Автор неизвестен - Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов Страница 25

ДАЛЬФИН И ПЕРДИГОН 

— Пердигон! Порой бесславноЖизнь ведет свою барон,Он и груб и неумен,А иной виллан бесправныйЩедр, учтив, и добр, и смел,И в науках преуспел.Что донне можете сказать:Кого из этих двух избрать,Когда к любвн ее влечет?

- Мой сеньор! Уже издавнаБыл обычай заведен(И вполне разумен он!):Если донна благонравна,С ровней связывать уделТот обычай повелел.Как мужику любовь отдать?Ведь это значит потерятьИ уваженье и почет.

— Пердигон! Зачем злонравныйБлагородным наречен!Нет! Лишь в сердце заключенБлагородства признак главный,И наследственный уделНе заменит славных дел.Иной барон — зверям под стать.Ужель медведя миловать?Тут имя знатное не в счет!

— Мой сеньор! Мне так забавнаВаша речь. Я поражен:Ведь виллан же не рожден,Чтобы донн ласкать, как равный!Сколь бы он ни обнаглел,И для наглых есть предел!Как донну—донной величать,Коль та с мужицкою смешатьПосмела кровь, что в ней течет

— Пердигон! Забыли явноВы про вежества закон,—Вот так мудрый Пердигон!Сердце с сердцем равноправно.Я б на имя не гляделИ призвать бы донн посмелЛюбовь достойным отдавать,А званьями пренебрегать:Мы все — один Адамов род!

— Мой сеньор! Вопрос исправноРазберем со всех сторон.Рыцарь верен испоконВласти вежества державной,А мужик в бароны сел,Да глядишь — и охамел:Кота-мурлыку сколь ни гладь,Но стоит мыши зашуршатьИ зверем стал домашний кот!

— Пердигон! Кто ж одолелВ нашем споре? Срок приспел:Чью правоту теперь признать,Одни Файдит волен решать.Пускай сужденье изречет!

— Мой сеньор! Я б не хотел,Чтоб его сей спор задел —Он сам виллан! Но должен знатьЛюбви достойна только знать,Вилланов же — мотыга ждет! 

ГАВАУДАН

Конь по холмам меня носил.Кругом чуть-чуть лишь рассвело.Цветы боярышник раскрыл,И там, внизу, где все бело,Девицу заприметил я.Мчусь я к ней — холмы пологи,У коня проворны ноги,—А вдруг знакомка то моя?

Вот я на землю соскочил,Забыт и конь мой, и седло,Еще и рта я не раскрыл,Как ручек ощутил тепло!Потом, лицо в тени тая,Мне под липой, в темном логе,Целовала без тревогиГлаза и рот она, друзья!

Без чувств упасть готов я был,Но локон девичий взвило,Он щекотнул, и все прошло.Вкусив любви, я возносилХвалу владыке бытия.И она твердит о боге:Без божественной подмогиЯ, мол, не стала бы твоя!

— Подруга,— я проговорил,—С тобой легко мне и светло.Я тайну до сих пор хранил,Не обрати ее во зло.Сокрыла жизни толчея —Языки людские строги! —Ту, с кем был я на порогеСчастливого житья-бытья.

— Сеньор, и мой удел уныл:Ведь то меня — хитро и зло! —Наветчик с вами разлучил.Да, нам досталось тяжело.Но, злобно клевету струя,Все подвохи и подлогиСтали тщетны и убоги,—Нам злоба не страшна ничья!

— Теперь я горе позабыл,—Тебя мне встретить повезлоНа воле, где сердечный пылНичто гасить нам не могло:Ведь тут никто нам не судья,Соглядатаи немноги —Лишь холмов немых отрогиДа струи чистые ручья.

— Сеньор! Хоть Евы колеяПо греховной шла дороге,—Не стремлюсь я в недотроги,Ведь вы ж не дьявол, не змея! 

АРНАУТ КАТАЛАН 

Я в Ломбардии, бывало,К милой сердцу приходил —Донна ласково встречала,Словно я ей тоже мил.

Как-то раз наединеС ней шалили мы сначала,Но свершить случилось мнеТо, что Донна запрещала.

С этой встречи все пропало:Был я мил, а стал немил.Прежде Донна привечала,—Чем же я не угодил?

Все неясно, как во сне.Ну, за что она серчала?Я ведь дал понять вполне,Как мила она мне стала. 

ПЕЙРЕ ДЕ БАРДЖАК

К вам, моя Донна, пришел я проситьОсвобожденья от клятвы моей.Впрочем, за радости прожитых днейВечно признателен буду я вам.Новое счастье, хвала небесам,Стало вам прежнего счастья милей.Что ж, пожелаю вам жить веселей,Вас я другому без злобы отдам.Ну, а коль встречу потом, может быть,Буду учтивым, как следует быть.

Слез расставанья не стану я литьИ не вздохну, не насуплю бровей.Впредь обойдусь без любовных скорбей:С новою донной, назло болтунам,Счастлив я так, что и не передам.Правда, хоть, кажется, вы познатней,Но в остальном не тягаться вам с ней.Друг принесет вам и горе и срам,Вам остается стареть и грустить,Донне моей — и цвести и любить.

Право одно я хочу сохранить:Быть вам защитой от злобных людей,Освобождать от коварных сетей.Лишь позовите — и помощь подамИз сострадания к вашим слезам!Платы не надо — ни ласк, ни речей,Даже обещанных вами ночей,Что, вопреки вашим нежным словам,Не удосужились вы подарить,—За вероломство не стану корить.

Если вам страшно обет преступить,—Ад пострашнее упреков друзей! —Что же, на это ведь есть иерей.Так поспешите со мною во храм,Вы отпущенье получите там:Проще простого от клятвы своейОсвобождаются у алтарей!Сразу расставится все по местам:К новым обетам пора приступить,Я же готов вам обиды простить.

Все ж я не стал бы от вас уходить,Коль не страдал бы лютей и лютейСамой мучительною из страстей:Ревность не внемлет рассудка речам,Ревность не верит словам и делам,Ревность не знает спокойных ночей.Ревность — проказа, уйти от людейНадо больному, он чувствует сам.Легче ему в отдалении жить...Да, помогли вы мне жизнь облегчить!

С просьбой пришел я — меня отпустить,Вот и порвется последняя нить. 

ПЕЙРЕ РАЙМОН

Знаю, как любовь страшна,Дротиком ее пронзен.Скоро ль буду исцелен?Рана-то, болит она!Знаю, помощь мне нужна.Врач один бы исцелил,—Сам я стоны подавил,Рану от него скрывая.

Я глупец! Моя вина,Что я гибнуть осужден:Немотой я пораженПеред Донной, что однаИсцелить меня должна,—Врач сей так меня пленил,Так меня ошеломил,Что пред ним дрожу всегда я.

Будь решимость мне дана,Я из дальних бы сторонК той, кем в рабство обращен,Кем душа моя полна,Полз без отдыха, без сна,Руки бы пред ней сложил,Пренебречь молвой молил,Милосердья ждал, рыдая.

Донна, вами издавнаЛучший цвет добра взращен,И, не увядая, онВсюду сеет семена.Сердцем предан вам сполна,Наш союз я б свято чтил.Как бы он прекрасен был,—Что пред ним Ландрик и Айя!

А молва, что так жаднаЗнать, в кого и кто влюблен,Будет — чести чту закон! —Неудовлетворена!Тайну скроет пелена:Я бы всех перехитрил,Даже ложь себе простил,Толкам пищи не давая.

Эти строки я сложил,Чтоб Алмаз их затвердил,Петь в Тулузу отбывая. 

ЭЛЬЯС КАЙРЕЛЬ 

— Сеньор Эльяс Кайрель, задатьХочу я вам вопрос такой:Скажите, лживости людскойНе поддаваясь ни на пядь,Зачем вы песни прежние забылиИ от меня вы сердце отвратили?Ведь с вами я такая ж, как была,Вам отказать ни в чем бы не могла.

— Нет, донна Изабелла, статьУспели вы совсем другой,Вы прежде щедрою рукойМне честь умели воздавать.Мои вам песни радость приносилиИ столь искусно вас превозносили,Но замолчит жонглерская хвала,Коли наград она не обрела.

— Сеньор Кайрель, что тут сказать!Признаться, вижу я впервой,Чтоб обернулась лишь игройСердечной дружбы благодать.Жаль, всех других я остеречь не в силе:С моих же слов вас слишком полюбили.А донну славят лишь ее дела,—Вы не нужны мне! Все я поняла!

— Что ж, Донна! Песней оглашатьНе стану пышный наш покой.Но на душе моей покой:Себя не жалко мне лишатьСвоих заслуг неоцененных илиВсех тех наград, какими обходили...Другая донна чванство отмела,Не встречу в ней коварства или зла.

— Сеньор, легко вас разгадать!К чему пустых упреков строй!К чему обид притворных рой!Ну что ж! Не стану вас держать —Идите же, коль песни вам постыли,В свой монастырь, где прежде дни влачили.Я с просьбой к Иоанну бы вошла,Чтоб вас опять обитель приняла.

— Мне, Донна, не к лицу вкушатьСвой хлеб в обители святой,—Вот вам о суете мирскойПора под старость забывать...Нет, клевещу бесстыдно! Но не вы ли,Жестокая, мне душу истомили?Прекрасней вас земля не создала,Но как меня обида извела!

— Сеньор Эльяс, вы так и не открыли,Какой подруге сердце подарили?Добиться милой я б вам помогла,Когда и вправду столь она мила.

— Нет, Донна, нет! Уста бы всё сгубили,Когда бы имя это возгласили!Боюсь молвы, молва людская зла,—И страсть моя во глубь души ушла. 

БЕРТРАН КАРБОНЕЛЬ