Народное творчество - Нюргун Боотур Стремительный Страница 10

ПЕСНЬ ВТОРАЯ

Рот разомкну —Всколыхну тишину,Раскрою уста —Рассказ начну…Стану песни вамСтарым ладом слагать,Вспомню о славном богатыре,Посланном в Средний мирОт нечисти охранятьДоверчивыхДобросердечных людейПлемен айыы-аймага.

Только он на ноги стал,Только вкривь и вкось зашагал —Сел на коня,Полетел, как вихрь;С севера, с югаОбъехал онОгромную Землю-мать,С восхода, с закатаОбъехал онПрославленный свой алас,Осмотрелся кругом,Осмотрел себя,Крикнул голосом громовым:– Вот я вырос!Я в силу вошел! —И Верхний мир его услыхал,И Нижний мир его услыхал…

Снова сяду я среди вас,Долгий начну рассказ;Тройной замок отопру,Трехголосым горлом своим запою…

Если из Верхнего мира в ответЧерез трубы гудящие очагов,Если из Нижнего мира в ответДолетит из-под ваших ногОдобрительный возглас:«Но-о!» —Не пугайтесь,Внимайте мне.

Это было за гранью древних лет,За хребтом стародавних лет,Во мгле незапамятных лет…Под восьмым уступомКрая небес,Под седьмым уступомБелых небес,Откуда голос не долетит,Чья не измерена высота,Где парят железные три кольца,На которых держится мир,Где летают девять смерчей,Где играют десятьКрылатых коней,Оттуда – с заоблачной крутизны —Всей земли просторы видны,Широкая открывается даль;На необъятном просторе том,На неколебимой основе его,Что Средним миром зовут,На могучей твердыне его,Что ногою не покачнешь,Рукою не шелохнешь,Где броды мелеютВ летний зной,Где увалы курятся голубизной,Где степь зеленеет весной,Там красуется и цветет,Держащееся на восьми ободахСокровенное золотое гнездо —Окруженное громадами горШирочайшее благодатное лоноИзначальной земли матерой.

Там, на теплом, лучшем месте ее,Возле печени золотой,В средоточьи светлом ее,Где белое солнцеЛетом встает,Сверкая, как медный меч,Где над горбатым хребтом,Над покатым теменем горБелое зимнее солнце встает,Сверкая, как медный меч,Вырванный из ножо́н,Там – без края и без конца —Необъятная долина лежит.Девяносто девятьМогучих рекБурливо текутПо долине той;На обширных аласах ееВосемьдесят восемьКипучих рекСливаются в величавый поток;Там семьдесят семьГоворливых рекВ зеленеющих берегах,Словно дети – веселой гурьбой,За руки схватившись, бегут.

Там бураныБывают порой,Катящие с грохотомГлыбы камнейС трехлетнюю телку величиной;Там ураганы бушуют порой,Катящие камни – величинойС четырехлетка-быка.Там обвалы гремят в горах,Вихри вздымают до облаковГлинистую белую пыль;Там россыпиКрасных и желтых песковВскипают, клокоча…Деревья такие огромные там,Что древняя с нихСпадает кора,Темные, дремучие там леса,Заросли непроходимых чащоб…А далёко – на солнечной стороне —Высокие сопки стоят,Каменные горы за облакаЗаносят острые скалы свои…Так необъятен этот простор,Что птица-журавльИ за девять днейДо края долины не долетит,Даже быстрая птица-стерхНа блестящих, белых крыльях своихЭту ширь не в силах перелететь,Заунывно кричит: – Кы-кыы! —Сокровенно таится в долине тойКрасно-тлеющий камень-сата;Завывая зловеще, тамЛетает, кружитсяДух илбис.

Необозрим кругозор,Неизмерим просторВеликой долины той —Широкой равнины той;Прославленное имя её —Праматерь Кыладыкы.Там степная трава зелена,По траве будто волны бегут;Там деревья густо цветут;Крупной дичи там счета нет,Мелкой дичи там сметы нет.В изобильной этой странеПриволье горлицам и сарычам,Там кукушки звонко поют всегда…

Но до той поры,Пока с высотыБелых неколебимых небесВеликий Айынга Сиэр ТойонТрех своих любимых детейНа облаке не опустил,Повелев им жить на средней земле, —До той поры никто из людейНа просторах праматери Кыладыкы,На изобильной ее грудиНе построил себе жилья —Ни берестяной урасы,Ни дома прочного не воздвиг,Не зажег в очаге священный огонь;Никто загона не огородилДля стада своих коров.Огромная эта страна,Грозная изобильем своим,Свирепая безлюдьем своим,Еще хозяина не нашла;Сюда богиня АйыысытЕще жизни не принесла.Полчища верхних абаасыПриходили сюда без помех,Адьараи, подземные абаасыВольно выходили сюда,Затевали игры свои.

