История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2 - Святополк-Мирский (Мирский) Дмитрий Петрович Страница 10

лагеря, воюющие за Толстого. Сам Толстой обладал завидным здоровьем для

своего возраста, но серьезно заболел в 1901 г., и ему пришлось долго прожить в

Крыму.

Он продолжал работать до конца жизни, без намека на ослабление

умственных сил. История его «бегства» и смерти всем известна. Противоречия

его жизни угнетали его все больше и, побуждаемый Чертковым, в раздражении

на жену он, вместе с дочерью Александрой и доктором, покинул Ясную Поляну.

Неизвестно, куда он собирался отправиться, но после недолгих бесцельных

блужданий ему пришлось остановиться на станции Астапово. Там его уложили

в доме начальника станции, и 7 ноября (по старому стилю) 1910 г. он умер.

3. Лесков

Лесков был всего на три года моложе Толстого, но печататься он начал,

когда ему было уже за тридцать, и время, когда с жаром, с радостью принимали

великое поколение романистов, уже миновало. Наступило время напряженной

внутрипартийной борьбы, когда ни один писатель не мог надеяться, что все

критики примут его одинаково хорошо, и даже на частичное признание какой-

либо партией могли рассчитывать лишь те писатели, которые к ней

принадлежали. Лесков никогда не принадлежал ни к какой партии – и

претерпел все последствия этого. Он имел немалый успех у читающей публики,

но критика не обращала на него внимания. Даже теперь, когда он занял среди

классиков бесспорное место и его знают лучше и читают больше, чем, скажем,

Гончарова или Писемского, он не удостоился «официального» признания, т. е.

постоянного места в учебниках. Лесков – разительный пример невыполнения

русской критикой своего долга. Славу ему создали читатели вопреки критике.

Николай Семенович Лесков родился в селе Горохово Орловской губернии в

1831 г. Отец его был чиновник и сын священника. Мать происходила из дворян-

ской семьи, и детство его было обычное дворянское детство. Большое влияние

на него оказала его тетка Поля, которая вышла замуж за англичанина-квакера и

примкнула к этой секте. Шестнадцати лет Лесков потерял родителей и остался

один на свете, вынужденный сам зарабатывать себе на хлеб. Пришлось бросить

22

гимназию и поступить на службу. Он служил в разных казенных

провинциальных учреждениях. Тут ему открылись реальные картины русской

действительности. Но по-настоящему он открыл жизнь, когда оставил

государственную службу и стал служить у англичанина Шкотта, как и тетя

Поля, сектанта, который управлял огромными имениями богатого помещика. На

этой службе Лесков приобрел обширные познания о русской жизни, весьма

отличающиеся от типичных представлений молодых образованных людей того

времени. Благодаря житейской подготовке Лесков стал одним из тех русских

писателей, которые знают жизнь не как владельцы крепостных душ, чьи

воззрения изменились под влиянием французских или немецких

университетских теорий, как Тургенев и Толстой, а знают ее из непо -

средственной практики, независимо от теорий. Потому-то взгляд его на

русскую жизнь так необычен, так свободен от снисходительной

сентиментальной жалости к русскому крестьянину, столь характерной для

либерального и образованного крепостника. Его литературная работа началась

с писания деловых отчетов для м-ра Шкотта, который не замедлил обратить

внимание на содержавшиеся там сокровища – здравый смысл,

наблюдательность, знание народа. Лесков начал писать для газет и журналов в

1860 г., когда ему было 29 лет. Первые статьи касались только практических,

бытовых вопросов. Но вскоре – это произошло в 1862 г. – Лесков бросил

службу, переехал в Петербург и стал профессиональным журналистом. То было

время большого общественного подъема. Общественные интересы захватили и

Лескова, но в высшей степени практический ум и житейский опыт не позволили

ему безоговорочно примкнуть ни к одной из тогдашних партий горячих голов,

не приспособленных к практической деятельности. Отсюда и изоляция, в

которой он оказался, когда произошел инцидент, оставивший несмываемый

след в его литературной судьбе. Он написал статью о больших пожарах, в том

году разрушивших часть Петербурга, виновниками которых по слухам

считались «нигилисты» и радикально настроенные студенты. Лесков не

поддержал этот слух, но упомянул о нем в своей статье и потребовал, чтобы

полиция провела тщательное расследование с целью подтвердить или

опровергнуть городские слухи. На радикальную прессу это требование

подействовало как разорвавшаяся бомба. Лескова обвинили в том, что он

натравливает чернь на студентов и «информирует» полицию. Ему объявили

бойкот и изгнали из прогрессивных журналов. В это время он начал писать

художественную прозу. Первый рассказ ( Овцебык) появился в 1863 году. За ним

последовал большой роман Некуда (1864). Этот роман вызвал новые

недоразумения с радикалами, которые умудрились разглядеть в некоторых

персонажах клеветнические карикатуры на своих друзей; этого было

достаточно, чтобы заклеймить Лескова как подлого клеветника-реакционера,

хотя главные социалисты в романе изображены почти святыми. В следующем

своем романе, На ножах (1870–1871), Лесков пошел в изображении нигилистов

значительно дальше: они представлены как кучка мерзавцев и подлецов.

«Политические» романы – не лучшее из созданного Лесковым и не они создали

ему нынешнюю славу, слава эта основана на его рассказах. Но именно они

сделали Лескова жупелом всей радикальной литературы и лишили самых

влиятельных критиков возможности отнестись к нему хоть с какой-то долей

объективности. Единственным, кто приветствовал, ценил и ободрял Лескова,

был знаменитый славянофильский критик Аполлон Григорьев, человек

гениальный, хотя и сумасбродный. Но в 1864 году Григорьев умер, и всей своей

позднейшей популярностью Лесков обязан только никем не направляемому

хорошему вкусу публики.

23

Популярность началась после публикации «хроники» Соборяне в 1872 г. и

ряда рассказов, в основном из жизни духовенства, которые последовали за

хроникой и печатались до самого конца 70-х гг. В них Лесков является

защитником консервативных и православных идеалов, что привлекло к нему

благосклонное внимание высокопоставленных особ, в том числе супруги

Александра II, императрицы Марии Александровны. Благодаря вниманию

императрицы Лесков получил место в комитете министерства просвещения,

практически синекуру. В конце 70-х гг. он присоединился к кампании защиты

православия против пиетистской пропаганды лорда Рэдстока. Однако Лесков

никогда не был последовательным консерватором, и даже его поддержка

православия против протестантизма опиралась, как на главный аргумент, на

демократическое смирение, которым оно отличается от аристократического

индивидуализма «великосветского раскола», как он называл рэдстоковскую

секту. Его отношение к церковным учреждениям никогда не было до конца

покорным, и его христианство постепенно становилось все менее

традиционным и все более критическим. Рассказы из жизни духовенства,

написанные в начале 80-х гг., были в значительной степени сатирическими, и

из-за одного такого рассказа он потерял свое место в комитете. Лесков все

больше и больше подпадал под влияние Толстого и к концу жизни стал истовым

толстовцем. Измена консервативным принципам снова толкнула его к левому

крылу журнализма, и в последние годы он сотрудничал в основном в журналах

умеренно-радикального направления. Однако те, кто диктовал литературные

мнения, о Лескове не высказывались и относились к нему весьма холодно.

Когда в 1895 г. он умер, у него было множество читателей по всей России, но