Клаудия Отт - 101 ночь. Утерянные сказки Шахразады Страница 3

– Ты хотел показать мне, чем занимаются мои женщины, – сказал он юноше и продолжил: – Цари могут все простить, кроме трех вещей: когда насмехаются над их господством, когда им приходится ссориться со своими женщинами и когда выдают их тайны.

– Не торопись, о властелин, – успокоил его юноша, – наберись терпения.

Пока они так говорили друг с другом, служанки разошлись по саду и спрятались. А девушка встала под дерево и топнула ногой о землю. Тут поднялась плита и вышел черный мужчина. Он схватил девушку за обе руки и принялся грубо бранить ее за то, что ее так долго не было. Она извинялась с тем же объяснением, что и в первый раз. Затем он удовлетворил с ней свою похоть, и царь все увидел.

– И что же ты скажешь об этом, о царь? – промолвил тогда юноша.

– Ну что ж, – ответил царь, – я не хочу больше думать о тебе ничего плохого.

После этого царь возвратился в свой дворец, вызвал к себе девушку и ее служанок и отрубил им головы всем до единой. Затем он приказал привести к себе черного мужчину и тоже убил его. Царь взял его голову и голову девушки и поставил их обе перед собой на блюдо. И только после этого приказал послать за юношей из Хорасана.

Войдя и увидев эти две головы, тот спросил:

– Что это такое, о властелин?

– Голова черного мужчины и голова девушки, – ответил царь и прочитал вслух стихи:

Да, лоно женщины – как лошади седло:Ты им владеешь, лишь пока ты скачешь, грешный.

Но стоит только слезть и отойти на шаг —Как тут же вскочит кто-нибудь другой поспешно.

И с той поры царь не имел дел с женщинами.

Юноша пробыл у него еще некоторое время, до тех пор пока не овладела им тоска по семье. Он сообщил об этом царю, и тот велел построить для него просторный корабль и нагрузить его торговыми товарами из Индии, сокровищами и деньгами. Затем царь попрощался с юношей, и тот отправился в путь к своим отцу и матери.

Царь провел еще немного времени в одиночестве, а затем вернулся к своим женщинам, но с каждой девушкой проводил только одну ночь и на следующее утро убивал ее. Так продолжалось до тех пор, пока он не женился на дочерях визирей, знатных людей и членов его придворного совета.

Наконец настала очередь двух дочерей великого визиря. Старшую звали Шахразада, младшую Данизада.

– Визирь, – сказал ему царь, – отдай мне в жены твою дочь.

– Слушаюсь и повинуюсь, мой повелитель, – ответил великий визирь, – она твоя служанка вместе со своей сестрой. Сегодня ночью я доставлю ее к тебе.

И когда наступила ночь, визирь повел дочь в царский дворец. Царь соединился с Шахразадой и провел с ней ночь, утолив свое вожделение. Затем он собрался ее убить.

Но она сказала ему:

– Властелин мой! Если ты оставишь мне жизнь до следующей ночи, я расскажу тебе одну историю, которую ты еще никогда не слышал.

– Разве ты знаешь повествования наших пророков и сведения из исторических трудов наизусть? – осведомился он.

– Да, это так, о царь, – ответила она.

Тогда царь встал, опечатал покой, в котором находилась Шахразада, и направился в зал для заседаний.

Рассказывают:

И на следующую ночь царь пришел, сломал печать и спал с девушкой до определенного времени.

Затем Данизада воскликнула, обращаясь к ней:

– Ах, сестра моя Шахразада, рассказывай же нашему господину, царю, свои самые прекрасные истории!

– Я согласна, мой повелитель! – ответила та.

История о купеческом сыне и о старике

И тогда начала она рассказывать:

– Люди утверждают, о царь, что жил однажды на свете купец, у которого было очень много денег и всякого имущества. И был у него сын, которого нельзя было не считать прекраснейшим созданием Аллаха. Отец учил его литературе и истории и обучал всему, чему полагается учить купеческих сыновей.

Когда же время жизни купца завершилось и наступил его смертный час, вызвал он к себе сына и сказал ему:

– Сыночек мой, пришло мне время умереть, этого не избежишь. Но в качестве завещания я хочу дать тебе еще один добрый совет. Так что прими его и не нарушай.

– Да, дорогой отец, – промолвил сын.

– Никогда не заключай сделку с деньгами, которые ты взял взаймы, – предостерег его отец, – и притом ни как кредитор, ни как должник!

– Да, – пообещал ему сын.

