Абулькасим Фирдоуси - Сказание о Бахраме Чубина из «Шахнаме» Страница 40

Глава пятьдесят первая

Третий бой Хосрова с Бахрамом Чубина. Поражение Бахрама

Горой могучей двинулись войска.Мир почернел от пыли и песка.

Бахрам на них смотрел с тоской во взоре:Он чувствовал раскаянье и горе.

Но все-таки повел он войско в бой:Пред ним дороги не было другой.

Бахрам подумал: «Всеми признается,Что ум и смелость — свойства полководца.

Герои выбрали меня царем,Поняв, что я рожден богатырем.

Враги отступят, мощь мою почуя:Величье Нуширвана в прах втопчу я!»

Он, словно вихрь, по луговой травеПомчался со стрелой на тетиве,

С колчаном, на бедре висящим криво,Он ринулся на шаха горделиво.

Стрела Бахрама высоко взвилась,Но в неизвестного раба впилась.

Тогда Хосров метнул копье в Бахрама,Но не пронзило острие Бахрама:

Сломался наконечник пополамЗатем, что был в броню одет Бахрам.

Смутился шах, когда копье сломалось,Но у Бахрама тоже сердце сжалось.

Ударил шах, рожденный силачом,По шлему зложелателя мечом.

От страшного удара шлем сломался,Но меч Хосрова вместе с тем сломался.

Дружины, растянувшись вширь и вдаль,Услышали скрежещущую сталь,

Тогда Бахрама пошатнулось дело,А воинство Хосрова осмелело.

От битвы удалился Чубина,Умчал он от Хосрова скакуна,

Он понял: эта схватка неудачна, —И небо стало для Бахрама мрачно.

А шах, когда отвагу проявил,Иранцев и румийцев вдохновил.

Они пошли, оружье обнажая.Казалось: двинулась гора большая.

За войском вслед пошли вельможи, двор.Бандуй с Хосровом начал разговор:

«С тем войском предстоит нам бой тяжелый.Оно заполнило хребты и долы

И многочисленнее саранчи.Противников добром ты приручи.

О шах, не следует царям державнымКровь проливать, с рабом дерясь, как с равным.

Пусть каждый к нам с повинною придет,Пусть нашу милость смерти предпочтет».

Сказал Хосров: «Простой и родовитый,Пусть каждый ищет у меня защиты.

С любовью честных воинов приму:Вражды я не питаю ни к кому.

Моей короны камень драгоценныйСравню я с тем, кто кинул путь измены».

Ночь подняла свой стяг из-за горы.Вступили оба воинства в шатры.

На поле боя шум улегся бранный,Запели колокольчики охраны.

Немногие могли в ту ночь заснуть.Бандуй поднялся и пустился в путь.

С ним рядом звонкий поскакал глашатай,Ясноречивый, доблестью богатый.

Меж двух враждебных войск остановясь,Глашатай крикнул, смерти не боясь:

«Рабы, что впали в грех, но ищут блага!Велик ваш стыд, но велика отвага!

Во имя бога шах прощает всех,Кто совершил большой и малый грех!»

Богатыри смежить старались очи,Когда раздался клич в безмолвье ночи.

Бойцы Бахрама, сквозь ночную тьму,Внимательно прислушались к нему.

И сразу, ратное покинув ложе,К уходу опоясались вельможи.

Когда рассвет блеснул из-за горы,Пустыми оказались их шатры.

Вельможи к рати двинулись враждебной,А мир сиял, одет зарей целебной.

Измена обнаружилась к утру.Пришли друзья к бахрамову шатру.

Сказал Бахрам в печали: «Не в сраженье,А в бегстве ныне обретем спасенье».

Потребовал для ратников своихДве тысячи верблюдов верховых,

Таких, чьи морды в пене, длинноногих,Не падающих на степных дорогах.

Все то добро, что в битвах он обрел:Слоновой костью блещущий престол,

Все из каменьев, золота, постелей,Все из колец, запястий, ожерелий,

Все из одежд, ковров и покрывал, —Навьючить на верблюдов приказал.

Оставив многое на поле ратном,С друзьями поскакал путем обратным.

Глава пятьдесят вторая

Хосров посылает Настуда с войском вслед за Бахрамом. Бахрам захватывает Настуда в плен. Прибытие Бахрама к хакану Китая

Когда воздвигла свой чертог заря,Ночной дозор предстал глазам царя

И доложил, что скрылся неприятель,Что убежал с дружиной зложелатель.

Расстроен этим, выбрал царь царейТри тысячи воинственных мужей,

Таких, чьи быстроскачущие кони,Как всадники, одеты были в брони,

Настуду приказал возглавить рать,Бахрама отыскать и покарать.

