Метаморфозы - Публий Овидий Назон Страница 9

Муж жену погубить готов, она же — супруга.

Страшные мачехи, те аконит18 подбавляют смертельный;

Раньше времени сын о годах читает отцовских.

Пало, повержено в прах, благочестье, — и дева Астрея19

150 С влажной от крови земли ушла — из бессмертных последней.

Не был, однако, земли безопасней эфир высочайший:

В царство небес, говорят, стремиться стали Гиганты20;

К звездам высоким они громоздили ступенями горы.

Тут всемогущий отец Олимп сокрушил, ниспослал он

155 Молнию; с Оссы он сверг Пелион21 на нее взгроможденный.

Грузом давимы земли, лежали тела великанов, —

Тут, по преданью, детей изобильной напитана кровью,

Влажною стала земля и горячую кровь оживила;

И, чтоб от рода ее сохранилась какая-то память,

160 Образ дала ей людей. Но и это ее порожденье

Вовсе не чтило богов, на убийство свирепое падко,

Склонно насилье творить. Узнаешь рожденных от крови!

Это Сатурний-отец увидал с высокой твердыни

И застонал и, стола Ликаонова22 гнусный припомнив

165 Пир, недавний еще, получить не успевший огласки,

Сильным в душе запылав и достойным Юпитера гневом,

Созвал богов на совет. И не медлили званые боги.

Есть дорога в выси, на ясном зримая небе;

Млечным зовется Путем, своей белизною заметна.

170 То для всевышних богов — дорога под кров Громовержца,

В царский Юпитера дом. Красуются справа и слева

Атрии23 знатных богов, с дверями, открытыми настежь.

Чернь где придется живет. В передней же части чертога

Встали пенаты богов — небожителей, властию славных.

175 Это-то место — когда б в выражениях был я смелее —

Я бы назвал, не боясь, Палатином24 великого неба.

Так, расселись едва в покоях мраморных боги,

На возвышенье, рукой опершись на скипетр из кости,

Трижды, четырежды Он потряс приводящие в ужас

180 Волосы, поколебав и землю, и море, и звезды.

Следом за тем разрешил и уста, возмущенные гневом:

«Нет, я не более был вселенной моей озабочен

В те времена, как любой из врагов змееногих25 готов был

С сотней протянутых рук на пленное броситься небо!

185 Хоть и жестокий был враг, — но тогда от единого рода

Происходила война и единый имела источник.

Ныне же всюду, где мир Нереевым26 гулом охвачен,

Должен смертный я род погубить. Клянуся реками

Ада, что под землей протекают по роще стигийской, —

190 Было испытано все. Но неизлечимую язву

Следует срезать мечом, чтоб здравую часть не задело.

Есть полубоги у нас, божества наши сельские; нимфы,

Фавны, сатиры и гор обитатели диких — сильваны.

Если мы их до сих пор не почтили жилищем на небе,

195 Землю мы отдали им и на ней разрешим оставаться.

Но, о Всевышние! Все же довольно ль они безопасны,

Ежели мне самому, и вас и перуна владыке,

Козни строить посмел Ликаон, прославленный зверством?»

Затрепетали тут все и дерзкого требуют с жарким

200 Рвеньем. Так было, когда осмелился сброд нечестивый27

Римское имя залить в неистовстве — Цезаря кровью.

Ужасом был поражен, что громом, при этом паденье

Род человеческий, вся содрогнулась вселенная страхом.

Столь же отрадна тебе твоих близких преданность, Август,

205 Сколь Громовержцу — богов благоверность. Лишь голосом он и рукою

Ропот вокруг подавил, все снова безмолвными стали.

Только лишь кончился крик, подавлен владыки величьем,

Сызнова речью такой прервал Юпитер молчанье:

«Он уже кару понес, и об этом оставьте заботу.

210 Что совершил он и как был наказан, о том сообщу я:

Наших достигла ушей недобрая времени слава.

Чая, что ложна она, с вершины спускаюсь Олимпа,

Обозреваю я — бог в человеческом облике — землю.

Долго б пришлось исчислять, как много повсюду нашел я

215 Злостного. Истине всей молва уступала дурная.

Вот перешел я Менал, где звериные страшны берлоги,

После в Киллену зашел и в прохладные сосны Ликея,28

В домы аркадцев входил и под кров неприютный тирана.

Сумерки поздние ночь меж тем влекли за собою.

220 Подал я знак, что пришло божество, — народ тут молиться

Начал. Сперва Ликаон над обетами стал насмехаться

И говорит: «Испытаю при всех в открытую, бог ли

Он или смертный. Тогда не будет сомнительна правда».

В ночь, отягченного сном, сгубить нечаянной смертью

225 Хочет меня. По душе ему этак испытывать правду.

Но, не довольствуясь тем, одному из заложников, коих

Выслал молосский народ,29 мечом пронзает он горло.

После в кипящей воде он членов часть полумертвых

Варит, другую же часть печет на огне разведенном.

230 Только лишь подал он их на столы, я молнией мстящей

Дом повалил на него, на достойных владельца пенатов.

Он, устрашенный, бежит; тишины деревенской достигнув,

Воет, пытаясь вотще говорить. Уже обретают

Ярость былые уста, с привычною страстью к убийству

235 Он нападает на скот, — и доныне на кровь веселится!

Шерсть уже вместо одежд; становятся лапами руки.

Вот уж он — волк, но следы сохраняет прежнего вида:

Та же на нем седина, и прежняя в морде свирепость,

Светятся так же глаза, и лютость в облике та же.

240 Дом сокрушился один — одному ли пропасть подобало! —

Всем протяженьем земли свирепо Эриния правит.

Словно заговор тут преступный замыслили! Значит,

Пусть по заслугам и казнь понесут! Таков приговор мой».

Речь Громовержца одни одобряют, еще подстрекая

245 Ярость его; у других молчание служит согласьем.

Но человеческий род, обреченный на гибель, жалеют

Все; каков будет вид земли, лишившейся смертных,

Все вопрошают, и кто приносить на жертвенник будет

Ладан? Иль хочет зверью он отдать опустелую землю?

250 И на вопрос их в ответ, — что его-де об этом забота, —

Вышних царь запрещает дрожать и, не схожее с прежним,

Он обещает явить — чудесным рождением — племя.

Вот уж по всей земле разметать он готов был перуны,

Да убоялся, пылать от огней не начал бы стольких

255 Неба священный эфир и длинная ось не зажглась бы.

Вспомнил, — так судьбы гласят, — что некогда время наступит,

Срок, когда море, земля и небесный дворец загорятся, —

Гибель будет грозить дивнослаженной мира громаде.

Стрелы тогда отложил — мастеров-циклопов30 работу,

260 Кару иную избрал — человеческий род под водою

Вздумал сгубить и с небес проливные дожди опрокинул,

Он Аквилона тотчас заключил в пещерах Эола31

И дуновения все, что скопления туч отгоняют.

Выпустил Нота. И Нот на влажных выносится крыльях, —

265 Лик устрашающий скрыт под смольно-черным туманом,

Влагой брада