Сборник летописей. Том I - Рашид-ад-дин Страница 37

Распределение сыновей Торэ-Каймыш, [дочери Сарык-хана], таково: Юла, Магус[483], Тай-Тимур и Тайши; были еще четыре других, имена которых не известны.

После того монголы пошли к Сарык-хану. Сарык-хан сказал: «Из сотни жен, которых я имею, нет ни одной, которая приходилась бы [мне] по сердцу. Я не знаю рук и ног той, которая имеет разум, как я не знаю разума той, у которой красивые руки и ноги; нет [у меня] красавицы, знающей [свое] дело, и искусницы. Из тысячи меринов, которых я имею, нет ни одного мне по сердцу: или припадает в беге на ноги, или необузданный и с норовом, или слишком смирен; тот же, который хорошо выезжен и крепко сложен, — не в теле[484]. В больших битвах один раз восклицают: «Ху! Ху!», а затем [уже] испытывается — победил ли ты, или потерпел поражение. Трудно воевать с мухой, когда она кусается; если ее убить — будет стыдно [перед] родственниками, а если не убить — невозможно переносить [ее укусов]».

После этого Утуку-курчи Буюрук-хан отправился к Сарык-хану, чтобы [ему] подарили тех монголов. Сарык-хан сказал: «Мы смешались с этими монголами, кои суть наши младшие братья, обнялись |А 17б, S 39| и взяли друг друга за руки, [и теперь] мы не можем отдать их!». Буюрук-хан ответил: «Я твой умерший дух оживил многими людьми! Я [собрал] и заставил остановиться во время полуденного намаза твои [рассеянные] стада и отары на месте стоянки стад, т.е. я обеспечил тебе безопасность и избавил [тебя] от врага, но человек забывчив так же, как изменчива земля. После сего будь в дружбе с монголами, но продолжай оставаться [моим] учеником!». Сказав эти слова, он возвратился обратно. После этого Сарык-хан сказал: «Этот человек не достоин доверия!» — и направил монголов по краю горы, называемой Далан-Дабан[485], и сам пошел той же дорогой, [но] от места Туй-Тагаджу[486] он вернулся обратно, и монголы сказали друг другу: «Сарык-хан голоден и ослабел!». И в качестве уркуджута[487] они дали десять меринов на каждого его человека и, посадивши, устроили [им] угощение. Сарык-хан сказал: «О, мои младшие братья-монголы, никогда не становитесь друг другу сватами[488] и таким же образом будьте далеки от всякого, кто связан с той [чуждой вам] стороной, за исключением тех случаев, когда станете [с другими] побратимами [анда], чтобы быть вам родственниками друг друга. О, мои младшие братья-монголы! Не уединяйтесь с женщиной, которая имела бы [над собой] владычество, т.е. мужа. Не удаляйтесь в ущелья и извилистую холмистую местность!». Все!

Племя меркит

Их также называют племенем удуит[489], хотя некоторая часть монголов называет меркитов мекритами, [но] смысл обоих [названий] один и тот же. Таким же образом [племя] бекрин[490] называют мекрин[491]. Их происхождение и ветви также будут сообщены.

Это племя удуит-меркиты имеет четыре ветви в таком разделении: уйкур[492], мудан, тудаклин и джиюн. Это племя имело многочисленное, чрезвычайно воинственное и сильное войско. [Меркиты] — это часть монгольского [племени]. Они сражались и воевали с Чингиз-ханом и Он-ханом. О них будет рассказано в нескольких местах летописи и оттуда [это] станет известно.

Как-то раз во время юности Чингиз-хана они одержали над ним победу и его внезапно захватили [в плен]. В те дни не существовало обычая быстро убивать пленных, [так как], возможно, что-нибудь [за них] возьмут и [тогда] их освободят.

Это дело произошло так. Однажды Чингиз-хан ехал по некоему важному делу; он достиг высокого холма и направился на [его] вершину; седло вместе с ним отделилось от спины лошади без того, чтобы распустилась подпруга или развязались нагрудные ремни; Чингиз-хан упал. Сильно удивившись этому обстоятельству, он сам себе сказал: «Может быть всевышняя истина не желает, чтобы я ехал по этой дороге, и затрудняет мое дело». Он подумал о возвращении, но сатана снова одержал [над ним] верх, и [Чингиз-хан] отправился по влечению сердца. Неожиданно некоторое количество [людей] из племени меркит напали на него, захватили, увели и стерегли до тех пор, пока, по прошествии некоторого времени, не прислали им кое-что из дома Чингиз-хана и не взяли его обратно.

В другой раз, в то [самое] время, когда владыка [всяческих] козней посеял распрю и вражду между Чингиз-ханом и Он-ханом, они разъединились, и хотя племя меркит перед тем много раз враждовало с Чингиз-ханом и Он-ханом и воевало [с ними], а один раз Он-хан их ограбил, — однако в то время, когда между Чингиз-ханом и Он-ханом произошла размолвка, [меркиты] объединились и подружились с Он-ханом и его братом Джаканбу[493]. Случайно в то время они одержали победу [над Чингиз-ханом] и разграбили его дом и стан, и так, что [даже] увели его старшую жену Бортэ-фуджин и отослали к Он-хану. Когда Чингиз-хан узнал [об этом], он отправил одного доверенного человека и просил Он-хана отослать ее [к нему]. Он-хан [сохранил] ее за завесой целомудрия и в сопровождении того посланца отправил ее обратно. В пути у нее родился Джочи-хан, как [об этом] сообщалось [в истории] ветви джалаиров.

В эпоху Чингиз-хана государем и вождем удуит-меркитов был |А 18а, S 40| Токта-беки; он имел брата, по имени Куду, и дочь, по имени Туру-кайчин[494]. Чингиз хан взял [ее] для Кубилай-каана, когда ей было тринадцать лет. Хотя Кубилай-каан взял ее прежде всех [своих] жен, но так как она не имела ребенка, то ее положение было ниже прочих жен.

Однажды Он-хан неожиданно разграбил Токта-беки, а он имел много жен. Из их числа [Он-хан] увел двух, по имени Кутуктай[495] и Кылык; он захватил [также] брата [Токта] по имени Куду и его сына Джилауна[496], который родился от дочери Он-хана. Они, вторично убежав от него, ушли.

Урхан также был братом Токта-беки. Этот Токта-беки имел шесть сыновей; их имена [следуют] в таком порядке: Тукуз, Куса, Куду, Джилаун, Джибук[497] и Култукан-мэргэн. Имя Куду было также [именем] его брата. Джилаун родился от дочери Он-хана.

Из этих шести сыновей первыми убиты: Тукуза умертвил Он-хан; на Туса внезапно напал Чингиз-хан и убил [его] вместе с его войском. Джилаун и Джибук были [также]