Боги и герои Древней Европы [сборник 2010, худож. О. К. Пархаев] - Леонид Львович Яхнин Страница 2

Удар его разящий.

Струной серебряной поет

Клинок его блестящий.

Он ветром в битве просквозит

И войско целое сразит.

А Диан Кехт, бог-врачеватель, изготовил магический напиток, который придавал силы в сражении.

Котел каши

Прослышали фоморы о том, что готовятся боги напасть на них, и поспешили их опередить. Вышли они из своих мрачных убежищ и несметными толпами вторглись в земли кельтов. Не успели боги, как следует, подготовиться в войне, и решили они послать к фоморам бога Дагду, толстяка и хранителя Котла Изобилия. Должен был Дагда вести с гигантами переговоры, пока боги племени Дану не соберут силы.

Фоморы встретили Дагду с лукавым гостеприимством.

— Мы дадим вам столько времени, сколько потребуется у тебя съесть котел гостевой каши, — сказал их предводитель.

Громким издевательским хохотом откликнулись фоморы на слова своего вождя. Неспроста они веселились, потому что задумали тяжкое испытание для незваного посланца. Была выкопана великанская яма. Туда они влили молоко от двенадцати коров, насыпали двенадцать возов муки, накрошили мясо двенадцати волов. Когда каша была готова, позвали Дагду и велели ему приниматься за еду.

— Не так вы и щедры, — проговорил Дагду. — Но если ваше варево придется мне по вкусу, то я, так и быть, съем его и попрошу добавки.

Вытащил он большую деревянную ложку и принялся черпать кашу из ямы. Час прошел, и другой, и третий. Живот его раздувался, а яма постепенно пустела. И когда Дагда проглотил последнюю ложку, он раздулся так, что стал похож на шар.

Онемели фоморы от удивления и отпустили его восвояси. Еле добрался Дагда до лагеря богов и тут же свалился наземь. Три дня и три ночи спал он беспробудно. Зато успели боги и их воины приготовиться к битве.

Кони богов

На чудесных конях неслись в бой воины светлого войска. Вот серый, стремительный в беге, легкий в прыжке, могучий в битве, с львиною гривой, громоподобный. Словно выпущенные из пращи, летели из-под его четырех тяжелых копыт комья земли. Не могла обогнать его стая стремительных птиц. И пламя вырывалось из его оскаленной пасти.

Другой конь — чернее воронова крыла. Неистовый он и на диво стройный, тонконогий, широкоспинный и выносливый. Прыжок его крылат, а могучие копыта тяжелее камня. Грива его вьется на ветру. Без устали мчится он по твердому полю, по топкому болоту, по густой траве луга, по волнистым холмам. Ничто не может сдержать, остановить его бега.

И было еще под воинами пятьдесят вороных коней, богато украшенных, с уздечками из золота и серебра.

А еще было пятьдесят белых кобылиц с красными ушами и длинными хвостами. Красными были их хвосты и гривы, а подковы — бронзовые.

И столько же светло-серых коней с золотой сбруей, серебряными обручами и золотыми колокольчиками на шеях.

Было и три раза по двадцать темно-серых коней с золотыми уздечками.

Но самые чудесные кони, впряженные в легкую боевую колесницу, были у великого бога и несравненного героя Ку́хулина, юного сына Луга. Один, серый, длинногривый, несся большими скачками. Бок о бок с ним — черный, как смоль, с вьющейся гривой — бежал стремительным шагом. И были те кони подобны соколу, настигающему добычу, а неслись они так быстро, что казалось, будто скачут по сверкающим, огненным камням, брызжущим снопами искр из-под кованых лошадиных копыт. Достойны были эти кони друг друга, хоть и не схожи между собой.

Бронзовые «кельты»

Готовились к бою и земные воины. Они точили длинные ножи, засовывали за пояс пучки дротиков, проверяли, туго ли натянута на обод щита толстая бычья кожа. Но главным оружием древних кельтов были ладные бронзовые или железные топорики. Их так и называли по имени народа — кельтами.

Прикреплялись топорики к рукояти ремнями. Плоские, с узким и длинным, чуть расширяющимся к острию лезвием, они напоминали небольшие флажки. По всему кованому блестящему телу топорика шли таинственные знаки-заговоры, похожие на орнамент — полоски, зигзаги, треугольники. Такие же узоры украшали рубахи и короткие плащи кельтов, скрепленные на плече массивной пряжкой.

Воинственным племенем были кельты. И выглядели они устрашающе. Длинные волосы, зачесанные на лоб, вислые усы, раскрашенное синей краской лицо. Если вспомнить, что волосы их были выкрашены в оранжевый цвет, то противнику казались они не людьми, а непонятными дикими существами, вышедшими из лесных дебрей. А топорики-кельты в сражении были грозным оружием. Ими кельты рубили наотмашь или ловко метали во врага, стоявшего поодаль.

Выставив щиты и ощерившись копьями, пешие воины первыми встречали нападавших. А за ними наготове стояли легкие колесницы, и нетерпеливо мотали головами и переминались с ноги на ногу поджарые кони, готовые в любую минуту сорваться с места и врезаться в самую гущу сражавшихся.

Кривой Балор

Обычно в те времена бой начинался с поединка двух воинов. Главным среди злобных фоморов был Одноглазый Ба́лор. Еще в детстве он лишился глаза, когда отец его, колдун, варил магическое зелье. Брызги ядовитого зелья попали Балору в глаз, и веко так распухло, что могли поднять его четыре дюжих воина. Зато этот скрытый веком глаз гиганта напитался колдовской силой. Он мгновенно испепелял врага.

И вот выстроились два войска одно перед другим. Сияли доспехами и золотыми украшениями воины племени богини Дану. Плотными рядами стояли фоморы, облаченные в черные кольчуги и кованые шлемы. Едва шевелился лес копий, мрачно мерцали тяжелые мечи. Увесистые дубинки застыли в руках, готовые крушить головы врагов.

Узкая полоска поля разделяла могучее войско кельтских богов и богатырей и злобные полчища фоморов.

— Кто посмеет сразиться со мной? — прогремел Балор.

Четыре гиганта стояли рядом с ним, готовые поднять тяжкое веко и высвободить смертельно опасный огненный глаз Балора.

И выехала вперед колесница, запряженная двумя белоснежными конями. Над бронзовой дугой возвышался Луг с волшебным копьем в руке. Его волосы, выкрашенные в красный цвет смесью гусиного жира и буковой коры, пылали в утренних лучах. Алая рубаха, расшитая золотом и серебром, развевалась на ветру. Малиновый щит, окованный по кругу серебряной полосой, прикрывал грудь. На плече у бога восседал черный Ворон с железным клювом и когтями.

Так сиял бог Солнца, что на мгновение зажмурились фоморы.

— Странно, — вымолвил один из них, — сегодня солнце взошло не на востоке, а на западе.

Не подозревал он, что это светится лик Луга Длинная Рука.

— Сразимся, Балор! — прогремел Луг.

— Поднимите мне веко! — приказал своим оруженосцам Балор. — Я спалю этого храбреца!

Большими крюками с