Лисий перевал : собрание корейских рассказов XV-XIX вв. - Антология Страница 12

Сказал он так и скрылся. В назначенный день, разодетый во все новое, ожидал монах дракона. Пришел Ён Тхэ, посадил монаха себе на спину и принес на берег Енёна.

— Теперь вы за меня не держитесь, — сказал он монаху, — закройте глаза, и мы тотчас окажемся в моем дворце!

Монах крепко зажмурился, разжал руки. А Ён Тхэ просто сбросил его в воду и ушел. Промокший насквозь, весь в ссадинах, монах с трудом выполз на берег. Еле добрался он до монастыря и, укутавшись одеялом, уснул. Назавтра Ён Тхэ пришел к нему.

— Что это с вами стряслось? — спросил он.

— Злой дух Енёна, старый сумасброд, жестоко подшутил надо мной! — мрачно ответил монах.

А однажды Ён Тхэ привелось участвовать в охоте государя. Как всегда, разыгрывал он веселые шутки. И вот государь Чхунхе[19] приказал для потехи бросить его в реку. Ён Тхэ с трудом выбрался на берег.

— Где был, что видел? — рассмеявшись, спросил ван.

— А был я под водой, — бодро ответил Ён Тхэ, — встретил Цюй Юаня[20]!

— Ну и что же он тебе сказал?

— «Мой государь был человеком невежественным, — сказал Цюй Юань, — из-за него мне пришлось утопиться. Но почему в реке оказался ты? Ведь твой-то государь — просвещенный!»

Государю очень понравился ответ Ён Тхэ, и он подарил ему серебряную чашу. Увидя это, один из воинов взял да и сам плюхнулся в воду. Ван приказал вытащить его за волосы и спросил, зачем он прыгнул в реку. Воин ответил, что он тоже навестил Цюй Юаня.

— А что же он тебе-то сказал? — поинтересовался ван.

— «Что скажешь?» — спросил меня Цюй Юань. «А вы что скажете?» — ответил я ему.

Дружный хохот свиты вана потряс окрестности.

ЛИ ПАНСИЛЬ

В правление династии Корё жил полководец Ли Пансиль[21]. Смолоду он не имел себе равных в ловкости и отваге.

Однажды, когда он объезжал провинцию Сохэдо, перед ним на дороге появился некий мужчина. Ростом тот человек был огромен, имел при себе лук и стрелы. Он тут же загородил дорогу коню Ли Пансиля и сказал:

— Куда изволите следовать, господин? Рад буду сопровождать вас! — и он пошел рядом с конем Пансиля.

А Пансиль, хотя и понял сразу, что перед ним разбойник, нисколько не испугался. Так проследовали они вместе ли десять и вот заметили сидевших на поле пару голубей.

— Господин может попасть в этих птиц? — спросил разбойник.

Пансиль молча поднял лук и одной стрелой поразил обоих голубей. Смеркалось. Они остановились на постоялом дворе, где совсем не было гостей. Пансиль снял с себя лук и колчан со стрелами, отложил их в сторонку.

— Пойду коня посмотрю, — сказал он через некоторое время разбойнику, — а ты пока побудь здесь.

И Пансиль вышел, оставив в комнате свое оружие. Потом Пансиль зашел в отхожее место, что было во дворе, присел. А разбойник схватил лук и стрелы, выскочил во двор и, изо всех сил натянув тетиву, выстрелил в Пансиля. Пансиль же преспокойно поймал летящую стрелу рукой и воткнул ее в стенку отхожего места! Раз десять стрелял разбойник в Пансиля, а тот все ловил стрелы и втыкал их в стенки. И вот стрелы в колчане все кончились. Разбойник, потрясенный ловкостью и бесстрашием Пансиля, упал перед ним на колени, в раскаянии умолял пощадить его.

Во дворе неподалеку рос дуб высотой в несколько чанов. Пансиль подпрыгнул, ухватился одной рукой за сук и пригнул его. Затем другой рукой крепко привязал к суку волосы разбойника, ножом быстро надрезал кожу вокруг его головы и отпустил сук, который с силой взметнулся вверх, сорвав с головы разбойника все волосы. А тело его рухнуло на землю. Пансиль же ушел, даже головы не повернув в сторону разбойника.

Много позже, уже когда Пансиль состарился и был в больших чинах, случилось ему проезжать через ту же местность. На ночлег остановился он в одном крестьянском доме. Дом был большой и выглядел очень богато. Встречать Пансиля, опираясь на палку, вышел почтенный старец. Он выставил хорошее угощение — были поданы отличные вина и закуски. Когда они уже порядочно подвыпили, старик хозяин, роняя слезы, рассказал:

— В молодости, понадеявшись на свою лихость, занялся я разбоем. Убивал и грабил людей несчетно. Но однажды нарвался я на одного молодца беспримерной отваги. Хотел прикончить как и прочих, а в результате сам пострадал жестоко, чуть было не умер. С тех пор я глубоко раскаялся, людей не гублю, не граблю их. Все силы отдаю земледелию.

Хозяин снял шляпу и показал голову. Она была совершенно голой — ни единого волоска!

… Была у Ли Пансиля младшая сестра. Так она тоже славилась ловкостью и смелостью. Еще в детстве брат и сестра любили, бывало, воткнуть в стену тоненькую жердочку и по очереди проходить по ней. Когда по жердочке проходил Пансиль, она все же качалась немного. Когда же по ней прошла его сестра, жердочка даже не шелохнулась.

Однажды сестра Ли Пансиля ехала с малым ребенком на выдохшейся лошади, и ей нужно было переправиться через реку. Перевозчики, желая побыстрее отделаться, грубо подхватили женщину под мышки и потащили на перевозную лодку. Сестра Пансиля страшно разозлилась, вырвалась у них из рук, схватила тяжелое весло и принялась как попало лупить перевозчиков. И похожа она была при этом на бесстрашного сокола!

ЖЕНИЛСЯ НА КИСЭН

В свое время, когда Ким Самун был направлен посланцем государя в Ённам и прибыл в Кёнчжу, местные власти предоставили ему для развлечения одну кисэн. И Самун отправился вместе с нею в монастырь Пульгакса. Однако девушка была совсем юной и не имела еще дела с мужчинами. Она изо всех сил сопротивлялась Самуну, среди ночи куда-то от него сбежала и пропала. «Уж не попалась ли она в когти дикому зверю?!» — беспокоились люди. Однако назавтра девушку разыскали. Оказывается, ночью, босая, добежала она аж до Никчжу!

Очень огорченный такой неудачей, Самун прибыл в Мильян. Здесь встретился он с местным чином военного ведомства Ким Лионом, пожаловался на свою беду.

— Да чего там переживать! — в утешение сказал ему военный. — Среди моих уездных кисэн есть женщины незаурядные. Я и сам не раз принимал их. Некоторые очень красивы и в любовных делах искусны. Я как правитель которую-нибудь непременно тебе сосватаю!

И вот однажды правитель устроил грандиозный пир в павильоне Ённамну. Все кисэн были в полном сборе.