История Александра Македонского - Квинт Курций Руф Страница 19

(21) Но вот уже мол стал немного выступать из воды, увеличилась ширина насыпи и приближалась к городу. Тогда тирийцы, увидев большие размеры сооружения, рост которого они раньше не заметили, стали объезжать на легких судах не законченную еще постройку и засыпать копьями воинов, стоявших на месте работы. (22) Когда многие из них были ранены без отмщения, а ладьи тирийцев легко разворачивались и приставали к месту работ, воины вынуждены были бросать работу, чтобы обороняться. (23) Поэтому царь приказал щитами и плотами защитить сооружающих мол, чтобы оградить их от стрел, и воздвиг две башни на конце мола, с которых можно было обстреливать подплывающие ладьи. (24) Но тирийцы подплывали на своих судах к берегу, скрываясь от неприятеля, высаживались с них и убивали переносивших камни. Также и в Ливанских горах дикие арабы, нападая на отдельных македонцев, почти 30 из них убили, некоторых — в меньшем числе — взяли в плен.

Глава 3

(1) Это обстоятельство принудило Александра разделить войска, а чтобы не казалось, что он бесполезно занят одним городом, он оставил во главе осады Пердикку и Кратера, сам же с отрядом воинов без обоза отправился в Аравию[105]. (2) Тем временем тирийцы снарядили корабль больших размеров, загрузили его со стороны кормы песком и камнем, чтобы нос его сильно поднялся, и обмазав его смолой и серой, погнали на веслах. Когда паруса его надулись от сильного ветра, он быстро подошел к молу; тогда гребцы подожгли его нос, и сами соскочили в следовавшие для этой цели за кораблем ладьи. (3) Пылающий в огне корабль стал распространять пожар на большое расстояние, и, прежде чем можно было принять против него меры, он охватил башни и другие сооружения на краю мола. (4) А моряки, соскочившие в маленькие лодки, добавили к этому еще и факелы и все, что могло служить пищей огню. И вот пожаром были охвачены не только основания башен македонцев, но и верхние ярусы, так что люди, стоявшие на башнях, частью погибали, частью, побросав оружие, прыгали прямо в море. (5) Тирийцы же больше хотели захватить их живьем, а не убивать, поэтому они старались поранить руки плавающих камнями или шестами, пока люди совершенно не измучились и их можно было беспрепятственно вылавливать в лодки. (6) И не только пожар разрушил сооружения, но в тот же день случайно усилившийся ветер поднял все море из глубин на мол; от частых ударов волн разошлись все скрепы сооружения, и вода, обтекая камни, прорвала мол посередине. (7) Когда груды камней, на которых держалась насыпь земли, оказались размытыми, вся громада рухнула в глубины моря, так что вернувшийся из Аравии. Александр едва нашел кое-какие следы от мола. (8) Тут, как обычно при неудачах, каждый стал возлагать вину на другого, в то время как правильнее было бы всем жаловаться на суровость моря.

Царь начал сооружать новый мол, но не боком к направлению ветра, а прямо напротив, что воздавало заслон для других работ, как бы укрытых им; он увеличил и ширину насыпи, чтобы башни, поставленные посередине мола, были недосягаемы для копий. (9) Бросали в море целые деревья с огромными ветвями, сверху заваливали их камнями, потом опять валили деревья и засыпали их землей; на все это накладывали новые слои деревьев и камней и таким образом скрепляли все сооружение как бы непрерывной связью. Но и тирийцы усердно создавали все, что можно было придумать для затруднения этих работ. (10) Больше всего им помогало следующее: они, укрываясь от неприятеля, незаметно скользя по воде, проникали до самого мода, зацеплялись крюками за торчащие из воды ветви деревьев, тянули их на себя; если они подавались, они увлекали за собой в глубину моря много другого материала: затем без труда сдвигали освободившиеся от нагрузки стволы и ветви деревьев, а при разрушении основания и все сооружение, державшееся на раскидистых ветвях деревьев, рушилось вслед за ним. (11) Но к Александру, уже упавшему было духом и не знавшему, продолжать ему осаду или удалиться, подошел флот с острова Кипра и вместе с ним Клеандр, недавно прибывший в Азию с греческими солдатами[106]. Флот в 190 кораблей[107] Александр разделил на два фланга: левым командовал кипрский царь Пифагор с Кратером; на правом был на царской квинквереме[108] сам Александр. (12) Тирийцы хотя и имели флот, не решались вступить в морской бой, они выставили перед стенами только три корабля, которые Царь, налетев на них, потопил.

(13) На следующий день, подведя флот к стенам города, царь стал со всех сторон сотрясать стены ударами метательных орудий, и особенно таранов; но тирийцы поспешно засыпали пробоины камнями; со всех сторон они начали также воздвигать вторую внутреннюю стену, чтобы укрыться за ней, если не выдержит осады наружная. (14) Однако беда надвигалась на них со всех сторон: мол достиг расстояния ближе полета копья, и флот окружил их стены; на них обрушились силы как сухопутные, так и морские. Македонцы связывали свои квадриремы по две, так что носы их соприкасались, а кормы расходились между собой насколько возможно. (15) Все расстояние между кормами граблей они заполняли снастями с привязанными к ним крепкими бревнами, на которые настилали мост, способный выдержать тяжесть солдат; оборудованные таким образом квадриремы они подводили к городу, с них в безопасности метали стрелы в защитников стен, так как воины были прикрыты носовыми частями. (16) Была глубокая ночь, и царь отдает приказ флоту, построенному указанным способом, окружить город, и уже корабли со всех сторон приближались к городу, и тирийцы уже впали в полное отчаяние, как вдруг черные тучи заволокли все небо и густой мрак затмил остатки света. (17) Тогда неспокойное море стало подниматься, потом при усилившемся ветре по нему пошли валы, и связанные корабли ударялись друг о друга; потом скрепы, соединявшие квадриремы[109], начали разрываться, палубный настил ломался и со страшным шумом вместе с воинами рушился в морскую глубь. (18) При бурном море никак нельзя было управлять связанными кораблями, солдаты мешали матросам, гребцы не давали действовать солдатам, и, что часто бывает в таких случаях, люди опытные подчинялись неопытным: кормчие, привыкшие по-другому управлять кораблем, теперь под страхом смерти исполняли