Инаятуллах Канбу - Книга о верных и неверных женах Страница 15

Тот воин соблазнился словами приятеля, сошел с пути покоя и благоденствия и решил жениться. После долгих поисков он посватался к семилетней девочке из знатного и прославленного целомудрием рода и взял ее в жены. К ней он приставил несколько добродетельных женщин, у которых и в помине никогда не было непристойных мыслей, наказав им днем и ночью говорить с ней о правдивости, скромности и стыдливости и осуждать разврат и пороки, чтобы в ее мозгу запечатлелось презрение к ним и она научилась инстинктивно избегать их.

Когда наперсницы жены потратили часть жизни на совершенствование ее качеств и добродетели, они своими непрестанными беседами добились немалых успехов. Их наставления отразились в зеркале души юной жены, и она стала источником добрых поступков и похвальных качеств. Тогда муж, видя в ней верность и добродетель, очень обрадовался и вручил свое сердце, словно мяч, ее локонам, подобным чоугану, испил из ее улыбающихся уст живительный напиток и сорвал со стана ее пальмы сладостные плоды единения. По неразумию он счел тщетной свою прошлую жизнь, а совместную жизнь с ней возомнил жизнью новой.

Жена, которая еще не ведала о том, что такое истинная природа женщин, сильно привязалась к мужу и служила ему со всем старанием. Муж же, видя, что красота в ней сочетается со стыдливостью, кокетство — с верностью, готов был отдать за нее душу и жизнь и считал даже короткую разлуку с ней большим несчастьем.

Прошел год, и муж был вынужден отправиться в дальнюю поездку по делам. Он смирился с такой долей и пустился в дальний путь. В дни разлуки его сердце все время горело, словно в огне, а из глаз его лились потоки слез. Когда он получал вести от жены, душа его трепетала, словно деревья от ветерка, а надежда на свидание с ней заставляла улыбаться его сердце, как розы поутру.

А жена, пока муж был на чужбине, поднялась как-то днем на крышу дома и стала смотреть по сторонам. Случайно она встретилась взором с незнакомым юношей. Она еще не ведала о сладости вновь пойманной дичи и ни разу наловила в силок чужой птички, поэтому тут же набросила на лицо покрывало и сошла с крыши вниз.

Но тот юноша, увидев такую газель с черными косами, всем сердцем устремился к ней и поручил одной хитрой старой своднице заманить в его сети ту серну с лужайки красоты и великолепия.

Старая сводница взяла корзину, набила ее белой глиной и вошла прямо в дом, притворившись, что торгует глиной. Она вошла в доверие к жене воина, подружилась с ней, повела с ней беседы о том и о сем и однажды свела разговор на страдания того юноши. Сначала жена воина останавливала ее, не желая слушать, но после долгих повторений и напоминаний стала потихоньку прислушиваться, а еще через некоторое время сошла с правильного пути, указанного богом, и ступила на путь блуда. Она стала принимать от того юноши всякие подарки, внимать рассказам о его страсти, постепенно привыкла подниматься на крышу и подавать любимому знаки глазами и бровями. Когда же она опьянела от вина страсти, а море любви совсем разыгралось, она не удовлетворилась посредницами, ввела к себе любовника, стала пить с ним напиток наслаждения, так что роза чести ее мужа засохла от лучей солнца беспутства. Одним словом, за какую-нибудь неделю она забыла свои обязанности жены, предала поруганию любовь нескольких лет, вкушая напиток наслаждения в объятиях любовника. И днем и ночью она срывала розы сладострастия в его саду.

Так прошло какое-то время, и муж вернулся из поездки. От разлуки со своей неверной женой он исхудал, словно новый месяц, так что не осталось у него ни силы в теле, ни красоты в лице, и походил он на призрак. Румянец сошел с его щек, а жизнь в нем висела на волоске, даже нарциссы его глаз от сердечной боли покрылись ржавчиной [39]. Когда он вновь взглянул на красоту любимой, он словно выплыл из волн морских на спасительный берег, сердце его почуяло желанный аромат, и он, страстно сжав жену в объятиях, стал славить и восхвалять ее.

— Слава Аллаху, — говорил он, — что мои глаза снова могут видеть тебя. Моя звезда покинула стоянку скорби и достигла апогея счастья, я снова вместе с тобой. Окончились дни разлуки, горести и печали, которые мне пришлось пережить на чужбине. Если бы я даже потратил целую жизнь, чтобы описать мои переживания, то ее не хватило бы.

Я открываю глаза, чтобы снова увидеть тебя,Как отплатить мне за ласки, которые даришь любя?Горек и долог правдивый рассказ о разлуке с тобой,С черной бескрайней тоскою дружил в одиночестве я.