Я радостно вам спою, расскажуО чудесной, великой этой стране,О таинственной, дикой этой стране.Далеко на южной ее сторонеВозвышаются девять горбатых гор,Обрываются девять увалов крутых, —Будто это девять огромных коней,Чьи хозяева – Тобурах БаайИ Тогуоруйа Хотун,Над пустыней гибели и смертей,Защищая свои табуны,Друг против друга взвились на дыбыИ застыли, окаменели навек.Эти девять хребтистых гор,Будто девять оленей,Склонивших рога,Готовых наброситься на врага;А если к подножию их подойти —Эти горы, как девять могучих быков,Увязших в мерзлой земле,Провалившихся по самый живот,Наклонив широкие лбы,Угрожая друг-другу, стоят,Застывшие навсегда…Эти девять угрюмых гор,Словно исполины, лежат —Простершиеся на боку…По ущелью обширный лег перевал,А за перевалом – провал…Там крутыми уступами горный путьОпускается в Нижний мир.Утесы острые там,Словно зубья гребня, торчат.По тому обрывистому пути,По широкому перевалу томуВ древние времена выходилПрославленный богатырь-адьарайАлып Хара Аат Могойдоон,Ездящий на низкорослом быке,У которого из-под верхней губыТорчат кривые клыки.За ним подымались в Средний мирПолчища абаасыГрабить добро,Разорять дома,Убивать людейИз рода айыы.Между этих обрывистых горВетры сильные дуют всегда,Вихри бушуют всегда,Каменные обвалы гремят…Там, бесконечное, пролеглоУщелье горя и мук —Урочище Ледяной Хотун,Как перерезанная гортань,Там зияет теснинаХаан Дьарылык,Там вьется дорога снизу вверх,Там клубится, дышитЧерный туман.

Если полетим на востокВеликой равнины Кыладыкы,Где по светлому небосклону бегутПеристые облака,Что похожи на пеструю грудьТетерева, глухаря,На востоке откроются намТемные глухие леса…До другого края этих лесовНикакая птица не долетит.В том лесу исполины-деревья растут,Шелестят густою листвой;С их древних стволовИ толстых ветвейСама спадает кора.Похожи деревья в этом лесуНа шаманок давних времен,Когда встречали с пляской они,Буйно прыгая и кружась,Неистово в бубны гремя,Идущую к ним наявуЖизнедарящую Иэйэхсит,Когда благодатной своей рукойПоглаживает онаЗолотистые щеки свои,Румяные, как закат и рассветНа ясном небе весной.

Если на крылатом конеДальше полетим на восток,На открытом просторе увидим мыВеличавое в блеске своемОзеро с островом среди волн.В нем вода, как белое молоко,Желтым маслом сверкает рябь,Творожные отмели на берегу.Гоголи с плеском ныряют там,Турпаны слетаются там…Еще дальше синее озеро есть;По белым балкам,С зеленых гор,Прыгая по камням, журча,Сбегают к нему ключи;Аисты зимуют на нем,Каменушки-утки зимуют на нем…

И еще чудесное озеро есть, —Его зеркальная гладьНе туманится никогда…Здесь птицы-стерхи поют,У которых граненый клюв,Красная кайма на глазах;Сюда слетаются журавли,Здесь гагары играют, нырки.Если дальше еще глядетьСквозь утреннюю лучистую мглу —За тремя озерами, вдалекеУвидим: с неба до самой землиОпускается изволоком перевал,Радугой переливаясь, горя…

