Vitrum Patrum (Житие Отцов) - Григорий Турский Страница 11

в интересной для читателя форме в своей истории о чудесах святителя Мартина. Как человек смиренный и осторожный, он обыкновенно начинал лечиться средствами обычной медицины, но чем больше к ним прибегал, считая себя в смирении своем недостойным получить чудесное облегчение, тем больше собиралась для него сила небесной благодати как единственное средство лечения. Однажды, исцелившись от боли в висках при обыкновенной помощи святителя Мартина, он позднее задумал, подталкиваемый искусителем, успокоить возбуждение в висках кровопусканием. Когда про себя раздумывал об этом, то почувствовал, что сосуды в обоих висках начали пульсировать со страшной силой, боль вновь вернулась к нему, удесятеренная, и он, встревожившись, поспешил к базилике, где сначала попросил прошения за свои мысли, а потом приложился головой к покрову святой гробницы — и ушел оттуда исцеленный.[31]

15. Мощевик открывается чудесным образом

Он уже составил несколько писаний, прославлявших различных особ и, хотя горел любовью к Мартину больше, чем ко всем иным, но отнюдь не считал себя достойным того, чтобы письменно поведать о его чудесах. Однако, будучи дважды или трижды предупрежденным во сне, понял, что ему угрожает суровое наказание за молчание.

В окрестностях Тура была часовня св. Стефана, которую он расширил и весь алтарь перенес немного дальше от того места, где он был раньше, но, не найдя там никаких мощей, послал одного из аббатов в дом епископа взять мощи святого мученика Стефана. Однако Григорий забыл дать аббату ключ, и тот, найдя мощевик запертым, не знал, на что решиться. Если бы он пошел за ключом к епископу, это означало бы задержку, а если бы принес всю раку, то вызвал бы неудовольствие епископа, потому что в мощевике были мощи многих святых. Пока он сомневался, увидел, как запор расходится, и мощевик раскрывается, как бы подтверждая, что Божия благодать сопричастна трудам Григория. Аббат, возблагодарив Бога, отнес мощи Григорию, повергнув всех в изумление, а епископ по своем возвращении нашел ковчег закрытым в точности так, как он его оставил.[32]

Типичная крестьянская хижина в земле Овернь

16. Он прекращает пожар при помощи мощей

Для исцеления болящих Григорий делал многие вещи, рассказ о которых занял бы здесь слишком много места, однако считал, что слава исцелений принадлежит святым, мощи которых он носил при себе, и старался, чтобы ему в заслугу это не ставили. Чем более очевидным бывало то, что чудеса сотворялись им, тем смиреннее он старался приписывать это другим. Вот один из примеров.

Однажды он двигался по дороге, а на шее у него висел золотой крест, в котором были мощи блаженной Марии Девы или блаженного Мартина. Недалеко от дороги заметил он горящую хижину бедняка; она была покрыта, по обыкновению бедного люда, листьями и ветками — тем, что хорошо горело. Несчастный с женой и детьми метался вокруг и кричал что-то, заливая огонь водой, но тщетно. Огонь разгорался, и остановить его было уже невозможно. Но Григорий поспешил туда, поднял крест пред языками пламени, и вид святых мощей остановил пожар, так что даже те части, что были уже охвачены огнем, больше не горели.[33]

17. Его близость исцеляет глухого

Однажды пришлось ему по одному делу поехать в город Реймс. Епископ Эгидий милостиво принял его, и он провел там ночь и следующий день. Это было воскресенье, и утром он отправился в церковь, чтобы побеседовать там с епископом. Когда он ожидал его в ризнице (поскольку не хотел разговаривать в самой церкви), к нему подошел Сигго, бывший референдарий[34] короля Зигиберта, и Григорий, обнявшись с ним, усадил его рядом с собой. Они какое-то время поговорили, и Сигго, внимательно слушавший Григория, почувствовал, как в одном его ухе, в котором он незадолго до этого потерял слух, что-то прошумело, и оно стало слышать. Он стал рассказывать об этом чудесном исцелении, произошедшем от близости Григория. Но Божий угодник, не оставляя свое обычное смирение и пытаясь отвлечь своего собеседника от такого суждения, сказал: “Дорогое чадо, тебе следует благодарить не меня, а вознести благодарность блаженному Мартину, мощами которого, что я, недостойный, ношу, у тебя восстановился слух, и исчезла глухота”.

Гробница VI века в Галлии.

Король Зигиберт I из династии Меровингов (со средневекового рисунка на его могиле).

18. Он приглашает нападавших на него разделить его трапезу

Любовь была до того присущей ему добродетелью, что он испытывал чувство нежности даже к своим врагам, как покажет следующий пример. Однажды ему случилось отправиться в Бургундию повидать свою почтенную мать.[35] В отдаленном лесу, на другой стороне реки Барберон, он повстречал нескольких разбойников, которые так яростно кинулись к нему, что хотели, казалось, не просто ограбить, но и убить. Но их появление не могло испугать Григория, который шел, защищаемый Мартином: он призвал его на помощь и так явственно ощутил его присутствие, что разбойники вдруг помчались прочь еще быстрее, чем появились. Григорий со своей обычной любовью и абсолютной невозмутимостью окликнул беглецов и предложил этим врагам взять что-нибудь покушать и попить. Но их, казалось, кто-то гнал ударами палки, а лошади их уносили их прочь с необычной скоростью помимо их воли, так что они не в состоянии были и слышать голос, звавший их вернуться.[36]

19. Исцеление от паралича в базилике святителя Мартина

Благодаря Григорию многократно возрастала вера и благочестие людей. И случилось однажды так, что злокозненный враг, терзающийся ненавистью и неспособный удержать выплески своей злобы, изо всей силы попытался подорвать веру и пастыря, и паствы. В день Рождества Христова, когда Григорий пришел, согласно обычаю, как епископ совершить праздник в главной базилике города, один из наиболее яростных одержимых начал дико носиться перед группами людей, окружавших Григория, и выкрикивать: “Напрасно вы приходите к порогу Мартина, незачем вам приближаться к его храму, из-за ваших бесчисленных грехов он вас оставил, он с отвращением бежал от вас и совершает свои чудеса в Риме”. Когда диавол бросал в толпу такие слова, его голос взволновал не только крестьян, но поразил страхом и клириков, и самого Григория. Они вошли в базилику, проливая обильные слезы, и распростерлись ниц на каменном полу, молясь о том, чтобы Святитель удостоил их своим присутствием. Один человек, у которого более