Настуд помчался в смуте и тревоге,Но не было Бахрама на дороге.

Скакал по бездорожью Чубина,Душа его была потрясена.

О венценосных людях рассуждая,Богатый караван сопровождая,

Храбрец Изадгушасп с ЯлонсинойСкакали незнакомой стороной.

Когда уже стемнело, в отдаленьеВдруг показалось бедное селенье.

С душой смятенной, с пересохшим ртом,Бахрам вошел к одной старухе в дом,

Учтиво попросил, во имя неба,Воды немного и немного хлеба.

Ушла старуха, бедности стыдясь.Потом, с дырявым ситом возвратясь,

Пред воинами постелила кожу,Взглянула исподлобья на вельможу,

Познавшего гонения судеб,И положила в сито черствый хлеб.

Заполнив дом старухи до отказу,Бойцы о боге вспомнили не сразу.

Ялонсина Бахраму дал барсам,Все вознесли молитву небесам,

И с любопытством женщины смотрели,Как жадно черствый хлеб вельможи ели.

Когда они поели, ЧубинаСпросил: «А нет ли у тебя вина?»

И та: «Вы не сердитесь на старушку:У тыквы я отрезала верхушку

И сделала я чашу из нее.А в старой тыкве я храню питье».

Сказал Бахрам: «Что старой тыквы краше,Когда найдем вино в подобной чаше?»

Старуха тыкву принесла с вином,Чтоб люди горе потопили в нем.

Взял в руки тыкву Чубина, желаяЧтоб радовалась женщина седая.

«Ты, матушка, приветила гостей.А много ли ты знаешь новостей?» —

Спросил Бахрам. Ответила старуха:«Ох, сын мой, столько слов дошло до слуха,

Что даже стал мой бедный ум богат.Лишь об одном все люди говорят:

«Бахрам бежал без войска, полон страха,А войско перешло под знамя шаха».

И тот: «О мать, святая всех святых,Да будет польза мне от слов твоих!

Разумно ли Бахрам бежать решился,Иль в этот миг он разума лишился?»

Старуха молвила: «Ты — львов гроза,Но, видно, див затмил твои глаза!

Пойми, что все смеются над Бахрамом:Он от Хосрова убежал со срамом!»

Сказал Бахрам: «Так было суждено.И если он из тыквы пьет вино,

И если хлеб ячменный ест из сита,И если он один — себе защита,

И если был он вынужден бежать, —То обо всем, приветливая мать,

До нового ты помни урожая,Ячмень на скудном поле собирая».

Поев, заснул он в хижине глухой,С кольчугой, с кушаком под головой.

Открыло солнце тайну небосвода, —Трубу отъезда поднял воевода.

Помчались. Тростниковый лес возник.Срезало множество людей тростник.

Один из тех людей к дружине вышел.«Добро пожаловать! — Бахрам услышал, —

Но как случилось, что издалекаТы в заросли забрался тростника,

С бойцами, скачущими в беспорядке,С руками, окровавленными в схватке?»

Сказал Бахрам: «К чему вам тростники?Ведь вы — переодетые стрелки!

Я знаю вас — и кто вы, и откуда,Я знаю, что Хосров призвал Настуда,

Велел ему взобраться на коня,Чтоб жалкий муж преследовал меня,

Чтоб я пред ним главу склонил покорно,Признав, что ваше войско непоборно».

Все спешились, построились в радыИ двинулись, топча свои следы,

Из ножен вынули мечи стальные,Одели в пламя заросли густые.

Зарделись тростники со всех концов.Огонь сжигал живых и мертвецов.

Настуда увидав на поле бранном,Бахрам с седла его сорвал арканом.

Не мог вельможа вырваться из пут,Пощады попросил себе Настуд,

Сказал: «О богатырь, достойный власти!Прости меня, погрязшего в несчастье,

Не убивай меня своей рукой,Я верным сделаюсь твоим слугой!»

Сказал Бахрам: «Себя лишь обесславлю,Когда такого труса обезглавлю.

Я не убью ничтожного врага,Такой, как ты, не нужен мне слуга!

Беги к тому, кто нас возненавидел,Поведай все, что от меня увидел».

Настуд вознес Бахраму сто похвал,Он землю перед ним поцеловал.

Бахрам, собрав бойцов вооруженных,Погнал коня вдоль зарослей сожженных

И с горсткой преданных богатырейНа родину приехал, в город Рей.

Он пробыл там, спокойствие вкушая,И поскакал к властителю Китая.

Глава пятьдесят третья