Когда ходящий на двух ногах,У кого лицо впереди,К Юрюнг Аар ТойонуВ Верхний мирОбращаясь, песню поет —По уступам небесного склона тогоИэйэхсит нисходит к нему,Айыысыт одаряет его.Если быстрый брошу отсюда взглядВ пасмурный низ,В бездонную щельМетели кружащего, колдовскогоСеверного склона небес, —Выступят из мглы вихревойВосемь свирепых горных вершин…Там великий Куктуйский пролег перевал,Там вечно лютует буран,Будто древний колдун-шаманДнем и ночью кружится,Снега подымая,Громко в бубен свой ударяя,Камлает неистово —Правит кырар,Косматыми волосами трясет…А за горами вдалиСветлый открывается дол;Березы белые там растут,Похожие на стада лебедей,На стройных, как стерхи,Женщин-хотун,Когда степенно выходят ониНа широкий, ровный алас,Где праздничные игры идут,И сами – радуясь и смеясь,Колыхаясь красиво,Ровно ступая,Пляску свою ведут…Серебряные украшения ихСверкают, бряцают в лад,Алым шелком горят у нихСобольих шапок верхи,Белеют бляхи на лбу.

А за долиной белых березЖелезные горы ввысь поднялись,Будто красные жеребцыЯростно взвились на дыбы,Грызутся между собой;Словно могучие лоси-самцы,Ощетинив шерсть на загривках крутых,Сшиблись и застыли навек —Так вот, острые горбя хребты,Эти горы тесно сошлись.Между гор теснина лежит,А по той теснине из-под колдовскихСеверных, метельных небесХоромню́ Хаана ордаВыходила на белый светГрабить и убивать людейСолнечного улуса айыы.Эта теснина и есть —Великанша Куктуй-Хотун;Здесь она разевает бездонную пасть,Здесь – опасные колдовские места.По этой теснине глухой,Из бездонно погибельного жерлаВыходили нижние абаасы,Истребляя все, как огонь,Разрушая все, что успел собрать,Что успел создать, взрастить, накопитьДобросердечный народ айыы.

От Сюнг Хаана в былые века,От племениСюнг ДьаасынаПриявший бессмертный дух и судьбу,Выше этих железных горНа округло-широких крыльях своихНоситель смерти парил —Небесный орел Хотой Хомпорун,С металлически-звонким клювом своим,С клекочуще-каменным нёбом своим,Медные лапы, хвост острогой.По ночам прокрадывался сюдаНа волосатых лапах своихНевидимка Тимир Дьигистэй —Старейший средь нижних абаасы.Трижды мог умереть онИ трижды ожить —Так предначертано было ему..

Далеко, где желтеет склонЗападных холодных небес,Под грядою клубящихся облаковРаскинулось широко,Вздуваясь темной водой,Разбиваясь о берег пенной волной,Играет, бушует, гремитВеликое море АраатЧерез просторы моря тогоПтица не перелетит.Восемь заливов егоВторгаются в грудь земли,За восемь дней путиСлышно, как грохочет прибой…На́ море волненье всегда,Леденящим холодом дышит оно,Не стихают бури на нем никогда,Не умолкает прибой никогда.А что лежит за морем Араат?Там – под нижним краемЗакатных небес —Подымаются, словно белый дым,Громоздятся, как облака,Белые горы в снегу.На хребте синеющем этих горОбрывистые утесы торчат,Вершины острые их,Словно копья широкие, поднялись…Как ступенчатые горловые хрящи,Громоздятся скаты каменных гор.Здесь берет началоШирокий, большойПеревал Кээхтийэ-Хаан,Чья хозяйка – свирепый дух;Здесь лютует она,Здесь колдует она,Обвалами грохоча…По страшному перевалу тому,По обрывам непроходимым егоСпускаются в Средний мирСвирепые верхние абаасы,Самые первые богатыриНенасытно буйных небес,Чей родич – алчный Аан Дархан.

