Джек из Ньюбери. Томас из Рэдинга - Томас Делонэ Страница 6

Это тем примечательнее, что жилища мещан и мастеровых еще крайне примитивны, кухонный дым здесь еще выходит через отверстие в крыше, соседняя комната отапливается каким-нибудь первобытным очагом, а земляной пол еле покрыт цыновками. Впрочем, в елизаветинское время это элементарное домоустройство заметно улучшается: появляются внутренние лестницы, звонки и молотки у дверей. Домашний быт совершенствуется и по-немногу приобретает даже явные признаки довольства и роскоши. Буфеты наполняются посудой, скамьи покрываются коврами, столы — тонкими скатертями, кровати — суконными одеялами. Резное дерево, дорогие занавески, обильная утварь — вот обстановка зажиточных людей эпохи Делонэ, запечатленная в его точных и правдивых описаниях. Наряду с обстановкой домоустройства Делонэ занимают и вопросы пищевого режима. Он вводит нас в кухню и столовую и показывает нам, как и что ели в его эпоху. Он описывает сильно просоленную и перченную телятину, запеченных ягнят, пряно приготовленных поросят, холодных каплунов, разнообразную птицу и дичь. Сахар еще считается роскошью у цеховых, его еще приносят по кусочку в таверну, чтоб опустить в рейнское или бордо. Пиво еще считается новостью, не им увлекаются все. Глиняная посуда вытесняет старинные деревянные тарелки, большие солонки отмечают на столах места мастеров и подмастерьев. Вилки ни разу не упоминаются у Делонэ, хотя они уже существовали в то время. Весьма возможно, что он находил это орудие излишним при наличности своих десяти пальцев.

Он совершенно неисчерпаем по части описания костюмов, головных уборов, обуви. Всевозможные тончайшие различия в одежде, чудачества и странности тогдашних английских мод, служившие предметом изумления и насмешек в остальной Европе, — все это любовно зачерчено ткачом шелка, знавшим толк в тонких тканях. Куртки и камзолы, широкополые фетры, перья, жилеты, гамаши, воротники, меха, перчатки, цепи, браслеты и даже перстни — какой-нибудь массивный рыцарский перстень из литого металла на указательном пальце — все это с тончайшими деталями запечатлено в описаниях Делонэ.

Характерная черта быта — пристрастие всего этого трудового люда к музыке и песням. Балладник Делонэ понимал в этом не менее, чем в шелках. Всякий случай хорош для музыкального аккомпанемента. Беднейший из товарищей-башмачников, Жан из Франции, назначая свидание своей подруге в одном из кабачков, задерживает в нем маленький оркестр из виол. У некоторых знатных горожан имеются инструменты с золотыми струнами и серебряными смычками.

Мы узнаем, наконец, как путешествовали по дорогам „веселой Англии“. Мастера-суконщики скачут верхами, товарищи-подмастерья передвигаются по способу пешего хождения. Иногда есть возможность воспользоваться лошадьми только что организованной королевской почты. В важных случаях, например, в момент смерти Елизаветы 1603 г., курьеры ухитряются проделать по 300 километров в день. Пути сообщения шекспировской Англии впервые раскрываются перед нами во всех своих деталях в истории странствий славных ремесленников Томаса Делонэ. А по пути он не упускает случая познакомить нас с излюбленными своими героями по всей территории старого Лондона: следуя за женой Сеттона в ее разъездах провинциалки по столице, мы посещаем кварталы ювелиров и мануфактуристов, суконщиков и башмачников, рыбопромышленников и ткачей. Промышленная и торговая топография Лондона во всю ширь развертывается перед нами среди приключений и неожиданностей одной веселой поездки.

Таков культурно-бытовой материал этих старых романов. И после того как мы проникли вслед за старинными героями Делонэ во все эти кривые улицы и переулки, дома, гостиницы, лавки, таверны, после того, что мы побывали у Джека, Томаса, Ричарда, Печи, слышали, как беседуют в мастерских их товарищи и помощники, сопровождали их жен в кладовые, кухни, на рынок, иногда в церковь и — странное исключение — никогда в театр; после того, что мы воочию ознакомились с их одеждой и мебелью, трапезами и обычаями, — мы получаем такое полное и осязательное ощущение народной жизни в эпоху Шекспира, словно огромные сокровищницы затерянных документов были внезапно найдены и обнародованы во всем свое объеме.

VI.

Более того: перед нами картина социальной жизни Англии в эпоху Возрождения и незаменимое изображение ее оживленного производственного быта. Это громадное целое, созданное из сырых кусков жизни, непосредственно вырванных из довольно сложного экономического состояния трудовой Англии шекспировской эпохи. По своей точности и полноте она превышает любой подлинный документ. Здесь фактические материалы и точные выводы научных исследований предстают перед нами во всей своей жизненности. По ним мы воспринимаем во всем его конкретном значении переход старинных корпораций, еще хранящих на себя следы семейного быта, к новым формам большой индустрии. Романы Делонэ раскрывают перед нами целую толпу рабочих, незаметно переходящих от цеховых организаций к фабрикам. Делонэ — зритель и художник этого перелома. Со всей непосредственной свежестью и беззаботной правдивостью народного сказочника он воспроизводит почти бессознательно громадное экономическое движение нового времени в его живом, стихийном устремлении.

И наконец, за всеми этими фактами и образами, эпизодами и картинами смиренный художник старинных ремесл раскрывает нам свое учение о социальном равенстве. Прелестная притча иллюстрирует праведную и мудрую мораль ткача.

Когда Генрих VIII проезжает через Беркшир, Джек выстраивает тридцать своих лучших мастеров по пути короля, в открытом поле, перед муравьиной кучей. Король удивлен и осведомляется об этой группе людей. Джек отвечает, что он — князь муравьев и защищает своих подданных от роя ленивых бабочек. Он не может оставить свой пост. Пусть король подойдет к нему. Генрих, смеясь, приближается. Джек сообщает королю, что муравьи, собравшись на митинг, постановили изгнать кузнечиков и гусениц, „которые не только ведут праздную жизнь, но живут трудом других“. Они особенно ненавидят мотылька, этого „торжественного бездельника“, хотя никто не смеет сказать это ему, боясь его золотого одеяния. Но они сумеют себя защитить от него. Премьер-министр короля кардинал Уольсей узнает себя в этом портрете и приходит в ярость. Он заявляет Генриху, что все суконщики — тщеславные наглецы, отказывающие королю в малейшей поддержке для ведения внешних войн. Но король берет сторону Джека и предлагает ему изложить подробно жалобу его цеха. Мастер из Ньюбери организует ткачей и суконщиков всего королевства для совместного выступления и протеста.

Характерна и другая сцена. Джек отказывается от дворянского титула, предложенного ему королем:

„Я умоляю вашу милость предоставить мне право жить попрежнему среди моих простолюдинов, как и подобает бедному суконщику, ибо большую радость доставляет мне возможность давать беднякам источники существования, чем получать праздные и пустые звания. Я стремлюсь только защищать трудолюбивых муравьев и рабочих пчел...“

VII.

Таков Томас Делонэ, основатель производственного романа, Пьер Амп XVI века — одна из любопытнейших и наименее известных фигур шекспировской Англии. Это был единственный романист старой Европы, взявший в качестве господствующей темы своего повествования труд и трудящихся. Широко и свободно