Эллинские поэты - Коллектив авторов Страница 13

И обступите алтарь, и молитву ко мне сотворите.

315Так как впервые из моря туманного в виде дельфина

Близ корабля быстроходного я поднялся перед вами,

То и молитесь мне впредь, как Дельфинию, и да зовется

Жертвенник этот дельфийским. 49И будет он славен вовеки.

Кончивши, сядьте обедать близ черного вашего судна

320И возлиянья свершите блаженным богам олимпийским.

После ж того, как свой голод вы сладкой едой утолите,

Вместе идите со мною, пэан затянувши, доколе

Вы не придете в страну, где получите храм богатейший».

Так он промолвил. Они же приказу его подчинились.

325Прежде всего развязали ремни и ветрила спустили,

Мачту к гнезду притянули, спустивши ее на канатах,

Сами же вышли на берег крутой многошумного моря.

После того из воды высоко на песок оттащили

Свой быстроходный корабль, укрепив на огромных подпорках.

330Жертвенник богу воздвигли над берегом шумноприбойным,

Белых насыпали зерен ячменных в огонь разожженный,

Сами же стали вокруг и молились ему, как велел он.

Кончивши, сели обедать вблизи быстроходного судна

И возлиянье свершили блаженным богам олимпийским.

335После того как желанье питья и еды утолили,

Двинулись в путь. Во главе их пошел Аполлон-дальновержец,

С лирой блестящей в руках, превосходно и сладко играя,

Дивно, высоко шагая. И, топая дружно ногами,

Критяне следом спешили в Пифон и пэан распевали,

340Как распевается песня у критян, которым вложила

В груди бессмертная Муза искусство сладчайшего пенья.

Неутомимо на холм поднимались они и достигли

Вскоре Парнаса и края уютного, где предстояло

Жить им остаться теперь, почитанием пользуясь общим.

345Храм свой богатый он им показал и святилище в храме.

Но нерешимостью в милой груди волновалась душа их,

И, вопрошая владыку, сказал ему критян начальник:

«О повелитель! Сюда, далеко от друзей и отчизны,

Нас ты завел, ибо так твоему пожелалося сердцу.

350Как же, однако, мы будем тут жить? Укажи нам, владыка!

Ни виноградников нет, ни лугов в этом крае прелестном,

Чтобы прожить хорошо и не хуже людей оказаться».

И, улыбнувшись, ответствовал им Аполлон дальнострельный:

«Вечно вы ищете духом, нестойкие, глупые люди,

355Тягостных мук для себя, и забот, и душевных стеснений!

Легкое слово скажу я и в души его заложу вам:

В правую руку возьмите вы жертвенный нож и закланью

Будете скот предавать, что сюда чередой непрерывной

Станут ко мне пригонять племена знаменитые смертных.

360Храм сторожите священный и роды людей принимайте,

Сколько б сюда ни пришло их, и, волю мою соблюдая…

**************

Если же слово пустое за вами замечу иль дело,

Если проявите гордость, что часто меж смертных бывает,

Люди другие тогда властелинами станут над вами,

365И в подчиненье у них навсегда вам придется остаться.

Сказано все. А тебе сохранить это следует в сердце?»

Славься, о сын Громовержца-царя и Лето пышнокудрой!

Ныне ж, тебя помянув, я к песне другой приступаю. 50

51

Муза! Гермеса восславим, рожденного Майей от Зевса!

Благостный вестник богов, над Аркадией многоовечной

И над Килленою 52царствует он. Родила его Майя,

Нимфа, достойная чести великой, в любви сочетавшись

5С Зевсом-Кронионом. Сонма блаженных богов избегая,

В густотенистой пещере жила пышнокудрая нимфа.

Там-то на ложе всходил к ней Кронион глубокою ночью,

В пору, как сон многосладкий владел белолокотной Герой.

Втайне равно от богов и людей заключен был союз их.

10Время пришло, — и свершилось решенье великого Зевса:

13Сын родился у богини, — ловкач изворотливый, дока,

Хитрый пролаз, быкокрад, сновидений вожатай, 53разбойник,

15В двери подглядчик, ночной соглядатай, которому вскоре

Много преславных деяний явить меж богов предстояло.

[Утром, чуть свет, родился он, к полудню играл на кифаре,

К вечеру выкрал коров у метателя стрел, Аполлона;

Было четвертого это числа, как явился он на свет.] 54

20После того как из недр материнских он вышел бессмертных,

В люльке священной своей лишь недолго Гермес оставался:

Вылез и в путь припустился на розыск коров Аполлона,

Через порог перешедши пещеры со сводом высоким.

Там, черепаху найдя, получил он большое богатство,

[Из черепахи хитро смастеривши певучую лиру]. 55

26Встретил ее многославный Гермес у наружного входа.

Сочную траву щипала она перед самым жилищем,

Мягко ступая ногами. Увидев ее, рассмеялся

Сын благодетельный Зевса и слово немедля промолвил:

30«Знаменье очень полезное мне, — и его не отвергну!

Здравствуй, приятная видом, размерная спутница хора,

Пира подруга! Откуда несешь ты так много утехи,

Пестрый ты мой черепок, черепаха, живущая в скалах?

Дай-ка возьму я тебя и домой отнесу: ты нужна мне.

35Мимо тебя не пройду; мне на выгоду первою будешь.

Дома полезнее быть, оставаться снаружи опасно. 56

Правда, пока ты жива, то защитой от чар вредоносных

Служишь; 57зато, как умрешь, превосходною станешь певицей».

Так он сказал. И, руками обеими взяв черепаху,

40Снова домой воротился, неся дорогую утеху.

Стиснувши крепко руками, резцом из седого железа

Горную стал потрошить черепаху Гермес многославный.

Как через грудь человека, которого злые заботы

Мучают, быстрые мысли несутся одна за другою,

45Как за миганием глаза другое миганье приходит,

Так у Гермеса за словом немедленно делалось дело.

Точно по сделанной мерке нарезав стеблей тростниковых,

Их укрепил он над камнеподобной спиной черепахи,

Шкурой воловьей вокруг обтянул, догадавшись разумно,

50Пару локтей прикрепил, перекладину сделал меж ними

И из овечьих кишок семь струн приладил созвучных.

Милую эту утеху своими сготовив руками,

Плектром одну за другою он струны испробовал. Лира

Звук испустила гудящий. А бог подпевал ей прекрасно,

55Без подготовки попробовав петь, как на пире веселом

Юноши острой насмешкой друг друга язвят, не готовясь.

Пел он о Зевсе-Крониде и Майе, прекрасно обутой,

Как сочетались когда-то они в упоенье любовном

В темной пещере; о собственном пел многославном рожденье;

60Славил прислужников он, и жилище блестящее нимфы,

И изобилие прочных котлов и треножников в доме.

Пел он одно, а другое в уме уж держал в это время.

Кончив, отнес он и бережно спрятал блестящую лиру

В люльке священной своей. И мясца ему вдруг захотелось.