Здесь изрыгает дым и огоньТаинственное жерло́;Оттуда выходит в ночи́ на грабеж,Туда уходит потом,С награбленным им добром,Ненавидящий всех людейУот Усуму Тонг Дуурай.На восьминогом огненном змееСидя верхом, выезжает он,Все живое сжигает онСмертоносным своим огнем.Это он истребил племенаКюксэ ХаадыатИ Кюкэ Хахат;Это он пожрал их стада,Ближних соседей их перебил,К дальним их соседям пришел,Обездолил их и угнал их скот…

На груди праматери Кыладыкы,В долине ее золотой,На широком ее хребте,На лоне, блистающем белизной,Вырос некогда сам собой,Вспучился из-под землиГлинистый высокий курган;На округлой вершине егоПоднялись еще три холма.За девять суток путиВершина его отовсюду видна;За восемь дней путиСедловина его видна.На вершине кургана того,Между тремя холмами его,Посреди седловины крутойПо велению небаВ начале времен —Раскинув пышные восемь ветвей,Выросло древо Аар-Лууп.Так высоко́ оно поднялось,Так широко́ разрослисьМогучие ветви его,Что осенили землю они,Заслонили солнце они.У прекрасного древа тогоТонкие ветки из серебраЗвонко поют на ветру;На могучем его стволеТемная золотая кора…Круглый год оноЗеленеет, цветет.Как огромные кубки для кумыса,Как большие чороныС резной каймой,Золотые орехи зреют на нем,Срываются с высоких ветвей,Разбиваются у корней,От удара паденья своегоРаскалываются они,Проливая созревшую в нихЖелтую благодать.Широкие листья его,Словно конские чепракиИз шкур молодых кобылиц,Широко под ветром шумят;Если ветра нет —Все равно они,Как живые,Колышутся, шелестят…В древе том обитаетХозяйка Земли,Дух великий деревьев и трав,Аан Алахчын,Манган Манхалыын,Дочь Юрюнг Аар Тойона,Владыки небес,Посланная жить на земле,Одарить щедротамиСредний мир,Украсить, обогатитьДолину жизни грядущих людей,Деревом-матерью бытьПлеменам уранхай-саха…Шелестело древо густою листвой,Будто говорило само с собой:– Если б вольно яВ высоту росло,Я до́ небаДорасти бы могло,Поднялись бы верхние ветви моиВыше стремительныхБелых небес,Восемь моих могучих ветвейРаскинулись бы в высоте,Как восемь густых лесных островов,Над становьем,Где грозный живетУлуу Суорун Тойон…Там несметное племя его,Свирепые верхние абаасы,Чьи завистливы огневые глаза,Чьи железные клювы остры,Отведали бы моих плодов,Взялись бы хвалить, клеватьЗолотые орехи мои,Стали бы пожиратьЖелтую благодать мою,Стали бы жадно питьБелую благодать мою;Привязался б ко мнеИх лютый дух,Прилипла б ко мнеИх лютая страсть,Выпила бы соки мои…И высокие ветви моиСохнуть начали бы тогда,Рухнул бы могучий мой ствол,Пошатнулось бы счастье средней земли…Если бы восемьдесят восемь моихМогучих толстых корнейПрямо вниз рослиВ глубину земли,То проникли бы корни моиВ страшный подземный мир;Через его дождливую пастьВысунулись бы корни моиВ середине аласа Алып-Ньахсаат,Где владыка Нижнего мира живет —Родившийся в облезлой дохеИсполин Арсан Дуолай…Несметное племя его,Чьи медные клювы остры,Припали бы к белым моим корням,Стали б корни мои сосать,Высосали бы сок из меня,Высохли бы корни мои;И без опоры в землеРухнуло бы я с высотыГрузным своим стволом…Беззащитным остался бы Средний мир,Перестала бы к людям сходитьБлагодатная Айыысыт;Некому было бы разводитьТучный молочный скот,Запустели бы стойбища мирных людей,Опустели бы их домаИ пришел бы жизни конец!.. —

Вот поэтому, говорят,Великое древо Аар-Лууп,Широко раскинув ветви свои,Не проникает верхушками ихЗа край ненасытных небес,А простирает зеленую сеньНад простором средней земли.Восемьдесят восемь егоТолстых столбов-корнейНе прорастают в Нижний мир,А распластываются в толще земли;До далекого острова Сихта ониТянутся под землей…Густые ветви егоКуполом высятся над землейНа семьдесят дней пути,Изгибаются плавно вниз,Достигая моря с одной стороны,А с другой до Татты-реки…Пышно красуется и цвететИсполинское древо-мать;Счастье белое падает на негоС трехъярусных белых небес,Тяжелые золотые плоды,Как чороны огромные для кумыса,Срываются с отягченных ветвей,Раскалываются пополам,Ударяясь о корни свои,А могучие корни,Взрастившие их,Впитывают все соки земли.Верхняя древа частьОрошает долинуМлечной росой,Нижняя древа частьИсточает щедро вокруг себяБожественно желтую влагу свою.

