Сэмюэл Ричардсон - Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов Страница 11

Но какъ ты требуетъ во всемъ моего совѣта, то дай мнѣ на передъ знать сама, что ты думаешь о ихъ съ тобою поступкахъ. Между тѣмъ позволь мнѣ здѣлать участницею твоихъ писемъ мою двоюродную сестру, которая будучи теперь въ островку своемъ Вигтѣ, умираетъ отъ нетерпѣливости ихъ видѣть; симъ здѣлаешь ты мнѣ и ей чрезвычайное удовольствіе. Знай, что дружба подобная нашей, не терпитъ никакой сокровенности. Ты можешь полагаться твердо на нашу вѣрность и безпристрастность; когда въ томъ сумнѣваешься, то тѣмъ насъ обижаешь несказанно. Ибо не требуешь ли и ты сама моихъ совѣтовъ? И такъ надлежитъ чинить оправданіе твоихъ друзей, ежели то будетъ можно. Посмотримъ, можно ли согласить ихъ выборъ съ разумомъ и разсудкомъ. Зная коротко всю твою фамилію, не могу надивиться, какимъ образомъ твоя мать и тетка Гервей могли согласиться съ прочими. Другіе твои родственники ни мало меня не удивляютъ.

Ты спрашиваешь: для чего братъ твой не вступаетъ въ супружество прежде тебя? Я скажу тебѣ тому причину. Вспыльчивой его и высокомѣрной нравъ столько всѣмъ извѣстенъ, что не смотря на все его имѣніе и богатство, также и будущія знатныя надежды, ни одна женщина не согласится соотвѣтствовать его исканіямъ. Позволь сказать, любезная пріятельница! что сіи пріобрѣтенія придали ему гораздо больше гордости, нежели славы. Въ глазахъ моихъ онъ несноснѣйшее твореніе изъ всѣхъ мною извѣстныхъ. Грубой твой съ нимъ поступокъ я похваляю, потому что всегда нахожу удовольствіе приводить въ досаду и усмирять дерзостныхъ гордецовъ и нахаловъ.

Равнымъ образомъ хочешь ты знать; для чего не выдаютъ на передъ твою сестру? Я тебѣ скажу въ отвѣтъ: во перьвыхъ, для того, что хочетъ она вытти за богача; а во вторыхъ, что имѣетъ у себя младшую сестру. Здѣлай милость, скажи мнѣ, какой бы богатой человѣкъ захотѣлъ подумать о старшей сестрѣ; когда можно свататься на младшей.

Знай, любезная пріятельница, что ваше богатство не допускаетъ васъ быть благополучнымъ. Всякой изъ васъ слѣдуя обыкновеннымъ правиламъ вашей фамиліи долженъ жениться для того, чтобы быть еще богатѣе. Но пусть они волнуются, ссорятся, заботятся, печалятся и бѣсятся сколько хотятъ; оставь ихъ удивляться тому; богатство ихъ не составляетъ имъ никакого благополучія, они собираютъ оное во всю жизнь свою хватая, гдѣ только можно съ великою жадностію до самой смерти.

Еще разъ прошу тебя, любезная пріятельница! дай мнѣ знать, сколько тебѣ извѣстно, о побуждающихъ ихъ къ тому причинахъ; по сему и я могу подать тебѣ гораздо больше свѣденія, нежели отъ тебя ожидаю. Тетка твоя Гервей, говоришь ты, отъ тебя ихъ не сокрыла. Но для чегожъ я должна то отъ тебя требовать усильно, когда ты сама принуждаешь меня сказать тебѣ о томъ мое мнѣніе?

Когда они хотятъ противиться нашей перепискѣ, то сему я никакъ не удивляюсь, и нимало ихъ за то не порочу. Изъ того заключаю я, что чувствуютъ они свою глупость; а естьли то имъ извѣстно, то боятся они подвергнуть оную сужденію другаго.

