Эсхил - Античная драма Страница 28

Эдип

Пусть прочь идет — хотя бы мне пришлосьБыть изгнанным постыдно иль погибнуть.Я тронут речью жалобной твоей,А не словами этого злодея.

Креонт

Ты уступил со злобой. Но едваОстынет гнев, раскаянье придет.С подобным нравом: сам себе ты в тягость.

Эдип

Уйдешь ты наконец?

Креонт

Я удалюсь, Тобой отвергнут, но для них я — прежний.

(Уходит.)

Хор

Что медлишь во дворец ввести его, царица?

Иокаста

Нет, все разведаю сперва.

Хор

От слов родилось подозренье…А может быть, навет и ложен, —Несправедливость тяжела.

Иокаста

Бранились?

Хор

Да.

Иокаста

О чем шла речь?

Хор

По мне, разумнее — при бедствии всеобщемНе возвращаться вновь к их прерванным речам.

Эдип

Вот до чего ты с честностью своейДошел. Мой гнев ты погасить стремишься.

Хор

О царь, я не разВ том клялся тебе!Я был бы и вправдуБезумцем, глупцом,Когда бы решилсяПокинуть тебя.Наш край дорогойВ тот год роковойТы вывел из бедствийНа правильный путь, —Так будь же и нынеНам кормчим благим!

Иокаста

Молю богами, царь, и мне поведай,Что столь упорный гнев зажгло в тебе?

Эдип

Изволь: тебя всех выше чту, жена, —В Креопте дело и в его коварствах.

Иокаста

Открой, коль можешь, в чем причина ссоры?

Эдип

Он говорит, что я убил царя.

Иокаста

Он это сам надумал иль подучен?

Эдип

Он подослал лукавого пророкаИ утверждает, будто сам невинен.

Иокаста

О, перестань об этом думать, царь!Меня послушай: из людей никтоНе овладел искусством прорицанья.Тебе я краткий довод приведу:Был Лаю божий глас, — сама не знаю,От Феба ли, но чрез его жрецов, —Что совершится рок — и Лай погибнетОт нашего с ним сына, а меж тем,По слуху, от разбойников безвестныхОн пал на перекрестке трех дорог.Младенцу ж от рожденья в третий деньОтец связал лодыжки и велелНа недоступную скалу забросить.Так Аполлон вещанья не исполнил,Не стал отцеубийцей сын, погибЛай не от сына, а всю жизнь боялся!Меж тем о том пророчества гласили.Не слушай их! Ведь если хочет бог,Он без труда свою объявит волю.

Эдип

О, как мне слово каждое твоеТревожит душу и смущает сердце!

Иокаста

Какой себя терзаешь ты заботой?

Эдип

Мне кажется, сказала ты, что ЛайУбит на перекрестке трех дорог?

Иокаста

Таков был слух, так говорят и ныне.

Эдип

А где то место? Где случилось это?

Иокаста

Зовется край Фокидой, три дорогиТам сходятся — из Давлии и Дельф.

Эдип

А много ли годов прошло с тех пор?

Иокаста

Да незадолго перед тем, как властьТы принял здесь, оповестили город.

Эдип

О Зевс! Что ты судил со мною сделать?

Иокаста

Но что тебя смутило так, Эдип?

Эдип

Не спрашивай… А внешностью, скажи,Каков был Лай? Он молод был иль стар?

Иокаста

Он был высок и с проседью сребристой, —На вид почти таков, как ты сейчас.

Эдип

О, горе! Вижу: страшные проклятьяВ неведенье призвал я на себя!

Иокаста

Мне жутко, царь! Скажи мне, что с тобой?

Эдип

Боюсь, слепой провидец зрячим был!Все прояснится, коль еще ответишь…

Иокаста

Мне страшно, но, что знаю, все скажу.

Эдип

Отправился он с малой свитой илиС большим отрядом, как владыка-царь?

Иокаста

Их было пять, один из них глашатай,В единственной повозке ехал Лай.

Эдип

Увы! Увы.! Все ясно. Кто ж, однако,Известье вам доставить мог, жена?

Иокаста

Слуга, — один он спасся и бежал.

Эдип

Теперь у нас живет он, во дворце?

Иокаста

О нет, сюда пришел он, но, узнав,Что власть тебе досталась после Лая,К моей руке припал он и молилЕго послать на горные луга,Чтоб только жить подальше от столицы.Его я отпустила. Хоть и раб,Он большей был бы милости достоин.

Эдип

Нельзя ль его скорей вернуть сюда?

Иокаста

Конечно, можно; но зачем тебе?

Эдип

Боюсь, жена, сказал я слишком много,И потому мне встреча с ним нужна.

Иокаста

Пускай он явится сюда, — но вправеУзнать и я, чем удручен ты, царь.

Эдип

Не откажу тебе, я сам в тревоге.Кому ж еще открыться мне, жена,В моей беде? Итак, узнай: отцомМне был Полиб, коринфский уроженец,А мать — Меропа, родом из дорян.И первым я в Коринфе слыл, но случайПроизошел, достойный удивленья,Но не достойный гнева моего:На пире гость один, напившись пьяным,Меня поддельным сыном обозвал.И, оскорбленный, я с трудом сдержалсяВ тот день и лишь наутро сообщилРодителям. И распалились обаНа дерзость оскорбившего меня,Их гнев меня обрадовал, — но все жеСомненья грызли: слухи поползли.И, не сказавшись матери с отцом,Пошел я в Дельфы. Но не удостоилМеня ответом Аполлон, лишь многоПредрек мне бед, и ужаса, и горя:Что суждено мне с матерью сойтись,Родить детей, что будут мерзки людям,И стать отца родимого убийцей.Вещанью вняв, решил я: пустьКоринф мне будет дальше звезд, — и я бежалТуда, где не пришлось бы мне увидеть,Как совершится мой постыдный рок.Отправился — и вот пришел в то место,Где, по твоим словам, убит был царь.Тебе, жена, я расскажу всю правду.Когда пришел я к встрече трех дорог,Глашатай и старик, как ты сказала,В повозке, запряженной лошадьми,Мне встретились. Возница и старикМеня сгонять с дороги стали силой.Тогда возницу, что толкал меня,Ударил я в сердцах. Старик меж тем,Как только поравнялся я с повозкой,Меня стрекалом в темя поразил.С лихвой им отплатил я. В тот же мигСтарик, моей дубиной пораженный,Упал, свалившись наземь, из повозки.И всех я умертвил… И если естьРодство меж ним… и Лаем… О, скажи,Из смертных кто теперь меня несчастней,Кто ненавистней в мире для богов?«Кого ни свой не должен, ни чужойПриветствовать и принимать, как гостя,Но вон из дома гнать». И это — я,Сам на себя обрушивший проклятья!Я оскверняю ложе мертвецаКровавыми руками. Я ль не изверг?Я ль не безбожник? Убежать бы мог…Но мне нельзя к родителям вернуться,В мой край родной: вступить придется тамВ брак с матерью и умертвить отца,Полиба, кем рожден я и воспитан.Но в том, что сила, выше человека,Мне посылает все, — сомненья нет!Нет, грозные и праведные боги,Да не увижу дня того, да сгинуС лица земли бесследно! Лишь бы толькоТаким пятном себя не осквернить!

Хор