История анонимного повествователя - Автор Неизвестен Страница 9

Пришел он к ромейскому купцу и купил у него великолепные одеяния и драгоценные каменья, и золотые сосуды. Понял купец добросердечие этого мужа, стал ему любимым другом и подарил ему златотканные одежды, золотую утварь и драгоценные каменья. И стали они любезны друг другу. Начал ходить [сей] видный муж к ромейскому купцу и однажды говорит ему: «уж много дней, как я хожу к тебе, как-нибудь и ты приди ко мне домой, дабы и я воздал тебе за твои расходы». — «Охотно приду».

И вот однажды послал он слуг своих пригласить купца к себе домой. Пришел тот. Приготовил он (перс) великолепную трапезу с разнообразными кушаниями. Но, [купец] откушал одного хлеба. «Почему не ешь?» — спросил у него персидский муж. «Уже третий год, — ответил тот, — не беру я в рот ни мяса, ни иного вкусного кушания». «Почему? По какой причине не ешь?» — спрашивает муж персидский. Отвечает ромейский купец: «Ибо принял я обет, что лишь тогда вкушу я мяса, либо иного вкусного кушания, когда поклонюсь святому древу, которое увезли в плен из города Иерусалима персидские войска. Послушай, что скажу тебе! Не можешь ли ты принести древо креста к себе?» «Никто не может добраться до того места, где находится ваше древо креста, ибо место это — опочивальня нашего царя Касрэ, но, если желаешь, я отведу тебя к дому, где находится крестное знамение». И купец поблагодарил его.

Собрались они и пришли вдвоем к палатам царя Персии; показав дом, персидский муж говорит: «Здесь находится древо вашего креста». И поклонился он в землю перед домом. Разошлись они по своим домам и [купец] поспешил отправить [весть] царю Ираклию.

Меж тем царь Ираклий расположился в то время лагерем в городе Карине и принялся за строительство стены, которую разрушил Хориан[71], полководец персидский.

Прибыл муж, посланный купцом к царю Ираклию. И собрал царь войска армянские, грузинские, алванские, месопотамские, греческие и франкские и направился в страну Васпуракан[72].

Услышав [о том], княгиня Сюника[73], по имени Бюрег[74], вышла навстречу царю Ираклию, взяв с собой сокровища золота, дорогие одеяния, много лошадей и мулов, 1000 воинских доспехов, 400 оправленных золотом мечей и 1000 шлемов, а также привела с собой мужей ратных. Она была женщиной красивой и очень мудрой и сумела угодить царю Ираклию.

Пустился он [в путь] и достиг страны Персидской и с ним десять темен мужей ратных. Услышал царь Касрэ о прибытии царя ромеев, собрал свое войско, пошел ему навстречу войною и сразился на равнине Таврежа[75]. Нагрянули на него войска ромеев, захватили царя персов Касрэ, наложили на него оковы, отправились в город, где находилось обиталище Касрэ, окружили его и в три дня взяли город и разрушили крепость. Раскрыв сокровищницу он нашел там спасительное древо креста Христова[76] и очень обрадовался. Взяв большую добычу, Ираклий полонил всю страну Персидскую, обратил ее в пустыню без людей и без животных и увел [всех] в полон.

Пустившись далее в путь, он расположился лагерем в гаваре Зараванд[77]. И стал Касрэ молить царя Ираклия, чтобы с миром освободил он его от железных оков. И пробыли они здесь 30 дней. Приказал Ираклий построить маленькую церковь и поставить в ней крест и на нем написали все события войны и их даты.

Царь ромеев Ираклий и царь персов Касрэ огласили грамоту о союзе, установили на том месте границы и дали месту название Храмансарай[78].

Затем царь Ираклий повелел войскам своим и они, собрав на том месте землю, насыпали высокий земляной холм и на нем [Ираклий] отпустил царя персидского[79].

Вернувшись в страну Армянскую, он стал лагерем там на поле Чарманаца, близ города Санатрука[80], то есть Шаваршана[81]. Навстречу царю Ираклию прибыла княгиня Сюника, привезя с собой много даров, больше, чем в первый [раз]. И говорит царь Ираклий: «О, женщина! Безмерны труды твои. Скажи мне, чем отплатить тебе взамен? Скажи мне!» «О царь! — ответила княгиня Сюника, — ничего мне не нужно от тебя». Говорит ей царь Ираклий: «Ужель ты столь велика, что за подвиг твой я не могу воздать? Проси у меня владение, либо мужа знатного, либо сокровищ, золота — дам тебе». «Ничего мне от тебя не нужно, государь, — говорит княгиня, — но если желаешь дать мне дар, я наперед скажу с кем уподобляю себя и тебя». «Скажи, дабы услышал я», — ответил царь. Говорит княгиня: «Ты подобен путнику, находящемуся в пути, а я гостеприимной хозяйке, что встречает его, накрывает пред ним стол и от всего сердца угощает путника, а тот, достав что-нибудь из груза своего дает ей за гостеприимство. И вот, о царь, государь мой, если дашь часть из даров, что имеешь, [хорошо], если же нет, то ничего иного мне не нужно».

Отказался царь и говорит: «Не могу я дать тебе то, что ты просишь». Встала тут княгиня, поклонилась царю в землю и пошла своей дорогой. Сказал тогда царь: «Что сделать для благочестивой родом и верной княгини Сюника? Ибо много расходов сделала она у врат моих, а вернулась печальной и с пустыми руками? Я поступил дурно».

Там находился Иоанн Марагомеци[82], мудрец, которого царь любил за его святость. Говорит Иоанн: «О царь, государь мой, почему же не исполнил ты ее просьбу?» Отвечает царь Ираклий: «Как мог приблизить я меч к животворному древу креста Христова, которое я с таким трудом освободил из плена персидского?» «О государь, — говорит Иоанн, — послушай, что я скажу. Положи меч в ковчег креста и скажи княгине Сюника, чтобы она молилась. Если угодно будет святому знамению, даст ей святой дух просимое ею». Послушался царь Ираклий, послал вернуть княгиню Сюника и говорит ей: «О женщина, большую заботу возложила ты на меня. И вот, мы положим меч в ковчег креста, [а ты], собрал своих епископов и священников, молись. И если угодна будет твоя [молитва] господу богу, даст тебе часть от древа креста своего соответственно вере твоей». И поклонилась госпожа царю. Тогда повелел он принести знамение креста и раскрыв обрамленный драгоценными каменьями золотой ковчег, где находилось святое древо, положил туда меч и запечатал его своим перстнем царским. На закате солнца пришли пред святое знамение 12 епископов, Иоанн Марагомеци и множество священников и всю ночь до утра бдели с великим тщанием. И