Весьма я рада, что ты нашла средство продолжать нашу переписку. На сіе согласна я со всею охотою, а особливо естьли перьвые опыты будутъ удачны, то досадно мнѣ будетъ только вразсужденіи одной тебя.

Слышали мы, что во время твоего прибытія произошла въ фамиліи твоей нѣкоторая размолвка, и что г. Сольмсъ учинилъ вамъ одно посѣщеніе съ надѣяніемъ успѣха Но я судила, что требованія его будутъ клониться къ Арабеллѣ. Въ самомъ дѣлѣ считаю я ее изрядною для его четою. Вотъ, думала я въ себѣ, въ чемъ состоитъ все таинство, и любезную мою пріятельницу отозвали единственно для того, чтобы дѣлать сестрѣ своей въ свадебныхъ приготовленіяхъ вспомоществованіе. Ахъ! говорила я моей матери; какую будетъ дѣлать въ церьквѣ прекрасную фигуру сей человѣкъ въ желтоволосомъ своемъ парикѣ съ небольшими пуклями, стоя подлѣ дѣвицы Арабеллы?

Невѣста, по мнѣнію моей матери, должна быть противъ жениха гораздо пригожѣе. И какой бы могъ быть для ее выборъ лучьше и удачнѣе?

Сказано также намъ, что ты не принимаешь никакихъ посѣщеній. Сіе приписывала я ничему иному какъ тому, что не хотятъ того, чтобы свадебныя пріуготовленія твоей сестры были всѣмъ извѣстны. Дѣвица Лоидъ и дѣвица Виддульфъ спрашивали меня, не знаю ли я, для чего тебя не было въ церькви въ перьвое воскресенье послѣ твоего пріѣзда. Я тотчасъ поняла тому самую ту причину, о которой думаешь и ты; то есть, что боятся того, чтобы не случился тамъ Ловеласъ и не вздумалъ проводить тебя домой.

Мать моя благодаритъ тебя за твои къ ней чувствованія. Дѣвица Кларисса Гарловъ, сказала она прочтя твое письмо, заслуживаетъ уваженіе и удивленіе отъ всего свѣта. Ежели куда пріѣдетъ, то посѣщеніемъ своимъ дѣлаетъ всѣхъ удовольствіе; а когда уѣзжаетъ, то оставляетъ всѣхъ въ печали и сожалѣніи.

Такія приписываетъ она тебѣ похвалы, и я тому чрезвычайно рада, и нимало тому не завидую. Но сказать ли тебѣ правду; естьли бы было у меня двадцать братьевъ Іамесовъ и двадцать сестръ Арабелловъ, ни кто бы изъ нихъ не осмѣлился поступать со мною такъ, какъ они поступаютъ съ тобою. Кто много сноситъ, на того больше и падаютъ.

Разсказала я матери моей, какимъ образомъ ты была принята по твоемъ пріѣздѣ; сказала ей, какому тебя хотятъ отдать скоту, и какимъ образомъ тебя къ тому принуждаютъ. Она начала представлять мнѣ свое для меня снисхожденіе вразсужденіи упорства моего противъ того человѣка, котораго она мнѣ предлагаетъ, и противъ котораго по мнѣнію ея нѣтъ никакой причины противорѣчить. Послѣ того начала описывать мнѣ, сколько я обязана ей за ея ко мнѣ милость и благосклонности. И такъ думаю я, что не должно ей давать знать ничего болѣе; а особливо увѣрена, что будетъ она опорочивать мою съ тобою перениску, и твою съ Ловеласомъ; къ томужъ соглашается она во всемъ съ дядею твоимъ Антониномъ; и для поданія дочери своей примѣра не возметъ никакъ твоей стороны, какъ бы она ни была справедлива.

