Абу Мухаммед Али Ибн Хазм - Средневековая андалусская проза Страница 9

Я читал в первой книге Торы[12], что пророк Якуб — да будет с ним мир! — в те дни, когда он пас скот Лабана, своего дяди по матери, вместо приданого за его дочь условился с ним о разделе приплода, и все одноцветные должны были быть Якубу, а все пестрые — Лабану. И Якуб — да будет с ним мир! — брал древесные ветки и половину их очищал, а половину оставлял, как были, а потом он бросал их все в воду, к которой приходил пить скот, и нарочно подсылал в это время к самцам самок, годных для случки. И они приносили приплод не иначе как пополам — половину одноцветными и половину пестрыми.

Про одного мудреца, что умел читать по лицам, рассказывают, что к нему принесли черного сына от двух белых. Он посмотрел на черты мальчика и увидел, что он от этих людей несомненно, и тогда он захотел, чтобы его поставили на то место, где родители сходились. И его привели в помещение, где было их ложе, и он увидел на стене, против взгляда женщины, изображение чернокожего и сказал отцу мальчика: «От этого изображения пришел к тебе твой сын».

Стихотворцы из диалектиков часто пользуются этой мыслью в своих стихах и, говоря с видимым во вне, обращаются к познаваемому и скрытому. Это часто встречается в стихах ан-Наззама Ибрахима ибн Сайяра и других диалектиков, и я скажу об этом стихотворение, где есть такие строки:

Пока ведется на земле кровопролитная война,Причина бегства и побед во всех сражениях одна:

Влеченье наших пылких душ, о ты, жемчужина, к тебе,Чья красота всегда в людском обличии затаена.

Вперед бросаются войска, твой свет возвышенный узревПеред собою вдалеке, хоть ночь беззвездная темна.

Завороженных смельчаков ты в бегство можешь обратить,Когда появишься в тылу; и не твоя ли в том вина?

И я говорю об этом:

Ты ангел или человек? Ответь же мне, молю тебя,Поскольку мысль моя давно бессилием посрамлена.

Лик человеческий на вид, но я при этом убежден,Что тело сродно небесам, столь высока твоя цена.

Благословен Создатель наш, так соразмеривший чертыСвоих творений, что тобой Вселенная просветлена.

Не сомневаюсь я: ты дух, вернее, несравненный дарПрообраза, которым связь всех душ предопределена.

Мы можем о тебе судить, поскольку можем созерцать,И драгоценнейшая суть явленьем запечатлена.

Когда бы не твое лицо, пришлось бы нам предположить,Что сокровенный разум ты, а все земное — пелена.

А кто-то из моих друзей называл одну мою поэму — «Постижение посредством воображения». Вот стихи из нее:

Все противоположности едины,Когда исчислить свойства невозможно,

И тело, совершеннейшее в мире,В своем явленье стойком непреложно.

Ты блещешь рассужденьем всесторонним;Поистине, все остальное ложно.

Это же самое обнаруживается и в ненависти. Ты видишь, что два человека ненавидят один другого без основания или повода и тяготятся друг другом без причины.

Любовь — да возвеличит тебя Аллах! — обессиливающая болезнь, и в ней же возникает от нее лекарство. Эта болезнь — усладительная и желанный недуг; больному ею неприятно выздороветь, и страдающий не желает от нее избавиться. Она украшает то, от чего человек отворачивался, и облегчает то, что было ему трудно, изменяя его врожденные свойства и первоначальную природу. Обо всем этом будет разъяснено в надлежащей главе, если того пожелает Аллах.

Я знал одного юношу из числа моих знакомых, который завяз в любви и запутался в ее силках, и его измучила страсть и извел долгий недуг. И душа его не помышляла о молитве Аллаху, дабы облегчил он участь его, и язык его не мог ее выговорить — он молился только о сближении и о том, чтобы овладеть той, кого полюбил, несмотря на великое свое испытание и долгие муки. Что же подумать о больном, который не хочет прекращения своей болезни! И однажды я сидел с ним, и, увидев, как он подавлен и молчалив и как ему плохо, огорчился этим. «Да поможет тебе Аллах!» — сказал я ему между другими речами и увидел на лице его выражение отвращения. И я подумал, что ему надо сказать такие стихи из длинной поэмы:

Из-за тебя, моя мечта, страдать я был бы рад весь век,И не покину я тебя, покуда вижу белый свет.

Пускай мне скажет кто-нибудь: «Забудешь ты любовь свою!»Из алфавита мне нужны три буквы для ответа: «Нет!»

Эти признаки противоположны тому, что рассказывал мне про себя Абу Бакр Мухаммад ибн Касим ибн Мухаммад аль-Кураши, по прозванию ат-Шалаши — один из потомков имама Хишама ибн Абд ар-Рахмана ибн Муавии. Он совершенно никого не любил и не тосковал о друге, уехавшем от него, и не переходил от границ дружбы и привязанности до пределов любви и увлечения, с тех пор как был сотворен.

