Народное творчество - Давид Сасунский Страница 8

– Э, да ты кто – сам сатана? Мой брат гибнет, а ты – «Выпей молока»? Нет, мне недосуг.

– Шалишь, брат, – молвил пастух. – Пока молока не выпьешь, я тебя не пропущу.

Багдасар видит, что пастуха не переупрямить, соскочил с коня, сел наземь. Пастух полное корыто молока надоил, подвинул к Багдасару, дал ему хлеба, а сам принялся обходить свою отару.

Семь раз обошел он ее; наконец Багдасар допил молоко, опрокинул корыто, позвал:

– Эй, пастух, возьми корыто, я уезжаю! Пастух подошел к нему и сказал:

– Багдасар! Брат твой в семь раз сильнее тебя. Смотри ни в чем ему не перечь. Ну, поезжай! Санасар сорок пахлеванов осилил, а двадцать осталось. Этих ты перебьешь, и вы вернетесь домой. Не бойтесь: таких двух братьев, как вы, никто на свете не победит.

Домчался Багдасар до стен Медного города, видит: стоят сорок стариков.

– Здравствуйте, краснобородые, белобородые, рыжебородые! – крикнул он им.

Самый из них древний поздоровался с Багдасаром.

– И ты, бедняга, угодил в силки к той девице, у которой не сердце в груди, а камень? – спросил он.

– Дедушка! – сказал Багдасар. – Не то вчера, не то позавчера тут один молодец проезжал, мой однолеток. Вы его, часом, не видели?

– Видели, – отвечал старик. – Не вчера, а позавчера проезжал тут один молодец. Был он сильнее, смелее тебя. Конь у него был как вихрь. Взвился и перемахнул через городскую стену. До нынешнего дня шум битвы к нам сюда долетал. А сегодня тихо. Нам неизвестно, что там случилось.

– Горе мне! Это мой брат! – вскричал Багдасар. – Если шум битвы не слышен – значит, убили его. Даю обет: Медный город разрушу, за брата отмщу!

Поскакал Багдасар. И чуть только замечал он вокруг какое движение, кто ни попадался ему навстречу, всех убивал – людей и животных.

Хватил палицей по стене, стену свалил, в город ворвался. Проехал под окном девицы, спросил:

– Девушка! Где идет битва? Девушка узнала его, показала пальцем:

– Вон там идет битва.

Багдасар погнал коня, примчался на поле сражения, смотрит: Санасар и двадцать уцелевших пахлеванов стоят друг против друга. Веки у Санасара слиплись от крови, он слабо обороняется.

Багдасар ринулся в бой с другой стороны и давай пахлеванов крушить.

– Эй, Санасар, брат мой родной!.. – крикнул он.

Узнал Санасар голос брата и сказал себе: «Слава Богу, помощник мой вовремя подоспел, теперь мне бояться нечего!» Да как крикнет: – Эй, Багдасар! Брат мой родной! Неужто это ты?

– Да, это я! Стань им поперек дороги, а я двинусь к тебе навстречу и, пока доеду, всех уложу.

И вот наконец приблизился он к Санасару, вытащил его из моря крови, вымыл ему лицо. У Санасара открылись глаза.

– А где же враги? – спросил он. – Ведь их оставалось двадцать.

– Я их всех перебил, – отвечал Багдасар. – Я свою лепту внес. Все шестьдесят пахлеванов полегли на поле сражения. Санасар с Багдасаром предстали перед отцом Дехцун. Царь Медного города молвил:

– Ты, Санасар, из четырех испытаний вышел со славой: вырвал из пасти дракона алмаз, яблоко золотое снял со столба, палицу с башенной кровли наземь метнул, а затем вы вдвоем перебили шестьдесят моих пахлеванов. Осталось последнее испытание.

– Какое еще испытание?

– Теперь надлежит вам отправиться в город Зеленый.

– А что там такое?

– Там у родника сидит дракон, и город умирает от жажды. Убейте того дракона – тогда я свою дочь Санасару отдам.

Санасар с Багдасаром вскочили на коней. Сасунских храбрецов хлебом не корми – дай сразиться с врагом!

– Ау, Зеленый город! Где ты? Жди нас! Мы едем!

Ехали братья по безводной пустыне. Вечером достигли города, туда-сюда, наконец постучались в один дом.

– Кто там? Вышла старуха.

– Мы, бабушка, чужеземцы. Пусти нас к себе.

– Почему не пустить, сынки? Гость – от Бога.

Старуха распахнула дверь, впустила юношей в горницу, молвила:

– У меня-то у самой деток нет. Вот вы и будете мне заместо детей, а я вам заместо матери. Будем жить вместе, и господь нас не оставит.

После ужина Багдасар сказал:

– Бабушка! Мне пить хочется, дай мне глоточек водички. – Ох-ох-ох! Нету у меня воды, – отвечала старуха.

– Как же так, бабушка?

– Утешный ты мой! Это не Зеленый город, а безводный, засушливый край.

Только на вершине горы бьет родник. Да у того родника дракон сидит, припал к воде и не дает ей течь к городу. Раз в неделю мы приносим в жертву дракону девицу, чтоб он нам дал хоть немного воды, чтобы народ не вымер от жажды. У нашего царя есть красавица дочка. Завтра ее черед.