Но угадаешь ли, любезная пріятельница! чемъ ласкаетъ себя старой сей проповѣдникъ, а имянно, дядя твой Антонинъ частыми своими къ намъ посѣщеніями? Между имъ и матерью моею примѣчаю я нѣкоторыя тайности, и часто вырываются у нихъ на лицѣ небольшія улыбки. Осыпаютъ другъ друга похвалами въ порядочномъ смотрѣніи домашняго хозяйства; жалуются на лѣность и нерадѣніе служителей. А между сими жалобами, похвалами и восклицаніями бросаютъ другъ на друга иногда нѣжныя и страстныя взоры. Часто въ разговорахъ своихъ доходятъ они до такой забывчивости, что не слышатъ того, какъ я приду къ нимъ въ комнату. Признаюсь, любезная пріятельница, что сіе мнѣ не очень нравится. Естьли бы не знала я, что сей застарѣлой женихъ столько же требуетъ времяни на то, чтобы рѣшиться вступить въ супружество, сколько они полагаютъ жить вмѣстѣ, то подняла бы за сіи посѣщенія шумъ, и предложила бы матери моей г. Гикмана, какъ такого человѣка, которой для нее гораздо пристойнѣе. Недостатокъ въ лѣтахъ дополняетъ онъ своею важностію. И естьли ты не будешь меня бранить, то скажу я тебѣ, что происходитъ между ими нѣкотораго рода жеманство, а особливо когда сей человѣкъ надѣясь на благосклонность къ нему моей матери начинаетъ беспокоить меня вольными своими разговорами.

Ты говоришь мнѣ, что мысли твои не заняты никѣмъ другимъ ни мало, какъ въ томъ подозрѣваютъ тебя многія. Какая была нужда дать мнѣ поводъ думать, что въ прошедшей мѣсяцъ было такое время, которое было сколько нибудь благосклонно сему другому, и племянница имѣла причину благодарить дядей своихъ за ихъ терпѣніе?

Однакожъ оставимъ сіе. Меня тебѣ не должно опасаться; и на что ты скрываешь отъ меня свои чувствованія? Сокровенность возбуждаетъ всегда любопытство.

При семъ позволь тебѣ признаться, что всѣ твои родственники очень дурные политики; и не понимаютъ того что противоборствуя ему такъ усильно сражаются въ его пользу; и я бьюсь объ закладъ, что Ловеласъ не смотря на все его уваженіе и тщательность провидѣлъ гораздо далѣе, нежели въ томъ осмѣливается признаться. Однимъ словомъ, предузналъ онъ что поступки его гораздо больше здѣлаютъ ему пользы нежели самъ онъ своею особою. Не говорила ли ты мнѣ нѣкогда сама, что нѣтъ ничего проницательнѣе любовничья самолюбія, по тому что часто можетъ показывать ему то чего нѣтъ, и не открывать ему того, что есть въ самомъ дѣлѣ; а въ Ловеласѣ не безъ самолюбія.

Наконецъ, любезная пріятельница! изъ всѣхъ его поступокъ и чувствованій примѣчаю я, что онъ видѣлъ гораздо больше меня, гораздо больше нежели ты то себѣ воображаешь, и гораздо больше нежели ты видишь сама; ибо въ противномъ случаѣ не преминула бы ты меня о томъ увѣдомить.

Уже для успокоенія его вразсужденіи полученныхъ имъ обидъ и досадъ возобновляющихся ежедневно, вошла ты съ нимъ въ особливую переписку. Знаю, что во всѣхъ твоихъ письмахъ не можетъ онъ хвалиться ни чемъ нимало. Однакожъ не малой важности и то, что ты къ нему писала, и согласилась получать его письма, учиненное при томъ условіе, чтобы переписка сія была потаенна, не означаетъ ли, что между тобою и имъ есть какія нибудь тайности, о которыхъ не хочешь ты, чтобы свѣтъ былъ извѣстенъ. Сію тайность нѣкоторымъ образомъ составляетъ онъ самъ. Такая благосклонность не подаетъ ли любовнику вида сердечнаго дружества? не удаляетъ ли также и фамилію на довольное разстояніе?