Рассказывается:

После этого прожил этот человек еще немного – столько, сколько пожелал Господь, – а затем покинул мир, да будет милостив к нему Аллах. Сын унаследовал состояние отца. В общей сложности оно составляло две тысячи динаров. «Я вступаю во владение делом моего отца, – сказал он себе. – Я буду покупать и продавать, брать и отдавать, но никогда не буду ни продавать что-либо в долг, ни покупать что-нибудь на взятые в долг деньги».

Так он жил некоторое время. Но однажды, когда купец находился в своей лавке, пришли к нему торговые посредники и обратились с такими словами:

– Если ты захочешь, юноша, то из двух тысяч динаров могут получиться двенадцать тысяч.

– А как это сделать? – спросил он в ответ.

– Тебе не нужно ни о чем беспокоиться, – сказали они. – Ты должен только оплачивать текущие счета.

И они наседали на него до тех пор, пока юноша в конце концов не согласился и не забыл добрый совет отца. Посредники тут же поставили купцу товары; он дал каждому из них по одному динару, и его складские помещения заполнились товарами.

Так они непрерывно продолжали эту деятельность до тех пор, пока муэдзин не призвал к послеобеденной молитве, а юноша не растратил все свои две тысячи динаров на услуги посредников. Остаток дня он просидел в своей лавке и не смог ничего ни купить, ни продать. Это привело его в уныние, и он начал уже всерьез беспокоиться.

По пути домой юноша вспомнил завещание отца. Полный раскаяния, он сказал себе: «Что же мне теперь делать? Если явится кто-нибудь из владельцев этих товаров, мне придется продавать товар одного, чтобы я мог выплатить деньги другому. Так я потеряю деньги этих людей, и к тому же между ними растворится мое собственное состояние!»

Далее он сообщает:

Когда, размышляя таким образом о своих сделках, юноша сидел перед дверью своего дома, к нему подошел старый человек. Это был один из друзей его отца.

– Что с тобой случилось, о дитя мое? – спросил он после приветствия.

– Я не послушался совета своего отца, – пожаловался юноша. – Я не выполнил его последнюю волю и за один-единственный день потерял две тысячи динаров.

– Как же это случилось? – задал вопрос старик.

Тогда юный купец описал ему, как все произошло.

– И что же мне теперь делать, о дядя? – спросил затем юноша.

– Оставайся дома, – воскликнул шейх, – и говори: «Я болен, и ко мне никому нельзя входить!» Если кто-либо спросит о тебе, ему ответят, что ты нездоров, от боли не можешь выходить и несомненно скоро умрешь.

На этом месте утренняя заря прервала рассказ Шахразады, и она замолчала. Но царь был восхищен ее захватывающей историей. Поэтому он снова запер дверь, опечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.

Так говорит Фахараис, философ:

И на следующую ночь пришел царь, сломал печать и спал с девушкой до определенного времени.

Затем Данизада воскликнула:

– Ах, сестра моя, ах, Шахразада, рассказывай же нашему господину, царю, свои прекрасные истории!

– Я согласна, о царь, – промолвила та.

Но это была хитрость с ее стороны, чтобы он ее не казнил.

И царь попросил ее:

– Я заклинаю тебя своей жизнью! Продолжай же историю о купеческом сыне и о старике!

– Я согласна, мой повелитель, – сказала Шахразада. – И эта история продолжается так.

Итак, юноша представился больным. Прошла ночь, и, когда наступило следующее утро, старик отправился на рынок и уселся в самой лучшей лавке. Купцы знали его как искреннего и честного человека, который часто сидел в лавке у юноши, и поэтому они стали расспрашивать о нем.

– Он болен, – сообщил им старик.

Затем он пошел от лавки к лавке, и каждый раз, когда его спрашивали о юноше, давал один и тот же ответ: «Он болен». И старик не останавливался до тех пор, пока не обошел весь рыночный квартал и пока на рынке не осталось ни одного человека, который не узнал бы новость о болезни юного купца.

Утром третьего дня старик обошел торговцев тканями. Люди спрашивали его о юноше, и он говорил им:

– Он смертельно болен, и я не думаю, что сегодня вечером он сможет принимать посетителей.

На четвертый вечер старик пригласил к себе десять человек из числа старейших людей города, взял в руку ключ от лавки и сказал:

– О люди! Да будет Аллах милостив к вам. Тот, кто был близок к покойному, пусть пойдет со мной на похороны молодого разумного купца Абу Абдаллаха Мухаммеда ибн Абдаллаха из Кайруана. Он скончался! Господь Всевышний да будет милостив к нему!