Галина Лифшиц-Артемьева - Предания, сказки и мифы западных славян Страница 33

Так сказал, уходя, тот нищий.

– Спаси, Господи, спаси, Господи! – благодарила Янова за добрые слова нищего, но то, что он говорил, всерьез не приняла, даже толком и не поняла его слова. Янова была бедной вдовой, было у нее двое детей на пропитании. Когда нищий ушел, было уже за полдень, а дети еще не обедали, и на ужин у нее не было ничего. Еще весной получила Янова от соседки Блажковой три грядки льна, за которые много дней должна была тяжело трудиться, но отработала это; лен она сама собрала, намочила, вычесала и спряла, как положено, а потом ткач из него соткал около двадцати локтей полотна, а полотно это, все свое имущество, Янова спрятала на зиму, себе и детям на рубашки. Когда нищий уходил от нее, в доме была такая бедность, что и топор не во что было воткнуть, дети плакали, хотели есть, да и хозяйке хотелось плакать. Не знала она, что делать, и вот пришло ей в голову отнести несколько локтей полотна жиду на продажу, чтобы купить на вырученные деньги хлеба и соли. Начала она мерить полотно. Дети утихли, а она мерила и мерила без конца, аж до захода солнца. Вместо своих двадцати локтей тысячу локтей полотна намерила. Полная радости, поблагодарила она Господа Бога и, желая скорее накормить детей, не побежала она на другой конец деревни к жиду, а взяла несколько локтей полотна и продала их Блажковой, конечно, за гроши, но что было делать, коли детям есть хотелось?

На следующий день была в городе ярмарка, и Янова понесла туда свое полотно, а поскольку было оно тонкое и нежное, ей хорошо заплатили. Принесла Янова с ярмарки домой много разных вещей и, кроме того, еще полный кошель денег. Сразу купила себе Янова две коровы, часть поля и луга, наняла прислугу, благодарила Бога и работала дальше. Но счастье ее не нравилось соседке Блажковой, которая хоть и стала ее кумой, не была чистосердечной с Яновой. Однажды за стаканчиком палинки стала Блажкова выспрашивать Янову, как удалось ей выйти из нужды, как она все устроила? И Янова все точно и с самого начала рассказала, как это было: как пришел к ней нищий побираться, как у детей из рук взяла два куска хлеба и ему отдала, как он за это напророчил добра и просил за нее Бога, а она даже не приняла это всерьез, как потом дети хотели есть и плакали, как собиралась полотно отнести жиду, чтобы были деньги на хлеб и соль, как это полотно мерила до захода солнца – все-все ей рассказала. Блажкова, когда все это услышала, пригубила ее палинки и сказала:

– Ах, моя золотая кумушка! Если бы ты только знала, какая у меня временами тоже бывает бедность! Ведь и у меня тоже детки, а мой муж не может как следует заработать, и хотя мы оба работаем, но все равно все проедаем – ах, милая кумушка, если вас тот нищий еще раз навестит, скажите ему, чтобы и ко мне зашел.

– Милая кумушка! – отвечала Янова. – Если его Господь Бог еще раз пошлет, конечно, я его попрошу, чтобы он и к вам зашел.

Блажкова попросила налить ей еще одну рюмочку, потом они расцеловались, обнялись и разошлись. Прошла неделя после этого разговора, шел тот же самый нищий по деревне, и снова пришел он к Яновой. Милая женщина от радости не знала, куда его и усадить, благодарила его, уважила и одарила, а когда нищий прощался с ней, попросила, чтобы он зашел и к ее куме, Блажковой, и нищий пообещал, что обойдет деревню, а потом зайдет к ней. Когда нищий, обойдя деревню, шел к Блажковой, та, увидев его издалека в окно, намазала своим детям по куску хлеба, а как только он вошел в дом, быстро вырвала у них хлеб из рук и отдала его нищему.

– Спаси Господь Бог! – сказал нищий. – И как начнешь работать, работай до захода солнца.

И после этого ушел. Блажкова уже и полотно приготовила, чтобы его измерять, уже локоть из угла вытаскивала и хотела начать мерить, но в этот момент дети захотели пить, и саму ее одолела невероятная жажда. Чтобы не терять времени, побежала она быстро к колодцу по воду, а как только принесла одну бадью воды, побежала за другой, а как принесла другую, побежала за третьей, четвертой, десятой и так без конца воду носила аж до захода солнца.

Беда

Была у обедневшего хозяина красивая дочка, которую старый господин, владелец той деревни, хотел взять себе в жены, но девушка его не любила, и родители ее не хотели давать на этот брак благословение. Старый жених тиранил их как мог, нагружал работой, а за самую малую провинность велел их бить, так что бедный хозяин не мог это выдерживать и решил переехать в другую деревню. В избе, где жила эта семья, часто за печью что-то скрипело, и, несмотря на то что все не раз осматривали, ничего найти не смогли. Но когда семья уже переезжала и убиралась в последний раз, услышали они вдруг за печкой громкий скрип, и прислушались: что это? И скрип-скрип, шуп-шуп, выскочило из-за печки тощее и бледное существо, похожее на шуструю девицу.

