человек оказывается вполне свободным в своей духовной и нравственной жизни здесь, свободным в выборе одного из двух основных воззрений на проблему проблем: веры в Бога и вечную жизнь личности или веры в ее вечную смерть. Не случайно Христос сказал апостолу Фоме: «ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие» (Ин. 20,29). Ибо вера является самым верным показателем характера духовных запросов человека, их направленности и чистоты. И. В. Киреевский точно и ясно выразил эту мысль: «Человек — это его вера».

Загробное состояние человека — прямой плод его стремлений и деяний в этой жизни. Но плод не по закону воздаяния, а по закону совести. Об этом прекрасно пишет в своих наставлениях преподобный Антоний Великий: «… мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом — по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отделяемся от Бога — по несходству с Ним… грехи наши не попускают Богу воссиять в нас, с демонами же мучителями соединяют»[1]. Ведь и будучи христианином, о Христе можно лишь рассуждать, развлекаясь богословствованием, фактически не веря Ему и исключая Его из всей своей жизни. Как верно подмечено: «О жизни мудрствуют, да жизнью не живут».

Духовное становление и совершенствование личности происходит перед лицом искушений, действия страстей, не редко, тяжких сомнений. Эти терния необходимы человеку в земной жизни, ибо они открывают ему самого себя, смиряют его, делают способным к познанию необходимости Христа Спасителя и через это получению царственного достоинства чада Божия. Не случайно Отцы говорили, что если бы не было бесов, то не было бы и святых. Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11,12).

Выражаю сердечную благодарность Алле Алексеевне Добросоцких, без энергичной инициативы которой и кропотливой редакторской расшифровки аудиозаписей моих лекций эта книга едва ли смогла быть написана.

Предисловие к пятому изданию

Издательский совет РПЦ.

М. 2008

Это издание включает в себя некоторые новые материалы, которые касаются главной темы человеческой жизни — ее перехода из времени в вечность. Человеческому сознанию непредставима вечность. Но и время непонятно. Апокалипсический ангел клялся Живущим во веки веков, Который сотворил небо и все, что на нем, землю и все, что на ней, и море и все, что в нем, что времени уже не будет (От. 10: 6). Как это времени уже не будет? — Не знаем. Древнегреческий философ Платон, пытаясь понять время — одно из самых загадочных явлений нашей жизни, в каком-то глубоко интуитивном его восприятии утверждал, что оно есть лишь движущийся образ вечности. Действительно, время само по себе для человека представляет нечто странное, алогичное. Народная мудрость выразила это в остроумном афоризме: часы идут, дни бегут, годы летят. Кажется, всё должно бы быть наоборот. Но нет, именно таково оно время — какое-то «ненормальное» по отношению к нашему бытию.

Живет человек и точно знает, что будет конец. Но точно также знает он (правда, сердцем, а не умом), что конца его жизни не будет. Вечность присутствует в душе, с ней душа рождается, с ней и переходит в нее! Почему так? Всё по той же причине, что эта наша жизнь уже является началом Жизни, уже ее преддверием, и сама смерть — лишь неким необходимым порогом при входе в тот мир, где уже подобных иллюзий не будет. Святые называли наш мiр жизни льстецом и обманщиком, обманывающим своей кажущейся вечностью, не имея таковой. Обманывает он всех тех, кто замкнулся на мiре, кто видит смысл своей жизни в том, что неминуемо отнимется. И это изъятие будет тем тяжелее и страшнее, чем больше человек прирастет к земле. Тогда разрыв с мiром будет проходить по живому, принося человеку тяжкие страдания. Миром Отцы называли не творение Божие. "Слово мiр, — говорил св. Исаак Сирин, — есть имя собирательное, обнимающее собою то, что называется страстями". "И когда в совокупности хотим наименовать страсти, называем их мiром".

Поэтому умные люди всех времен всегда трезво смотрели на земную жизнь и не строили себе иллюзий относительно ее успехов, способных оборваться в любой момент — и непременно обрывающихся смертью. Ещё древние философы призывали: «Помни о смерти», «Учись всю жизнь умирать». Христианские подвижники говорят то же самое, хотя и по другой причине: «Помни о смерти и вовек не согрешишь». Ярко, выразительно понимание так называемых ценностей этой преходящей жизни показано в арии князя Юрия из оперы «Сказание о невидимом граде Китеже» Н.А. Римского-Корсакова: «О, слава, богатство, суетные, о наше житье маловременное. Пройдут, пробегут часы малые и ляжем мы в гробы сосновые. Душа полетит пред Божий престол, а кости земле на попрание, а тело червям на съедение. А слава, богатство, куда пойдут»?! Как точно перекликаются эти слова с мудрым наставлением того же Исаака Сирина: “Мирская слава есть утёс в море, покрытый водами, и неизвестен он пловцу, пока корабль не станет на нем дном своим и не наполнится водой; то же делает с человеком и тщеславие, пока не потопит и не погубит его”!

Естественно было, поэтому, в тему о посмертной жизни включить мысли тех «последних из могикан» — «племени» истинных подвижников Православия, которые, являясь людьми нашего времени (ХХ-й века), передали нам святоотеческое понимание этого важнейшего вопроса. Речь идет о выдержках из писем схиигумена Валаамского Иоанна (Алексеева, +1958) и игумена Никона (Воробьева, +1963).

О тех, кто жив иной жизнью

Кто не наблюдал в Пасху, как вереницы людей тянутся на кладбища, к родным могилам? И хотя этот обычай — в Светлое Христово Воскресение идти на кладбище — утвердился в советские времена (у православных есть особый день пасхального поминовения усопших — Радоница), знаменательно, что почему-то и люди нецерковные стремятся помянуть своих усопших именно в светлые дни христианского празднования победы над смертью. Им хочется верить, что родные люди не ушли навсегда, что они, хотя и по другому, но живы, и с ними можно душой побыть вместе.

Это внутреннее неистребимое чувство бессмертия человеческой личности сильнее любого скептицизма. И это действительно так: все они, наши любимые и родные, — живы, но живут иной жизнью, не той, которой живём мы с вами сейчас, но той жизнью, к которой придём и мы в свой срок, да и все рано или поздно придут. Поэтому вопрос о той жизни, которая является жизнью вечной и которую мы празднуем, отмечая Пасху — Воскресение Христово, особенно близок для нас, он касается не просто нашего ума, но, может быть, в большей степени касается нашего сердца.