Вот какой прекрасной былаДолина Кыладыкы;Широкие луговины ее —По триста верст длиной,Зеленые поймы ее —По двести верст шириной…Но не мог там себе построить жильяНемощным рождающийся человек,Ходящий на двух ногах;Только реял там воющий дух илбис,Только тлел тамКрасным огнемВолшебный камень-сата.

Обступали долину горы вокруг,Огромные скалы, словно бойцы,Воплями оглашая даль,Колотушками боевыми, чомпоПо макушкам друг друга тузя,Обвалы обрушивали с крутизны…

Была благодатная эта странаПредназначена в древние временаДля такого могучего богатыря,На которого никто на землеНе смог бы надеть ярма;А пока налетали сюдаС северных, метельных небесСонмища свирепых племен,У которых рты на груди,Чей отец был Улуу Тойон,А мать – грохочущая в высоте,Неистовая Куохтуйа Хотун.Огненными глазами ониОглядывали равнинную ширь;Им по нраву пришлосьПо долине тойПрыгать, скакать, играть;А от их тяжелых прыжков,От свирепой игры и возниТрещинами раскололась земля,Буераками расползлась,Раскололась оврагами вдоль и вширь.Из-под купола вихревых небесЗаваленной тучами стороныНабегали сюда племенаПодземных абаасы,Чей отец – Арсан Дуолай,А мать – старуха Ала Буурай,Властители страшныхПодземных бездн.Медными глазами ониРазглядывали равнинную ширь,Им по нраву долина пришлась.И вот исполины-абаасы,Как огромные ели, зимойПокрытые грузным снегом и льдом,Играли, прыгали тяжело,Лишь метались темные тени их.И от их тяжелых прыжков,От чудовищной их игрыБалками раскололась земля,Оврагами разорвалась…

Народившиеся от первых людейТри племени уранхай-саха,Четыре рода айыы-аймагаСильных вырастили сыновей,Отважных богатырей,Не жалеющих головы своей.Вставали отважные удальцы,Выходили давать отпорНалетавшим сверху врагам,Нападавшим снизу врагам.Кистенями размахивая, крича,Шумно устремлялись ониВ погибельный Нижний мир;С копьями наперевес,Толпами подымались ониПо склону бурных небесВ грохочущий Верхний мир.От полчищ верхних богатырейПоражение терпели они;От полчищ подземных богатырейТерпели они урон;А в Среднем мире своемУкрытья не было им…

И вот – рожденные в пору бед,Взращенные в горестях и нужде,Закаленные в жестокой борьбеС чудовищами подземных бездн,Уцелевшие в неравных бояхС исполинами абаасыНепримиримо бурных небес,Самые первые удальцы,Прославленные богатыри,Старейшины-главариПлемен айыы-аймагаСошлись наконец —Собрались на совет,Стали вместе гадать, размышлять,Как им быть,Как им дальше жить…Ветер далеко́ относилГорестные возгласы их,Эхо гулко вторило их голосам:

– Аарт-татай!Ах, братья-друзья!Ах, какая досада нам…Ах, какая обида нам!Ведь богатейшая эта земля,Долина КыладыкыБыла завещана племенамДобросердечных потомков айыы!Щедрую тучность этой земли —Желтое изобилье ее —Неистовые разрушают враги,Твердыню нетронутую ееВ пустыню хотят превратитьЗавистливые враги!На широких просторах этой земли,Теряющихся в голубой дали,Где краснеет, алеет, горитРоссыпями камень-сата,Где воинственные илбисы кричат,На великой равнине этой страны,На могучей хребтине ее,Что ногой толкнешь и не колыхнешь,На ее широкой груди,Вздымающейся высоко,Чтобы здесь могла жилье основатьДобрая мать Иэйэхсит,Чтобы дом изобильный смогла обжитьВеликая Айыысыт,Поселить должныВладыки айыыТакого богатыря,Который был бы сильнее всехВ трех сопредельных мирах,Чтобы он и ростом был выше всех,И душою отважнее всех,Чтобы в теле могучем был у негоНесокрушимый костяк,Чтоб шумела в широких жилах егоНепроливающаяся кровь,Чтобы вечным дыханием он владел,Бессмертие получил в удел;Чтобы он защитником былЛюдям айыы-аймага,Ходящим на двух ногах,С поводьями за спиной.Только нет такого богатыря,Нет такой защиты у нас…Люди лучшие трех племен сахаПеребиты, истреблены…Потомки всех четырех племенНа гибель обречены!Прокляты мы, видно, судьбой,Пропащая, видно, участь у нас —Разорение, гибель, смерть…Самый лучший,Самый обширный аласСредней ярко-пятнистой землиОтняли у людейОтродья абаасы!Не осталось нам ни пастбищ, ни вод,Ни обильных дичью лесов…Потомки славных наших родовОбездолены, побеждены,Повалены вниз лицом.Видно, приходит последний часПлемен уранхай-саха…Выгонят нас из наших домов,Развеют пепел родных очагов…