ГЛАВА О ПРИЗНАКАХ ЛЮБВИ

У любви есть признаки, которые проследит понятливый и дойдет до них проницательный, и первый из них — долгий взгляд. Глаза — раскрытые ворота души, и они сообщают ее тайны, открывают ее сокровенные помыслы и изъясняют сокрытое в ней, и ты видишь, как взор, не мигая, движется с движениями любимой, поворачивается, когда она повернется, и направляется туда, куда она направилась, точно хамелеон за солнцем. Я скажу об этом стихотворение, где есть такие строки:

Словно ты из камня бахт[13], всем на удивленье,Указуешь моему взору направленье.

Взор тебе сопутствует, следуя грамматике:Ты определяемое, я определенье.

Еще признак любви: когда начинают разговор, который едва ли обращен к кому-нибудь, кроме любимой, хотя говорящий и старается показать, что это не так, — и поистине, его притворство ясно видно тому, кто его наблюдает. Другой признак любви: если смолкают, прислушиваясь к речам любимой, когда она говорит, и восторгаются всем, что она сделала, будь это сущая нелепость и нарушение обычаев, и объявляют ее правою, хотя бы она и солгала, и соглашаются с нею, если она и обидела, и свидетельствуют за нее, хотя бы и была она несправедлива, и следуют ей, каким бы она путем ни шла и с какой бы стороны них понимала сказанное.

К признакам любви относится и то, что спешат к тому месту, где пребывает любимая, и желание сесть вблизи от нее и к ней приблизиться: любящий бросает все занятия, если они препятствуют ему увидеть любимую, пренебрегает всяким важным делом, заставляющим с ней расстаться, и замедляет шаги, уходя от нее. Об этом я скажу в стихотворении:

Когда я иду от тебя, всегда замедляется шаг;Так пленник на гибель идет, о прежней тоскуя свободе.

Когда я к тебе тороплюсь, я рад бы стремглав побежать,Как месяц бежит в небесах на запад при ясной погоде.

Когда я сижу близ тебя, мне трудно подняться потом;Недвижен я, словно звезда, недвижная на небосводе.

К признакам любви относится также и нетерпение, овладевающее влюбленным, и его явный испуг, если он внезапно увидит любимую или та неожиданно появится. К ним же принадлежит волнение, охватывающее влюбленного, если он увидит кого-нибудь, кто похож на любимую, или вдруг услышит имя ее. Я скажу об этом отрывок, где есть такие стихи:

Проходит в красном, ранит сердце взоромИ кажется мне смертным приговором.

Ее наряд насквозь пропитан кровью,Как будто бы окрашенный сафлором.

Еще признак любви: человек щедро отдает все, что может, из того, в чем раньше отказывал, словно это его одарили и об его счастье стараются, и все это для того, чтобы проявить, свои хорошие качества и вызвать к себе внимание. Сколько скупых от того расщедрилось, и угрюмых развеселилось, и трусов расхрабрилось, сколько равнодушных и неряшливых прибралось, и бедняков украсилось! Сколько людей в летах омолодилось, сколько благочестивых сделалось бесстыдными и сколько безупречных опозорилось!..

Все эти признаки бывают раньше, чем загорится огонь любви, и запылает ее пожар, и вспыхнет ее чуть льющийся жар, и взлетит ее пламя. Когда же любовь овладеет и схватит мертвой хваткой, тогда увидишь ты тайные беседы и явное пренебрежение ко всем, кто присутствует, кроме любимой.

У меня есть стихи, в которых я собрал многие из этих признаков. Вот часть их:

Когда говорят мне о ней, чарует меня аромат,Как будто бы я опьянен мечтою моею хмельною;

И кто бы ни заговорил, я слышу лишь голос ее,Как будто шалунья моя всегда и повсюду со мною.

И если меня призовет всесильный халиф ко двору,С любимой моей предпочту остаться любою ценою.

Расставшись в отчаянье с ней, я тысячу раз обернусь,Так путник ступает едва ногою своею больною.

Как будто я в бурю тону и вижу спасительный брег,А море уносит меня своей беспощадной волною.

Пью воду вдали от нее, как будто глотаю песок,Как будто бы я обречен в пустыне палящему зною.

И если ты спросишь меня, нельзя ли достигнуть небес,Отвечу, что путь к небесам совпал бы с дорогой земною.

К числу признаков любви и свидетельств ее, ясных для всякого, кто обладает зрением, относится великая и частая веселость влюбленных, которым тесно в широком помещении, и то, что один из них тянет к себе вещь, которую взял другой, и частые подмигиванья украдкой, и стремление опереться на любимую, и старание коснуться ее руки во время разговора и дотронуться до видимых частей тела, и желание допить оставшееся из сосуда, отставленного любимою, ища то место, которое касалось ее рта.