Сюань Лин - Путь к Заоблачным Вратам. Старинная проза Китая Страница 28

— Воспоминание об этом хранится в моей душе, как же мог я забыть! — возразил Чуньюй.

— Вот уж не думали, что сегодня породнимся с вами, — воскликнули женщины.

Появилось трое мужчин в высоких шапках с широкими поясами; поклонившись, они сказали:

— Нам приказано служить зятю повелителя.

Один из них показался Чуньюю знакомым.

— Вы не Тянь Цзыхуа из Фэнъи?

— Да, — ответил тот.

Взяв его за руку, Чуньюй стал беседовать с ним, как со старым другом, а затем спросил:

— Как вы попали сюда?

Цзыхуа ответил:

— Отказавшись от службы и странствуя на досуге повсюду, я познакомился с князем Дуанем, который и дал мне разрешение прийти сюда.

— Известно ли вам, что здесь находится Чжоу Бянь? — спросил Чуньюй.

— Господин Чжоу — знатный человек, — ответил Цзыхуа. — Он заведует царской прислугой и наделен большой властью. Я несколько раз удостаивался его помощи.

Они беседовали и от души смеялись, как вдруг возвестили:

— Зять повелителя может идти!

Трое мужчин привязали меч к поясу Чуньюя, надели на него чиновничью шапку и плащ.

Цзыхуа сказал:

— Вот уж не думал, что буду сегодня свидетелем брачной церемонии. Никогда этого не забуду.

Множество людей шло впереди, освещая факелами дорогу. На протяжении нескольких ли сверкало золото, переливались перья зимородков, нефриты, хрусталь.

Чуньюй, которого усадили в экипаж, был очень смущен и чувствовал себя крайне неловко. Тянь Цзыхуа шутил и смеялся, чтобы рассеять его.

Девушки, подружки невесты, отправились вслед за Чуньюем на колесницах, запряженных фениксами. Доехали до ворот с надписью: «Дворец Совершенствования». Здесь тоже были целые толпы бессмертных фей. Они велели Чуньюю сойти с колесницы, подняться по ступеням и отдать поклон — совсем как в мире людей. Взвился занавес, за ним оказалась Цзиньчжи, дочь повелителя, прекрасная, как все бессмертные феи. На вид ей было лет четырнадцать-пятнадцать. Брачная церемония была совершена по всем правилам, как в мире людей. С этих пор Чуньюй с молодой женой жили в любви и согласии, и слава о них росла с каждым днем; их экипажи и кони, одежды, слуги, приемы уступали только императорским.

Повелитель предложил Чуньюю вместе с военными отправиться на большую охоту к западу от его владений на горе Чудотворной черепахи. Там были прекрасные холмы, широкие и быстрые потоки, роскошные деревья, множество зверей и диких птиц. Вечером охотники вернулись с большой добычей.

На следующий день Чуньюй обратился к повелителю:

— В счастливый день встречи ваша светлость упомянули о моем отце. Он был пограничным военачальником и, потерпев поражение, попал в плен к инородцам. Вот уже семнадцать или восемнадцать лет, как нет о нем никаких известий. Если вы знаете, где он, умоляю вас: разрешите мне повидать его.

— Почтенный мой сват служит начальником северных земель, и мы часто получаем от него известия. Но вы можете написать ему, незачем ездить, — ответил повелитель.

Чуньюй попросил жену приготовить подарки и послал их с письмом к отцу. Через несколько дней пришел ответ. Чуньюй убедился, что почерк, выражения, наставления, мысли, стиль — все у отца было таким же, как прежде. Отец спрашивал, жива ли его родня и как поживают односельчане; сообщал, что находится далеко, добраться до него трудно. От письма веяло грустью. Отец не разрешал сыну приехать к нему, но обещал, что в «году под циклическими знаками «Дин» и «Чоу» мы свидимся с тобой и твоей женой».

Прочтя письмо, Чуньюй был очень огорчен и не мог справиться с охватившей его печалью.

Как-то раз жена спросила Чуньюя:

— Разве вы не собираетесь заняться делами государства?

Чуньюй ответил:

— Я всегда жил праздно, не привык заниматься делами правления.

— Вы только возьмитесь, — настаивала жена, — я буду вам помогать.

Затем она сообщила об этом своему отцу.

Через несколько дней повелитель обратился к Чуньюю:

— Мое владение Нанькэ плохо управляется, я уволил правителя. Думаю, что при ваших способностях эта должность для вас даже слишком низка. Собирайтесь в путь вместе с женой.

Чуньюй с охотой принял приказ, и повелитель приказал придворным собрать Чуньюя в дорогу. Золото, яшма, парча и вышивки, шкатулки с туалетными принадлежностями, слуги, экипажи, лошади — чего только не было в приданом дочери повелителя! Чуньюй, смолоду проводивший жизнь в странствиях и приключениях, не смел даже надеяться на такую щедрость и был вне себя от радости.