Жене же, которая познала сладость объятий любовника и отведала напитка страсти из погребка любви, возвращение мужа казалось стрелой в бок. Она думала: «Уж лучше бы тебе погибнуть и не возвращаться с чужбины». И чем больше муж проявлял свою любовь и разгорался, тем отвратительнее он ей казался: он ведь и правда от трудностей пути похудел и подурнел, так что красоты в нем было мало. К тому же теперь ей стало невозможно делить с возлюбленным в погребке вожделения чашу страсти, она не могла срывать розы свидания с ним и начала страдать. Ею овладело любовное безумие, она слегла в постель, но, как говорят, «Воистину ваши хитрости велики» [40] — и она придумала великую хитрость. Она позвала к себе старую служанку, которой во всем доверяла, и сказала:

— Мое злосчастие меня испепелило, я попала в тяжкую беду. Во-первых, я лишена возможности видеться с любимым, во-вторых, принуждена видеть постылое лицо мужа.

Пери скрывает лицо от меня, а див улыбается нежно,В недоумении разум твердит: «Наверно, здесь что-то нечисто». [41]

— Разум мне подсказал, — продолжала она, — и в этом воля божия, — как мне соединиться с моим любимым. Чтобы обмануть мужа, я притворюсь больной, сделаю вид, что жизнь моя в опасности, что я умираю и завещаю, чтобы именно ты завернула меня в саван и предала земле и чтобы никто другой не смел подходить к моему трупу. А вечером, когда невеста дня [42], сделав все необходимые приготовления, сойдет в могилу на западе, когда темная красавица-ночь в знак траура опустит на лицо солнца свои черные косы, я перестану дышать, чтобы муж поверил в мою смерть. После того как ты предашь меня земле и весь народ уйдет с кладбища, пусть мой возлюбленный разроет могилу, поскорей вытащит меня и отвезет в какой-нибудь другой город, где мы проживем вместе остаток жизни, срывая в уединении розы удовольствия и вкушая в погребке желания вино нашей мечты. Передай эту весть, предвещающую успех, моему любимому, чтобы он не упустил этого неожиданного счастья и ждал назначенного срока.

Старой служанке ее слова очень понравились, она стала хвалить твердость ее характера, ясность ума, а потом сообщила обо всем любовнику. Тот также счел все это великим счастьем и, ликуя, бросал шапку до самого неба.

Спустя несколько дней коварная жена слегла в постель и стала притворно метаться и ворочаться. Она изобразила, что находится при смерти, стала часто дышать, а потом, как у них было условлено со служанкой, стала завещать, как ее похоронить. Наконец, она задержала дыхание, так что даже ученые лекари не отличили бы ее от мертвой. Когда эту нечестивицу предали земле и ее безбожная душеприказчица— служанка вернулась в город, солнце уже сошло в могилу на западе. А в это время любовник, который сидел в укрытии с лопатой и киркой, не медля вышел из засады и, не дав времени ангелам Мункару и Накиру приступить к расспросам усопшей, извлек ту злосчастную из могилы и вновь закопал яму. В ту же ночь он увез ее из того города в другой, где исполнились их желания и они предались плотским наслаждениям.

Старая служанка, пустив в ход свою хитрость и лицемерие, во время поминок стала причитать и громко рыдать, а простодушный муж ни о чем не ведал, так как не познал еще коварства женщин и к тому же сильно любил свою жену. От этих печальных событий он высох, словно соломинка, посыпал голову пеплом, облачился в ветхое рубище, обрек себя на вечные страдания, бросил друзей и родных и поселился на кладбище, словно заживо похоронил себя. И днем и ночью он проливал горючие слезы, окропляя ими прах на могиле жены. Его пищей была тоска по любимой, а собеседником — могила возлюбленной. В лохмотьях, босой и с непокрытой головой, он скитался по кладбищу, и ничто ему было не мило, кроме могилы той мерзавки. Родные и даже посторонние сгорали от сострадания к нему, друзья и даже недруги жалели его.

Как— то спустя год одна женщина из этого города, торговавшая браслетами, решила оставить на время насиженные места и отправилась в город, где поселились те грешники. Она открыла там лавку, чтобы заработать себе на жизнь, и стала заниматься своими делами. Однажды она шла по улице с лотком для браслетов и случайно оказалась около дома той проклятой жены. Она стала зазывать покупателей, и служанка повела ее в покои хозяйки. Продавщица браслетов сразу же узнала беглянку и долго не могла от удивления слова вымолвить. Она оглядела ее внимательно и, когда укрепилась в своих подозрениях, обратилась к ней: