Томас Мэлори - Смерть Артура Страница 44

И так сказал тот рыцарь Тарквин сэру Эктору:

– За то, что бился ты сегодня со мною лучше всех за последние двенадцать лет, я сохраню тебе жизнь, если ты признаешь себя моим пленником и поклянешься мне в верности.

– Ну нет, – отвечал сэр Эктор, – такого слова я не дам и, если будет случай, свободу себе верну.

– Что же, жаль, – сказал сэр Тарквин.

И повелел разоружить его, совлечь с него доспехи и нагого стегать колючими лозами, а потом бросил его в глубокую темницу, где нашел сэр Эктор многих своих товарищей.

Но когда увидел он там сэра Лионеля, то стал стенать и сетовать прегорестно:

– Увы, брат мой! Как же так? И почему не вижу я брата моего сэра Ланселота?

– Мой добрый брат, я оставил его спящим под яблоней, когда отъехал от него, и что с ним теперь сталось, того сказать не могу.

– Увы нам! – вскричали остальные узники. – Если только сэр Ланселот нам не поможет, не выберемся мы отсюда никогда, ибо не знаем мы другого рыцаря, который мог бы помериться силой с нашим теперешним владыкой Тарквином.

Теперь оставляем мы этих рыцарей-узников и поведем речь о Ланселоте Озерном, который лежит под яблоней и спит. В полдень проезжали мимо него четыре владетельные королевы. Чтобы жар полдневный их не достал, четыре рыцаря окружали их, держа натянутое на четыре шеста полотнище зеленого шелку и закрывая их от солнца. Ехали же королевы на четырех белых мулах.

И вдруг слышат они где-то поблизости конское могучее и грозное ржание. Поглядели вокруг, видят, под яблоней спит рыцарь в полном облачении. Когда же увидели его лицо, то, сразу же признали в нем сэра Ланселота. И затеяли между собою спор, которой из них он достанется в полюбовники.

– Лучше не будем попусту пререкаться, – сказала Фея Моргана, которая была сестрой короля Артура, – я наведу на него чары, чтобы он еще семь часов не проснулся, а тем временем отвезу его в мой замок. А уж когда окажется он в моих руках, я чары сниму, и пусть он тогда сам выберет, которая из нас станет его возлюбленной.

Вот навела она на сэра Ланселота чары, и тогда положили его на щит, двое рыцарей подняли его меж своих коней и так привезли в замок Чэриот. А там положили его в холодную комнату и к ночи послали прекрасную девицу снести ему приготовленный ужин. К тому времени чары уже рассеялись.

Поклонилась ему девица и спросила, как он поживает.

– Сам не знаю, прекрасная девица, – отвечал сэр Ланселот. – Ума не приложу, как я попал в этот замок. Не иначе как это колдовство.

– Сэр, – сказала ему девица, – только не падайте духом. И если вы в самом деле такой прекрасный рыцарь, как о вас говорят, завтра на рассвете я вам кое-что расскажу.

– Благодарю, прекрасная девица, – сказал сэр Ланселот, – за вашу доброту.

Она ушла, а он провел там всю ночь в горьких думах. Рано поутру явились к нему все четыре королевы в богатых одеяниях, пожелали ему доброго утра, и он им того же.

– Сэр рыцарь, – сказали четыре королевы, – как ты, должно быть, уже понял, ты – наш пленник. Кто ты такой, мы отлично знаем: ты сэр Ланселот Озерный, сын короля Бана. Мы наслышаны о славе твоей и доблести и о том, что ты – благороднейший из рыцарей на свете, а также, что ни одна дама на свете не удостоилась твоей любви, кроме лишь единственной, и эта единственная – королева Гвиневера. Но теперь предстоит тебе утратить ее любовь навсегда и ей – твою. Ибо сейчас тебе придется выбрать одну из нас четырех. Я – королева Фея Моргана, владычица страны Гоор, а это – королева Северного Уэльса, и королева Восточной страны, и королева Внешних Островов. Итак, выбирай, которая из нас четверых будет твоей возлюбленной, иначе же ты умрешь в этой темнице.

– Да, это трудный выбор, – сказал сэр Ланселот, – либо умереть мне, либо избрать одну из вас. Но я предпочту с честью умереть в этой темнице, чем против воли моей взять которую-нибудь из вас себе в возлюбленные. И, стало быть, вот вам мой ответ: ни одну из вас я не возьму, ибо вы – коварные колдуньи. Что же до госпожи моей леди Гвиневеры, то, будь я сейчас, как прежде, на свободе, я бы с оружием в руках доказал, что на свете ни одна дама не сохраняет тверже верность своему супругу и господину.

– Что ж, – спросили королевы, – значит, таков ваш ответ и вы нас отвергаете?

– Да, клянусь жизнью, – сказал сэр Ланселот, – я отвергаю вас.

С тем они и ушли и оставили его там одного в горькой печали.

А в полдень явилась к нему та девица, принесла она ему обед и спрашивает, как он поживает.

– Воистину, благородная девица, – ответил сэр Ланселот, – хуже, кажется, не бывало.