– Ай, что за дьявол! – вскрикнул отец.

– Ради Господа Бога! – воскликнула мать, а за ней все дети взялись кричать.

– Никакой я не дьявол, – сказала тощая бледная девица, – я ваша Беда, и когда вы отсюда переедете, должны и меня забрать в новое жилье.

Хитрый хозяин видел, что Беду свою не поймает и не задушит, а потому поклонился ей низко и сказал:

– Хорошо, золотая моя милостивая госпожа! Если тебе так у нас нравится, тогда пойдем с нами, но сама видишь: мы все на себе переносим, помоги нам и ты что-то нести, чтобы мы побыстрее съехали.

Беда на это согласилась и хотела взять несколько мелочей из дома, но мелочи хозяин раздал детям, а ей сказал, что на дворе стоит колодушка, ее тоже надо взять с собой. После этого вышел он во двор, колоду топором сверху донизу расщепил и, позвав Беду, вежливо попросил, чтобы она помогла нести эту колоду. Беда не знала, как за колоду ухватиться, пока хозяин не указал ей на трещину. Засунула она свои длинные зяблые пальцы в щель, а хозяин будто бы хотел колоду сдвинуть с другой стороны, быстро вытащил оставленный топор, и длинные зяблые пальцы Беды накрепко защемил в колоде, да так, что она не могла их вытянуть. И кричала Беда во все горло, но ничего не помогало; хозяин с детьми собрал вещи и съехал из избы и потом уж никогда в то место не возвращался. Поселился он в другой деревне, а там дела его пошли так хорошо, что скоро он из всей деревни стал самым богатым. Дочка его красавица вышла замуж за достойного сына зажиточных крестьян, и вся семья была счастлива. А в той деревне, где хозяин тиранил эту семью, захотел хозяин деревни опустевшую избу дать другому крестьянину и пришел на эту избу посмотреть, увидев Беду, которая стонала у колоды с защемленными пальцами, смиловался над бледной девицей и с помощью клина высвободил ее пальцы. С той поры бледная девица ни на шаг не отступала от своего освободителя, а когда еще дьявол-искуситель разжег в господине как в старой печи, огонь любви на старости лет, стал он терять имущество, терял, терял, пока не потерял все, что имел.

Дьявольский танец

У одной батрачки было две дочери: своя собственная и падчерица. И поскольку зарабатывала батрачка на пропитание своими руками, должны были и девушки зарабатывать сами – всю весну и лето копали в садах, жали в полях, а зимой пряли пряжу. Вот настала зима, и получила батрачка от хозяек гору льна для прядения, а девушки ходили друг к другу в гости и до полуночи пряли, рассказывая сказки и напевая песни. Но поскольку дочери батрачки не были друг другу настоящими сестрами, вместе в гости они не ходили: одна шла на один конец деревни, а другая – на другой.

В одном конце деревни была пустая изба. Однажды вечером шла падчерица прясть пряжу к подругам и увидела в той избе свет. Стало ей любопытно узнать, кто там поселился, вошла она в избу, и тут же подскочил к ней какой-то молодой пан в коротком плаще, приглашая ее к танцу, а девушка так его испугалась, что от страха перекрестилась. Как только девушка осенила себя крестом, молодой пан тут же ее отпустил и очень вежливо попросил, чтобы она села и пряла, и пообещал, что хорошо ей поможет и она до полуночи напрядет больше всех других девушек. Девушка села прясть и, хотя до полуночи было еще далеко, все сделала, а молодой пан сказал:

– Спряла ты, девица, кудель, пойдем танцевать.

А девушка ему ответила:

– Хоть я и спряла кудель, танцевать не пойду, пока не отдохну и не наемся.

Молодой пан побежал и принес девушке много всяких лакомств, и, когда она их съела, сказал:

– Спряла ты, девица, кудель, спряла и наелась, пойдем танцевать.

А она снова ответила:

– Хоть и спряла я кудель, и наелась, танцевать не пойду, пока воды не напьюсь.

Молодой пан побежал и принес чистой воды из колодца, и когда она напилась, сказал:

– Спряла ты, девица, кудель, отдохнула, наелась и напилась – пойдем танцевать.

А девушка ему ответила:

– Хоть и спряла я кудель, отдохнула, наелась и напилась, танцевать не пойду, пока дрова в камине не разгорятся и не станет светлее.

И тут закукарекал петух, и молодой пан в коротком плаще исчез.