Сюэцинь Цао - Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX. Страница 12

Он низко поклонился Пинъэр, насмешив матушку Цзя и Фэнцзе. Затем матушка Цзя приказала Фэнцзе извиниться перед Пинъэр, но Пинъэр сама подошла к госпоже и, поклонившись ей до земли, промолвила:

– Желаю вам всяческого счастья, моя госпожа, я вас разгневала и за это была строго наказана!

Фэнцзе, испытывая стыд и раскаяние, крепко обняла девушку и заплакала.

– Я много лет вам служу, госпожа, и вы никогда меня пальцем не тронули, – продолжала Пинъэр. – Я не сержусь на вас, понимаю, что во всем виновата та потаскушка!

По щекам Пинъэр снова заструились слезы.

Матушка Цзя позвала служанок и велела им проводить Цзя Ляня, Фэнцзе и Пинъэр домой.

– Смотрите! – предупредила она. – Кто снова вспомнит об этой ссоре, быть тому битым!

Цзя Лянь, Фэнцзе и Пинъэр низко поклонились матушке Цзя, госпоже Син и госпоже Ван и удалились.

Дома Фэнцзе сказала Цзя Ляню:

– Неужели я в самом деле так страшна, как Янь-ван или якша? Та дрянь желала мне смерти, а ты ей поддакивал! Неужели на тысячу плохих дней у нас не было ни одного хорошего? Обидно, что какую-то потаскуху ты ставишь выше жены! Как после этого жить на свете?!

Она закрыла лицо руками и заплакала.

– Тебе все мало! – воскликнул Цзя Лянь. – Лучше подумала бы, кто из нас больше виноват? Ты своего добилась, я на коленях просил у тебя прощения! Чего же ты еще хочешь? Чтобы я тебе кланялся? Не бывать этому! Кто требует слишком много, может все потерять!

Сказано это было до того выразительно, что Фэнцзе не нашлась что ответить, а Пинъэр хихикнула.

– Ладно, – улыбнулся Цзя Лянь. – Просто не знаю, что с вами делать!

В этот момент вбежала служанка с криком:

– Жена Баоэра повесилась!..

Цзя Лянь и Фэнцзе вздрогнули. Но Фэнцзе тотчас же оправилась от испуга и крикнула:

– Подохла, и ладно! Что тут особенного? Нечего поднимать шум из-за пустяков!

Вскоре пришла жена Линь Чжисяо и сказала:

– Родственники жены Баоэра хотят подавать на вас в суд!

– Пусть подают! – усмехнулась Фэнцзе. – Я сама собиралась подать на нее.

– Я их уговаривала не подавать, – сказала жена Линь Чжисяо, – даже припугнула, потом пообещала денег, и, думаю, все обойдется.

– Нет у меня денег, – перебила ее Фэнцзе. – Да и были бы, не дала! Нечего их ни уговаривать, ни запугивать – пусть подают в суд! Дела они не выиграют, я еще привлеку их к ответу за «вымогательство от имени покойницы»!

Жена Линь Чжисяо не знала, как быть, но, заметив, что Цзя Лянь делает ей знаки, вышла и стала ждать. Между тем Цзя Лянь сказал Фэнцзе:

– Пойду разузнаю, как там дела.

– Только не вздумай давать им деньги! – предупредила Фэнцзе.

Но Цзя Лянь посоветовался с Линь Чжисяо, и тот со слугой отослал родственникам покойной двести лянов серебра. Опасаясь, как бы те не отказались от денег, Цзя Лянь договорился с квартальным старостой, чтобы тот немедленно прислал людей обследовать труп и выдал разрешение на похороны. Пришлось пострадавшей стороне смириться – в суд подавать было поздно.

Расходы на похороны Линь Чжисяо занес в приходно-расходную книгу, расписав по разным статьям, как приказал Цзя Лянь. Кроме того, Цзя Лянь дал несколько лянов серебра Баоэру и пообещал найти ему хорошую жену.

Для Баоэра это была большая честь, и он не только не сердился, но по-прежнему заискивал перед Цзя Лянем. Однако подробно мы об этом рассказывать не будем.

Фэнцзе, хоть и была обеспокоена случившимся, виду не подавала. Оставшись как-то наедине с Пинъэр, она с улыбкой сказала:

– Не сердись, это вино на меня так подействовало. Куда я тебя ударила? Покажи!

С трудом сдерживая слезы, Пинъэр ответила:

– Пустяки, вы только хотели ударить, но промахнулись.

В этот момент за дверью послышался голос служанки:

– Пришли госпожа Ли Вань и барышни!

Если вас интересует, что произошло дальше, прочтите следующую главу.

Глава сорок пятая

Итак, как раз когда Фэнцзе старалась задобрить Пинъэр, пришли сестры и Ли Вань. Фэнцзе любезно предложила им сесть, а Пинъэр поспешила налить чай.

– Вы нагрянули целой толпой, будто получили от меня приглашения! – смеясь, сказала Фэнцзе.

– У нас к тебе два дела, – начала Таньчунь. – Первое касается меня, второе – сестры Сичунь. Старая госпожа просила нас поговорить с тобой о ней.

– И что, важные дела? – с улыбкой спросила Фэнцзе.

