Дневник парижского горожанина - Автор Неизвестен -- Европейская старинная литература Страница 23

столько мужчин и женщин, что всего их насчитали тысячу Vc и XVIII[644], среди таковых же оказались коннетабль[645], канцлер[646], капитан по имени Раймонне де ла Гер, мэтр Пьер д’Эскла, мэтр Пьер Гайан, мэтр Гильом Пари и епископ Кутансский, сын канцлера Франции[647], они же все обретались во дворе что за [монастырем Сен-Катрин] де ла Кутюр[648], и у мраморных ступеней перед Дворцом [Правосудия], в каковых местах пролежали в течение двух суток, после чего сказанные семеро похоронены были в сказанном же дворе, за монастырем Кутюр, прочие же — у Троицы[649], среди каковых убитых обретались четверо епископов, чьи мнения отличались лживостью и нечестием[650], и двое, каковые ранее председательствовали в Парламенте[651].

202. Далее, Гильом Сирасс отставлен был от должности купеческого прево, ее же занял сир Ноэль Маршан[652].

203. Далее, в сказанное же время со дня на день ожидали прибытия монсеньора Бургундского, никто же не знал доподлинно[653], где он в то время обретался; тогда же как парижский люд совершенно вышел из повиновения, и прево Парижа лишен был всякой возможности вершить правосудие[654].

204. Далее, на той же неделе королевским прокурором[655] назначен был некий Венсан Лормуа.

205. Далее, на XX день июня вынесен был приговор по делу некоего Будара[656], каковой имел должность конного стражника, обитал на широкой улице Сен-Дени, и был одним из худших во всей шайки, носящих перевязь, и благодаря тому, что весьма враждебно был настроен касательно герцога Бургундского, а также был человеком весьма многоречивым, умевшим говорить весьма складно и красиво, как он сам признался перед кончиной, по собственному желанию вошел в высший арманьякский совет[657], каковым же, по приказу прево[658] и всех прочих, ему поручено было за VIII или же IX дней до того, как бургундцы проникли в город, уничтожить весь квартал, что возле Крытого рынка, иными словами, перебить там всех мужчин, женщин и детей, каковых только пожелает, в то время как все им принадлежавшее должно было перейти к нему и ко всем прочим, принявшим бы участие в сказанной резне. Этому же предстояло завершиться за неделю до того, как бургундцы оказались бы в Париже[659]. Также он признался, что некий Симоннет Таранн[660] сходным же образом должен был поступить с другим кварталом, и таковым же образом их проклятый совет собирался поступить со всеми парижанами[661]. Но Господь, ведающий скрытое, заглушивший голос Олоферна посредством женской руки[662], понудил их угодить в яму ими же вырытую, как о том было сказано ранее.

206. Далее, в следующую за тем субботу на эшафоте лишился головы Гильом д’Оссер, ткач[663], каковому было к тому моменту уже более LXVI лет, дочери же его, каковые обретались здесь же в Париже, отличались красотой, и были женщинами весьма уважаемыми и почтенными. На них же теперь легла тень его позора, ибо он приложил руку к стольким предательским замыслам, направленным против короля и королевства, каковые сам же выпестовал вкупе со сказанной шайкой арманьяков, носящих перевязь, и с ними же вместе заключил союз с англичанами, в чем нет никакого сомнения[664]. Он же обвинил и прочих, и каковых также были обезглавлены некий стражник по имени Монмелиан, погубившим сьера де л’Урса[665], каковой жил по соседству с воротами Бодуайе, и по доносу [сказанного стражника] лишился головы, [сказанного же сьера де л’Урса шесть недель спустя] после того, как бургундцы заняли Париж, вкупе со многими другими [казненными], приказано было снять с виселицы[666], и похоронить в освященной земле, и справить по ним отходную службу, какую полагалось.

207. Далее, в июне заложены были камнем ворота Сент-Антуан, таковым же образом во всем Париже открытыми оставались только двое ворот, иными словами ворота Сен-Дени и ворота Сен-Жермен[667].

208. Далее, в этом году ярмарка Ланди[668] не имела успеха, разве что к концу ее сумели продать башмаки из Брабанта, каковые обретались в трех лавках на широкой улице Сен-Дени, по соседству с [монастырем] Фий-Дьё[669].

209. Далее, в канун [праздника] Св. Иоанна железные цепи вернулись на улицы Парижа, притом, что желательно было разыскать их все, но как выяснилось, не хватало IIIc, каковые арманьяки, носящие перевязь в бытность свою [в городе] продали с выгодой для себя[670], и невозможно было ныне узнать, покупателя, посему, с величайшей поспешностью изготовлены были новые.

210. Далее, в воскресенье на III день июля устроена была процессия[671] столь великолепная, каковой не видано было ранее. Клирики из всех парижских церквей собрались в Нотр-Дам де Пари, и следом за тем отправились в Сен-Мерри и далее в Сен-Жан-ан-Грев, неся с собой множество свечей и священных реликвий, и там с величайшим благочестием молились Телу Господа Нашего, каковое мерзким евреям случилось варить в кипящей воде; затем же с величайшей почтительностью, воздавая хвалу Господу, доставили его в [церковь] Сен-Мартен-дез-Шамп, университетские же клирики шествовали в сопровождении одного человека, иными словами, каждого клирика сопровождал горожанин, идя позади него, прочие двигались сходным же образом[672].

211. Далее, в следующую за тем пятницу, арманьяки подступили к Мо, каковой город располагался по соседству с Парижем, и подожгли Вильетт и Шапелль, а также сожгли на корню все риги, заполненные едва только сжатой пшеницей. Но едва только в Париже забили тревогу, они отправились восвояси, по пути разрезав веревки, на каковых их сообщники повешены были на малой парижской виселице, увозя с собой также богатую добычу, каковая состояла из скота и бедных крестьян, поднятых с постелей и взятых в плен, парижане же вооружились все до одного, и порывались выйти за ворота, их же не выпустили наружу, ввиду того, что у них не было предводителя. В скором времени подоспел парижский прево с большим войском, каковой с великой доблестью бросился на ними в погоню. Однако, как то доподлинно известно, арманьяки успели к тому времени отдалиться на расстояние трех лье[673], каковым делом все были весьма недовольны, но все же продолжали преследование своих врагов пешим ходом, и сумели отбить почти всех пленников и дошли едва ли не до Ланьи-сюр-Марн, в каковом городе их уведомили, что на расстоянии чуть более III лье от этого места их ожидает огромное арманьякское войско, готовое к бою, посему они вернулись со всей