Муким-ханская история - Мухаммед Юсуф Мунши Страница 37

спокойствия и причине покоя людей, к прохладной сени всевышнего бога, к достойному наместнику несравненно правосудного (Аллаха), к наисовершенному проявлению господа-питателя, к наиболее распространенному милосердию творца, к строителю зданий всемирного зодчего, к высоковозносящему законы миродержавия, к тени Аллаха (на земле), к отмеченному знаком наместничества (пророка), к сейиду Субхан-кули-бахадур-хану; и (этим Ауренг-зеб), обнаружив дружбу и полное единодушие, предложил союз в священной войне против проклятых еретиков (кызылбашей), [уведомляя, что он сам выступит (против них) со стороны Кандахара][345]. Его величество соизволил удостоить упомянутого посла разного рода царственным вниманием и подарками.

/76б/ КОПИЯ ПИСЬМА АУРЕНГ-ЗЕБ-ПАДИШАХА (К СУБХАН-КУЛИ-БАХАДУР-ХАНУ)

После (вознесения) благодарности бесподобному правосудному (Аллаху), ибо власть и богатство есть дары (его), всевышнего, (после) беспредельных приветствий тому счастливому* пророку, который в темной ночи заблуждения лучом света (своего) руководительства указал путь человечеству и провел его к желанной станции, который удостоил счастья рассеять дары полного всеобъемлющего милосердия всепрощающего господа, жезл величия которого, как землетрясение, потряс души людей и духов, (после похвал) совершенному семейству сего близкого к чертогу величия и красоты и славным сподвижникам того заступника за грешных старцев и молодых в день возмездия и отчета, — да будет известно (нижеследующее) светоносному сердцу сего высокостепенного, высокоталантливого, убежища величия и могущества, сферы пышности и великолепия, основательного усвоения храбрости и отваги, квинтэссенции дома славы и высокого положения, непорочности достойного и высокого семейства, проявления сияний известности, источнику достопамятностей счастья, отрасли розового цветника царственной власти и миродержавия, плодовому саду с оросительными каналами величия и монархии, куполу небес правления, центру круга величия, светилу источника атомов храбрости и перстню, припечатывающему государство, (Сейид Мухаммед-Субхан-кули-бахадур-хану).

Когда до слуха высокого достоинства и величия[346] достигло известие об утверждении на ханском престоле и на подушке власти той чистоты дома величия и высокого положения[347], мы хотели бы отправить посла с поздравительным письмом, благоухающим (нашей к вам) благосклонностью, но по той причине, что Мухаммед Сиддик по чрезмерному (своему) невежеству и кичливости молодости выступил из рамок своего положения и, переменив свои обязанности на неповиновение, вступил в пограничной полосе той земли[348] на путь возмущения и бунта, и пути в ту сторону[349] не были (поэтому) очищены от хвороста и валежника мятежа и волнения (его) банд, мысль об этом (т. е. о принесении поздравления) пришлось (временно) оставить и в этом деле произошла задержка. Теперь же, когда потухли искры мятежа и древо опасности на пути в те пределы с корнем вырвано бурей божественного предопределения, — мы послали (к вам) отмеченного храбростью, благородного происхождения Зебердест-хана, который является одним из доверенных лиц дворца убежища мира и знает тонкость этикета высокого порядка, соблюдаемого при небовидных палатах[350], чтобы он выразил (вам) поздравления с поднятием (вас) на седалище с подушкой ханского достоинства и с восхождением на ступени трона величия и счастья и явился бы оттуда (т. е. из Бухары) с подробным сообщением сведений о некоторых славных и величественных событиях и пышных и блистательных происшествиях, которые послужат причиной радости и благополучия того убежища великолепия и (той) сферы проявления могущества[351]. Благоухающее же амброй письмо (от вас) совершит широкий путь выявления тех (славных ваших обстоятельств)[352].

(О себе сообщаем следующее). В настоящее время, в намерении получить джизью[353] с Рана, одного из крупнейших феодалов обширного Индостана и одного из главнейших пограничных владетелей сего благостного государства, знамена завоевателя мира и штандарт украшения вселенной[354] были направлены в город благ, Аджмир[355], и в качестве начальника победоносных (наших) полков мы послали для истребления с корнем того злополучного Мухаммед-Акбара, который со всех сторон окружил названного кафира (неверного — А. С.). Последний же, по молодости лет и по неопытности, обманувшись обольщениями и очарованием людей, которые уже получили должное за свои поступки и увидели то, что увидели, — не пошел долиной дальновидности и вступил на пути неповиновения. А так как он (в должной мере) не знал своего положения и своей степени, то по этой причине, побежденный меченосными бойцами за веру и подобными по подвигам Марсу витязями, он в областях Индостана ни на одном месте, ни на одной остановке не остановился и по необходимости потащился в теснины гор на территорию Синга, сына Сивы, неверного, обреченного войне, где есть недоступные крепости, высоколежащие форты, полные деревьев чащи и трудно проходимые пути. И после того, как упомянутый Рана упорствовал в уплате джизьи и считал ее позором для чести своих предков, — он уплатил ее добровольно. Так как в данное время всегдашние обращения за помощью против насилий вышеописанного Синга (со стороны) правителя Биджапура, который является вассалом[356], покорным (человеком) и соискателем милостей (нашего) небовидного государства, достигли до чертога убежища вселенной и о жестокости (Синга) над населением Декана как платящим подать, так и над неплатящим, — начались доклады перед портиком вечного правосудия и справедливости; поскольку ключи к воротам миродержавия и (все) виды средств верховной власти владыка власти, да возвеличится его достоинство! — вложил в руки нашего величия и могущества; поскольку бразды управления границами Индостана и проходами (в него), а равно и народными массами святейший владыка миров вложил в персты нашей славы и воли, — (у нас) ничего иного нет, как, имея в пределах защиты и в ограде охранения страны и округа (наших) обширных по территории владений, границы и города (наших) пространных областей, выступать на защиту (их безопасности) от обид злых людей и ослушников из нечестивого народа. (Поэтому) по обязанности мысль миродержца признала необходимым бросить на пространства Декана странствующий по вселенной и объезжающий мир кортеж и тень от высокого подножия (нашего) мироподобного и солнцевидного зонта, внести успокоение в его население, захватить также в (свои) руки врагов и заодно устранить со сцены (вышеназванного) неверного.

В этом положении (последний), видя перед собой таким тесным сад мира и расплавив в тигле стесненности балыш[357] раскаяния, зная, что его дела находятся в бедственном положении, а силы и мощи у него совсем не стало — присылает просьбы о прощении (его) низостей и преступлений. Пуская в ход (все) средства и (всех) ходатаев за себя, он просит (дозволения) поцеловать достойный неба порог дворца (нашего) вечного халифского достоинства. В эти один-два года (упомянутый) неверный (в своем) опасном положении чего только ни видел. Большая часть его страны оказалась растоптанной конями победоносных войск ислама, исключая пещер и ям, которые не являются местом