– Мы создали поэтическое общество, но далеко не все явились на первое собрание, – промолвила Таньчунь. – Совести у людей нет, и они нарушают правила. Вот я и подумала, не стать ли тебе арбитром нашего общества, чтобы по справедливости решать спорные вопросы. Это первое дело. А вот второе. Четвертая сестра Сичунь сейчас рисует наш сад, и ей то одного не хватает, то другого. Мы сказали об этом старой госпоже, а она говорит: «Поищите в башне, которая стоит в глубине сада. Может, найдете все необходимое. А не найдете – придется купить».

– Сочинять я не умею, – возразила Фэнцзе. – Другое дело – поесть. Тут никто со мной не сравнится!

– Не можешь писать стихов – не надо, – улыбнулась Таньчунь. – Будешь следить за порядком в нашей «Бегонии», наказывать лентяев и нерадивых.

– Нечего зубы мне заговаривать, я сразу догадалась, к чему вы клоните! – засмеялась Фэнцзе. – Посредник вам не нужен, вам нужна меняльная лавка, чтобы снабжать вас деньгами! Общество обществом, а угощение угощением. Денег у вас нет, вот и решили привлечь меня к этому делу. Правду я говорю?

– Правду, – ответили все в один голос, а Ли Вань сказала:

– У тебя что на уме, то и на языке.

– Ты считаешься старшей невесткой! – воскликнула Фэнцзе. – Но вместо того, чтобы учить барышень грамоте, правилам приличия и вышиванию, придумала какое-то поэтическое общество, а расходов нести не хочешь! О бабушке и госпожах я не говорю – они люди старые, замкнулись в себе, ничем не интересуются. Но ты! Каждый месяц получаешь десять лянов серебра, вдвое больше, чем мы! Еще десять дают бабушка и свекровь, жалеют тебя, как вдову, боятся, как бы вы с сыном не терпели лишений. В общем, выходит столько, сколько у бабушки и свекрови. К тому же тебе выделили участок земли в саду, который ты сдаешь в аренду. Ты, можно сказать, самая богатая! А семья у тебя небольшая: вместе со слугами человек десять, не больше. На еду и одежду вам отдельно дают, как и всем. Так что в год доход ваш не менее четырех-пяти сот лянов серебра! Что тебе стоит дать сестрам сто лянов на развлечения? Ну сколько лет может просуществовать ваше общество? Девушкам скоро пора замуж! Могла бы на год, пусть на два, принять на себя такие мизерные расходы! Но ты хочешь переложить их на меня, бережешь свои деньги! Разве не так?

– Вы только послушайте! – с притворным возмущением вскричала Ли Вань. – Я ей слово, а она сто! Впрочем, ничего удивительного! Нищие всегда считают копейки! Ты самая настоящая дрянь, просто тебе посчастливилось родиться в образованной чиновной семье и выйти удачно замуж! А будь ты служанка, пошла бы на все, чтобы заграбастать побольше! За что ты поколотила Пинъэр? Просто так, потому что все тебе сходит с рук! Напрасно тебя напоили. Если бы не старая госпожа, я непременно вступилась бы за Пинъэр! Не знаю, как я пережила этот проклятый день твоего рождения! До сих пор во мне кипит гнев. И после всего ты еще вздумала меня укорять! Ведь ты недостойна даже подавать Пинъэр туфли! Было бы вполне справедливо вам поменяться местами!

Слова Ли Вань встречены были дружным смехом.

– Так вот, оказывается, зачем вы ко мне пришли! Картина и общество тут ни при чем, – улыбнулась Фэнцзе, – вам просто хотелось отомстить за Пинъэр! Раз у нее появились такие заступники, теперь у меня руки связаны! Обещаю больше пальцем не тронуть Пинъэр. Барышня Пинъэр, идите сюда, при госпоже Ли Вань и барышнях я попрошу у вас прощения… Весьма сожалею, что выпила вчера лишнего и грубо обошлась с вами…

Снова раздался смех.

– Говорила я, что отомщу за тебя? – сказала Ли Вань, обращаясь к Пинъэр.

– Вам смешно, а мне каково?! – вскричала Пинъэр.

– Ладно! – произнесла Ли Вань. – Неси ключ от башни, пусть твоя госпожа поищет там то, что нам нужно.

– Шли бы вы лучше в сад и не мешали мне! – промолвила Фэнцзе. – Я как раз собиралась подсчитать расход риса в доме, и еще старая госпожа присылала за мной – хочет о чем-то поговорить. Кроме того, надо распорядиться насчет платьев барышням к Новому году!

– А мне что за дело, – засмеялась Ли Вань. – Выполни мою просьбу, и я пойду спать; пусть тогда барышни меня не тревожат!

– Милая сестрица, не уделишь ли мне хоть минутку? – с усмешкой спросила Фэнцзе. – Ты всегда меня так любила, а теперь возненавидела. Неужели из-за Пинъэр? Бывало, скажешь: «Дорогая сестрица, отдохни хоть немного от дела». Что же случилось? Того и гляди, доведешь меня до самоубийства! И если платья для барышень к сроку не будут готовы, вся вина падет на тебя! И так старая госпожа считает, что ты ничем не интересуешься, все тебе безразлично. Ладно, возьму всю вину на себя, тебя утруждать не стану!