– Сэр, – говорит она, – мне весьма жаль это слышать, но, если вы согласитесь поступать по моему совету, я помогу вам освободиться отсюда без стыда и позора, только дайте мне ваше слово, что будете во всем меня слушаться.

– Прекрасная девица, я согласен и слово вам даю, но я очень боюсь колдовства этих королев, ведь они погубили немало добрых рыцарей.

– Сэр, это верно, – сказала она, – из-за вашего доброго имени и великодушия, о которых они наслышаны, они и добиваются так вашей любви. Говорят, сэр, что вы – сэр Ланселот Озерный, цвет рыцарства, и ваш отказ привел их в сильный гнев. Но если, сэр, вы обещаете мне, что поможете моему отцу в будущий вторник, когда назначен турнир между ним и королем Северного Уэльса, – потому что во вторник на прошлой неделе мой отец потерпел поражение по вине трех рыцарей Артурова двора, – если вы обещаете явиться туда в будущий вторник и помочь моему отцу, тогда я вас завтра на рассвете с Божией помощью отсюда освобожу.

– Вот что, прекрасная девица, – отвечал сэр Ланселот, – назовите только имя вашего отца, – и тогда я дам вам ответ.

– Сэр рыцарь, – сказала она, – мой отец – король Багдемагус, который на прошлом турнире был столь бесславно побежден.

– Я хорошо знаю вашего отца, – сказал сэр Ланселот. – Он благородный король и добрый рыцарь, и, клянусь телом и душой, вашему отцу я готов служить, а равно и вам самой.

– Сэр, – сказала она, – грамерси. Будьте готовы завтра поутру, я вас освобожу и верну вам ваши доспехи, и коня, и щит, и копье. В десяти милях отсюда есть обитель белых монахов78, и там, прощу вас, вы меня ждите, я приведу к вам туда моего отца.

– Все так и будет сделано, – отвечал сэр Ланселот, – как есть я верный рыцарь.

Она удалилась, а рано поутру пришла и застала его уже готовым. Отомкнула она ему двенадцать дверей, вывела на волю, вернула доспехи и коня, а он вскочил с легкостью в седло, подхватил копье в руку и пустил коня, крикнув:

– Благородная девица, я слово сдержу, да поможет мне Бог!

Вот едет он целый день по густому лесу, все не находит дороги. Так и ночь его застала, и тут вдруг видит он красный шелковый шатер на дне оврага.

– Богом клянусь, – говорит Ланселот, – в этом шатре проведу я сегодня ночь.

Спешился он, привязал коня у шатра и снял доспехи. А внутри оказалась постель, и он лег на нее и уснул в печали.

И часу не прошло, приехал рыцарь, владелец того шатра. Он подумал, что это его возлюбленная спит в его постели, и вот он ложится подле сэра Ланселота, заключает его в свои объятья и начинает целовать. Как почувствовал сэр Ланселот, что его целует кто-то с жесткой бородой, выскочил он легким прыжком из постели, а рыцарь – за ним. Схватились они оба за мечи, владелец шатра выбежал на волю, и Ланселот вслед за ним тоже. И там в овраге сэр Ланселот так сильно его ранил, что едва не насмерть. Тогда он сдался на милость сэра Ланселота, а сэр Ланселот даровал ему жизнь на том условии, если он объяснит, зачем залез к нему в постель.

– Сэр, – отвечал тот рыцарь, – ведь это мой собственный шатер, и сегодня я назначил моей даме прийти сюда и провести со мною ночь, а вот теперь должен буду умереть от этой раны.

– Мне огорчительно слушать, – сказал сэр Ланселот, – что вы так изувечены, но я опасался предательства, ибо совсем недавно пострадал от коварной измены. Теперь же войдите в шатер и ложитесь там, я же, надеюсь, сумею остановить вам кровь.

Они вошли вдвоем в шатер, и сэр Ланселот вскоре остановил ему кровь.

А тем временем явилась туда дама того рыцаря, которая была весьма прекрасна собой. Когда увидела она, что господин ее Белеус столь тяжко ранен, закричала она на сэра Ланселота и прегорестно запричитала.

– Успокойтесь, любовь моя и госпожа моя, – сказал сэр Белеус, – ибо этот рыцарь – добрый человек и странствующий рыцарь.

И он поведал ей все, как было и как он получил свою рану.

– И когда я сдался ему, он благородно меня отпустил и остановил мне кровь.

– Сэр, – сказала тогда дама, – прошу вас, откройте, что вы за рыцарь и как ваше имя?

– Прекрасная дама, – отвечал он, – мое имя – сэр Ланселот Озерный.

– Так я и догадывалась по вашим речам, – сказала дама, – ибо я и раньше часто вас видела и знаю вас лучше, нежели вы полагаете. Пообещайте же мне за то зло, что причинили вы мне и моему господину, сделать его, из вашего любезного благородства, когда возвратитесь вы к королю Артуру, рыцарем Круглого Стола. Ведь он – доблестный воин и владетельный лорд, ему принадлежат многие Внешние Острова.