Мифы и легенды. Боги и герои Древней Греции [сборник 2012, худ. А. Лебедев] - Григорий Николаевич Петников Страница 3

по имени Форкис. Встретил Персей на пути к горгонам трех старух, которых звали граями. Они родились с седыми волосами, у всех трех был единственный глаз и один только зуб, которыми они делились поочередно. Эти граи стерегли сестер горгон. А по пути к ним жили добрые нимфы. Пришел к нимфам Персей, и они дали ему крылатые сандалии, которые могли легко поддерживать его в воздухе. Они подарили ему, кроме того, мешок и шлем Аида, сшитый из собачьей шкуры, делающий человека невидимкой. Вручил ему хитроумный Гермес свой меч, а Афина — металлический, гладкий, как зеркало, щит. Вооруженный ими, взлетел Персей на своих крылатых сандалиях, перелетел через океан и явился к сестрам горгонам. Когда он приблизился к ним, страшные сестры в это время спали; и отрубил Персей своим острым мечом голову Медузе и бросил ее в мешок, подаренный ему нимфами. Персей все это сделал, не глядя на Медузу, — он знал, что ее взор мог обратить его в камень, и держал перед собой зеркально-гладкий щит. Но только успел Персей отрубить голову Медузе, как тотчас возник из ее туловища крылатый конь Пегас и вырос великан Хрисаор.

Проснулись в это время сестры Медузы. Но Персей надел свой шлем-невидимку и в крылатых сандалиях полетел в обратный путь, и не могли нагнать его страшные сестры горгоны.

Ветер поднял его высоко в воздух, и, когда он пролетал над песчаной Ливийской пустыней, упали на землю капли крови Медузы и выросли из ее крови ядовитые змеи, которых так много водится в Ливии.

Поднялись могучие ветры и стали носить Персея по воздуху в разные стороны; но к вечеру ему удалось достигнуть крайнего Запада, и юный Персей попал в царство исполина Атланта. Опасаясь лететь ночью, Персей опустился на землю.

А был исполин Атлант богатым царем той страны, и владел он многими стадами и огромными садами; в одном из них росло дерево с золотыми ветвями, и листья и плоды были тоже все золотые.

Было Атланту предсказано, что явится однажды сын Зевса и сорвет с дерева золотые плоды. Тогда высокой стеной окружил свой сад Атлант и поручил юным гесперидам и страшному дракону охранять золотые яблоки и не подпускать к ним никого.

Явился Персей к Атланту и, назвавшись Зевсовым сыном, стал просить, чтобы он принял его у себя. Но вспомнил Атлант древнее предсказание и отказал в приюте Персею и хотел его прогнать. Тогда достал Персей из мешка голову Медузы и показал ее Атланту. Не устоял исполин перед страшной силой Медузы и от ужаса окаменел. Стала его голова вершиной горы, а плечи и руки ее отрогами, обратились его борода и волосы в дремучие леса. Поднялась остроконечная гора, разрослась до огромных размеров. Она достигла самого неба, и оно легло со всеми своими звездами на плечи Атланту, и вот с той поры держит исполин эту тяжелую ношу.

Так отомстив Атланту, на другое утро поднялся Персей снова на своих крылатых сандалиях в воздух, и долго летел он, пока наконец не прибыл к берегам Эфиопии, где царствовал Кефе́й.

Увидел Персей на пустынном берегу юную прекрасную Андроме́ду, прикованную к скале. Она должна была искупить вину своей матери Кассиопеи, которая однажды, хвалясь своей красотой перед нимфами, сказала, что она всех прекрасней. Разгневавшись, нимфы пожаловались Посейдону и просили ее наказать. И наслал Посейдон на Эфиопию потоп и страшное морское чудовище, поглощавшее людей и скот. Оракул предсказал, что Кефей должен отдать свою дочь Андромеду этому страшному чудовищу на съедение; и вот ее приковали к морской скале.

Увидал Персей прикованную к скале прекрасную Андромеду. Она стояла неподвижная, и не шевелил ветер ее волос, и если бы не было у нее на глазах слез, то можно было бы принять ее за мраморное изваяние.

Взглянул на нее изумленный Персей, спустился к ней, стал расспрашивать плачущую девушку, как ее зовут, откуда она родом и за что прикована к пустынной скале. Не сразу, но рассказала наконец девушка Персею, кто она и за что прикована цепями к этой скале.

Вдруг зашумели морские волны и выплыло из глубины моря чудовище. Разинув свою страшную пасть, оно кинулось к Андромеде. Вскрикнула в ужасе девушка, на крик ее прибежали царь Кефей и Кассиопея, но не могли они спасти свою дочь и стали горько ее оплакивать. Тогда Персей крикнул им с высоты:

— Я — Персей, сын Данаи и Зевса, отрубивший голову страшной Медузе. Обещайте мне отдать вашу дочь в жены, если я ее спасу.

Кефей и Кассиопея согласились на это и обещали ему отдать не только дочь, но и все свое царство в придачу.

Подплыло в это время чудовище, рассекая волны, точно корабль, ближе и ближе, и вот оно почти уже у самой скалы. Поднялся тогда юный Персей высоко в воздух, держа в руке свой блестящий щит. Увидало чудовище отражение Персея в воде и в ярости бросилось на него. Как орел, который набрасывается на змею, так налетел Персей на чудовище и вонзил глубоко в него острый свой меч. Высоко взлетело на воздух раненое чудовище, затем кинулось вниз на Персея, как дикий вепрь, преследуемый собаками. Но юноша в своих крылатых сандалиях увернулся от чудовища и стал наносить ему мечом удар за ударом, и вот хлынула черная кровь из пасти чудовища. Во время боя намокли крылья Персея, с трудом долетел он до берега и, заметив поднимающуюся из моря скалу, спасся на ней. Держась левой рукой за камень, он правой нанес чудовищу еще несколько ран, и чудовище, истекая кровью, опустилось на дно морское.

Бросился юноша к Андромеде и освободил ее от цепей.

Обрадованные Кефей и Кассиопея радостно встретили юного героя и повели невесту и жениха в свой дом. Вскоре устроен был свадебный пир, и были на свадьбе у них Эро́т и Гиме́ней с факелами в руках, играли на флейтах и лирах, пели веселые песни; слушали свадебные гости рассказ о подвигах героя Персея.

Но вдруг в дом Кефея явилась толпа во главе с братом царя Фине́ем, который сватался прежде за Андромеду, но во время беды покинул ее.

И вот Финей потребовал отдать ему Андромеду. Он поднял копье на Персея, но Кефей заслонил его. Тогда разъяренный Финей изо всех сил бросил копье в юношу, но не попал. Персей схватил это же самое копье, и если бы Финей не спрятался за жертвенником, оно пронзило бы ему грудь, но копье попало в одного из