– Бабушка! – сказал Багдасар. – Неужели во всем вашем городе не найдется человека, который мог бы убить дракона?

– Что ты! – воскликнула старуха. – Его не убьешь. Сколько раз государь с войском ходил на него, да все без толку!

На зорьке старуха прислушалась и сказала:

– Слышите вопли? Знать, девицу к дракону ведут.

Братья на улицу бросились. Так и есть: красавицу девушку в черной одежде ведут на гору, а девушка плачет и рыдает. Вслед за ней идут женщины с кувшинами.

Братья тоже стали взбираться на гору. Влезли на самый верх – там должны были привязать девицу, – и тут Багдасар ей сказал:

– Девушка, ты не бойся! Стой здесь, а мы пойдем сразимся с драконом.

А девушка подумала: «Я убегу. Дракон этих двух молодцов проглотит, и я избавлюсь от смерти».

Жители Зеленого города смотрят: дракона еще нет, а девица бежит.

Поймали ее, привязали.

Внезапно по горам прокатился гром. Смотрят сасунские удальцы – перед ними дракон ростом с буйвола, а длиною с пять буйволов. Он еще издали увидал смельчаков. Заместо одного целых трое к нему на съеденье явились! Обрадовался дракон, зубами заляскал, пасть разинул, хвостом покрутил, зашипел и к девице полез. Девица зубы стиснула, обомлела, горючие слезы брызнули у нее из глаз.

Сасунские удальцы кинулись на дракона. Санасар взмахнул мечом-молнией и отрубил дракону голову. Багдасар отрубил ему хвост. Затем оба подошли вплотную, мечи в бока дракону всадили и убили его. Багдасар девушку отвязал, молвил: – Девушка, иди домой!

Дракон издох. И вновь забил родник, полилась вода, и все текла и текла, люди брали ее кто сколько хотел. Весь город вдосталь напился.

Царь Зеленого города сасунских пахлеванов позвал к себе, молвил:

– Просите у меня все, что хотите!

– А мы ничего не хотим, – отвечал Багдасар. – Отдай нам только девушку, которую мы от смерти спасли.

– Девушка, которую вы от смерти спасли, ваша по праву, Багдасар.

А еще чего вы хотите?

Багдасар повторил три раза:

– Мы хотим спасенную девушку. Царь обрадовался:

– Девушка, вами спасенная, по праву твоя, Багдасар-молодец! Я поженю вас.

– Я пока еще не моту жениться, – возразил Багдасар. – Дело за старшим братом.

Сасунские удальцы в Медный город поехали, чтобы силой увезти Дехцун-цам в Сасун. Злы они были на ее отца за все его козни. Царь каджей сказал:

– Знаешь что, Санасар? Дехцун выехала из города, заперлась в своем замке. Если сможешь, уведи ее.

Санасар тот же час выехал из города. Вдали, на скале, увидел он белый замок.

«Верно, это и есть замок Дехцун», – подумал он, погнал коня к тому замку и осадил его у ворот. Тяжелые ворота были заперты. Санасар постучал: зынг, зынг, зынг! Крикнул:

– Откройте! А не то и ворота и кровля вам на голову упадут. Дехцун выглянула в окно, золотые башмачки обула, побежала встречать Санасара, отворила калитку.

– Как я рада тебе, мой повелитель! – сказала она.

Санасар соскочил с коня, и они, обнявшись, направились к замку.

– Любимый мой Санасар! – снова заговорила Дехцун. – С хорошей ли вестью ко мне ты приехал?

– Я хочу на тебе жениться.

– В добрый час! Где я еще найду такого, как ты, молодца? А уж красива была Дехцун – в семь раз прекраснее той, что явилась во сне Санасару! Поменялись они кольцами, и сказала Дехцун-цам жениху:

– Мне так тебя жаль, Санасар, что ты, такой молодой, скитаешься ради меня по горам и ущельям!

Санасар возмутился:

– Да чего меня жалеть?

– Оттого я жалею тебя, – отвечала Дехцун, – что тебя могут убить. Это заклятый край. Тут деревья, кусты, камни крикнут: «Увез! Увез! Санасар увез Дехцун-цам!» Мы уедем с тобою ночью, тайком, когда весь город будет спать. Коли город проснется, то увозом тебе не жениться.

– Я ничего не боюсь, – объявил Санасар. – Я увезу тебя днем. Да что там говорить! Пойдешь за меня замуж – садись на коня, а не пойдешь – мигом поворочу и уеду в Сасун.

– Как же мне за тебя не пойти, мой повелитель? – сказала Дехцун. – Только у меня и свету в оконце, что ты, только тобой я и живу, одного тебя и люблю. Что ж, по-твоему, я вызвала тебя из Сасуна, чтобы отказаться ехать с тобой?

С этими словами вспрыгнула Дехцун на коня. Санасар дернул поводья и поскакал. Что бы ни встретилось ему по пути – куст ли, камень ли, зверь, – со всеми здоровался Санасар. И никто не выдал его, никто не проронил ни звука. Все помнили, что Санасар умертвил ненасытное чудище, освободил воду и вода хлынула на поля.