Перед отъездом он обратился к повелителю:

— Я из военной семьи, плохо разбираюсь в науках и недостоин столь высокой должности; наверное, в чем-нибудь да нарушу государственные законы. Я понимаю, что один не справлюсь, но не желаю сложа руки ждать краха; поэтому я хотел бы заручиться поддержкой мудрых людей. Заведующий царской прислугой, Чжоу Бянь из Иньчуаня, — человек верный, умный, твердый и честный. Он строго следует законам и может быть превосходным помощником. Таков и Тянь Цзыхуа из Фэнъи, человек чистой души, постигший в совершенстве основы всех законов. Этих двоих я знаю лет десять и ручаюсь, что людям с подобными талантами можно доверить дела правления. Чжоу Бяня я попросил бы назначить цензором Нанькэ, а Тянь Цзыхуа — ответственным за финансы и земледелие. Быть может, тогда мои начинания будут успешны и не возникнет никакой путаницы в делах правления.

Повелитель исполнил его просьбу.

В этот вечер повелитель с супругой устроили пир в честь отъезжающих на юг. Повелитель сказал Чуньюю:

— Нанькэ — область большая, земли там богатые, плодородные, народу много, и править им можно только путем милосердия. К тому же в помощь вам даны Чжоу Бянь и Тянь Цзыхуа. Приложите же все усилия, чтобы содействовать процветанию страны.

Супруга повелителя обратилась к дочери:

— Господин Чуньюй пристрастен к вину, упрям и еще молод. Долг жены — быть мягкой и почтительной. Если сумеешь стать такой — я буду спокойна. Хотя Нанькэ и пограничная область, но мы имеем с ней связь каждый день. И все же перед разлукой я не могу не плакать.

Чуньюй с женой откланялись и отправились в путь; по дороге разговаривали, смеялись, веселились. Время прошло незаметно, и на следующий вечер уже прибыли в область Нанькэ.

Чиновники, монахи, старики, музыканты и певцы, гвардейцы и стражники, пешком и в экипажах все спешили им навстречу. На протяжении более десяти ли гремели приветственные возгласы, звенели литавры, грохотали барабаны. Люди в задних рядах становились на возвышения, чтобы увидеть нового правителя.

Показались бойницы городской стены; въехали в большие ворота, на них была доска с золотой надписью «Столица области Нанькэ». Впереди заалели красные балконы дворца, ощетинился лес копий, поднятых стражей.

Тотчас же по приезде Чуньюй стал знакомиться с нравами и обычаями народа, выяснять, какие есть жалобы. Чжоу Бянь и Тянь Цзыхуа занялись делами правления; в области воцарился порядок.

Двадцать лет Чуньюй управлял областью; все процветало, народ прославлял его, воздвигал каменные плиты с надписями, восхваляющими его заслуги. В честь Чуньюя был выстроен храм.

Повелитель высоко ценил зятя, жаловал его поместьями, повышал в ранге, назначил его своим помощником. За успешное управление Чжоу Бянь и Тянь Цзыхуа получили большие чины.

У Чуньюя было пять сыновей и две дочери. Юноши, как сыновья знатного сановника, заняли крупные чиновничьи должности; девушки были выданы замуж за княжеских родичей.

Слава и почести сыпались на Чуньюя, во всей стране никто не мог с ним сравниться.

В этом году правитель страны Таньло пошел войной на область Нанькэ. Повелитель приказал Чуньюю участвовать в обороне и сразить противника. Чжоу Бянь во главе тридцатитысячного войска был послан задержать вражеские войска у города Яотай. Презирая противника, Чжоу Бянь не учел его силы и потерпел поражение. Одному только Чжоу Бяню удалось бежать, ночью он прибыл в столицу. Вражеские войска с большими трофеями вернулись к себе. Чуньюй арестовал Чжоу Бяня, пришел к повелителю с повинной, и тот простил его. В этот же месяц у цензора Чжоу Бяня появилась язва на спине, и он умер.

Дней девять спустя заболела и умерла супруга Чуньюя. Чуньюй просил отпустить его, чтобы отвезти тело жены на родину. Повелитель разрешил. Теперь Тянь Цзыхуа, заведующий земледелием и финансами, был назначен правителем Нанькэ. Охваченный глубокой скорбью Чуньюй отправился в путь. Дорогу заполнили толпы людей; мужчины и женщины плакали и кричали, хватались за оглобли экипажа, стараясь задержать Чуньюя.

Въехали в Хуайань. Повелитель и его супруга в траурных одеждах, плача, ожидали в предместье колесницу с телом дочери. Дали ей посмертное имя «Послушная долгу» и с большой пышностью похоронили на холме Свернувшегося Дракона в десяти ли к востоку от столицы.