Так неужто, братья-богатыри,Обитающий на хребте небес,Восседающий в облакахНа беломолочном камне своем,Благодатный, древний, седой,Чье дыхание – нежный зной,Прародитель нашЮрюнг Аар ТойонСвоим нескользящим,Толстым щитомНас не укроет,Не защитит,От гибели не спасет?О, если бы наша Аан Алахчын —Материнского древа душа,Посланная охранятьИзобилие золотых щедротИзначальной средней земли,Наяву перед нами представ,Причитая и плача, сказала бы нам,Что больше надежды нет,Мы не стали бы дольше терпеть!Мы бы сами убили себя,Бросясь на острияСверкающих копий своих! —Так роптали богатыриПлемен айыы-аймага,Так в отчаяньи восклицали они…

Громкие восклицания их,Ропот неумолкающий ихПревратился в шестиязыкий огонь,Воплотился в серныйСиний огонь.Семь илбисов неистовыхВ том огнеЯростно воя, взвились,Понесли и бросили этот огоньНа восьмиветвистое древо Аар-Лууп.Охватило пламя могучий ствол,Потрескивая, побежало вверх,Коснулось нижних ветвей,Дымом застлалоЛиственный свод.Вихрь налетел, зашумел,Грозно зашелестелШироколапой густой листвой,Раскачал огромные восемь ветвей,С треском ломая сучья на них;Тяжелые золотые плодыСтали падать с нижних ветвей,Посыпались с верхних ветвей;Словно рыбьи серебряные хвосты,Захлопала, затрепетала листва…Завыл илбис, затянулВоинственную песню свою.Птицы тучей слетели с ветвей,Захлопали крыльями,Прочь понеслись;Звери, прятавшиеся в тениДрева жизни Аар-Лууп,Жалобно в испуге крича,Кинулись убегать…Исполинский свод серебристой листвы,Куда прилетала порой отдыхатьБлагодатная Иэйэхсит,Где обитала всегдаСама Аан Алахчын,Весь огромный купол густой листвыПокрылся дымом седым;С треском шатался могучий ствол,Ветви раскачивались все сильней;Красный камень —Опора толстых корней —Раскалывался,Дробясь, как дресва…

Предназначенная охранятьЖелтую благодать землиВ долине Кыладыкы,Вышла из шумной листвыАан Алахчын,Манган Манхалыын,Надела на плечи своиНиспадающие спереди и позадиПодвески чеканного серебра,Накинула на себяДлинную одежду своюИз драгоценных мехов.Вспыхнула благородная кровьВ сердце Аан Алахчын,Во весь свой высокий ростВыпрямилась она;Блеснувшие на ее глазахСмахнула слезы онаЗолотыми ладонями рук.Где упали слезы ее,Два озера, шумя, разлились —И четыре гоголя с высотыОпустились на́ воду их,Хлопать крыльями стали, нырять…

Аан Алахчын, Манган МанхалыынВыпрямилась во весь свой рост,Высотою с дерево стала она;Косы длинные до земли опустив,Глаза блистающие поднявК трехъярусным небесам,Протяжно петь начала…Звучным голосом пела она,Взывая к сидящему в высотеЮрюнг Аар Тойону —Отцу своемуВ шапке из трех соболей,Чье дыханье – нежный зной,Чья белеет, как снег, седина.

ПЕСНЬ ААН АЛАХЧЫН